Блевинс засмеялся. Дэвидсон нравился ему больше, чем кто-либо другой из агентов, которых он курировал. Парень понял, что его работа пустяковина, изобилует хвастовством и напускной храбростью. Именно за это им платили жалованье, за это и в крайне редких случаях за смертельно опасные операции.

– Тебе надо было стать ковбоем, ковбой. И если это твое призвание, займись немедленно. За домом женщины есть узкий проход. Я позвоню ей и попрошу встретиться там с тобой. Отправляйся немедленно, Дэвидсон, чтобы она не ждала более секунды после того, как выйдет на улицу.

– Слушаюсь, сэр.

– Вперед.

Блевинс повесил трубку и начал рыться в поисках номера личного телефона Мелиссы на ее службе. С тех пор как они с Джеймисоном порвали отношения, звонить ей причин не было, так что времени прошло достаточно много.

– Мелисса, это Рич Блевинс. Как там у тебя, все в порядке?

– Рич, как приятно слышать твой голос. Да, конечно, все в порядке.

– И мне очень приятно снова слышать тебя. У меня сердце забилось от радости, когда Питер недавно назвал твое имя. Надеюсь, у вас все наладится. Не то чтобы это в какой-то мере касалось меня, но… черт побери, Мелисса, ты же понимаешь, что я хочу сказать.

– Я понимаю, что ты хочешь сказать.

– Послушай, мы с Питером хотим, чтобы ты перебралась в мой кабинет и находилась там, пока мы не выясним, что происходит с этим «фордом».

– Странная идея. Они ничего не делают, только наблюдают за моим домом.

Блевинс вспомнил лицо Броновича, толстый раздувшийся язык и широко раскрытые глаза. Его начинало беспокоить то, что он недооценил опасность, которая ей угрожает.

– Мы оба знаем это, но я приду на работу завтра рано утром, и надеюсь, мы с тобой позавтракаем вместе. В кабинете моего босса стоит большой диван, на котором ты могла бы поспать. Что скажешь?

– Уж больно ловко ты уговариваешь, Рич.

– Да, я знаю. Итак, все в порядке. Выходи на тыльную сторону твоего дома в узкий проход. Сейчас туда направляется мой агент по имени Роберт Дэвидсон. Он встретит тебя в типичном для ФБР двухместном автомобиле. Это парень приятной наружности вроде меня. У него коротко подстриженные каштановые волосы и карие глаза. И он, как мне кажется, будет широко улыбаться, словно только что неожиданно получил большое повышение по службе. Десять минут. О'кей?

– С Питером все в порядке? Почему он сам не позвонил?

Блевинс чувствовал глубокую обеспокоенность в ее голосе.

– С ним все в порядке. Собери вещички. Десять минут… узкий проход… поняла?

– Да.

Блевинс повесил трубку, но еще целых полминуты смотрел бессмысленным взглядом на телефон, потом встал и пошел к Элейн, читающей какую-то книгу. Наклонился и поцеловал ее в щеку.

– Мне нужно идти, милая. Проследи, чтобы дети сделали домашнюю работу.

Она оторвалась от книги и посмотрела на него. На ее лице застыли многие тысячи вопросов.

– Хорошо, мой мальчик. Береги себя. Ты знаешь, что я тебя люблю.

– Я тебя тоже.

Агент-новобранец Роберт Дэвидсон гордился, что его наставником был Блевинс, человек-легенда, тот самый, который «завалил» одного из самых известных беглецов точным выстрелом с большого расстояния в голову, когда заложник бандита бился, пытаясь освободиться, в одном дюйме от точки прицеливания. Сегодня Дэвидсон заставит гордиться Блевинса.

Объезжая «Коалицию» второй раз, он стремительно ворвался в узкий проход с юга, чтобы Мелиссе не пришлось обходить его машину для того, чтобы сесть в нее. Он с визгом затормозил, когда она выходила из здания, внимательно посмотрел в зеркало заднего вида и почувствовал, как у него засосало под ложечкой.

– Залезай в машину! – закричал он. – Ну давай же, залезай.

Она прыгнула в машину. Стоило ее попке едва коснуться сиденья, как он дал полный газ, и машина стрелой рванула из прохода. Следивший за ним синий «форд» тем временем въехал в проход и остановился в нескольких сотнях футов позади него.

Дэвидсон на полной скорости промчался по узкому коридору, увеличивая расстояние между собой и «фордом», а Мелисса, ухватившись одной рукой за приборную доску, другой искала ремень безопасности. Они были уже на полпути к магистрали и продолжали наращивать скорость.

С противоположной стороны в проход свернул коричневый «додж-седан». Он перескочил через сточную канаву и преградил им путь. Дэвидсон резко затормозил и остановился, начав тут же проклинать себя за то, что не таранил «додж», когда ехал на большой скорости, и не вытолкнул его на улицу, чтобы можно было уехать прочь.

Ему хотелось схватить микрофон и попросить помощи, но времени уже не было, нужно было как-то уходить от негодяев. А что с синей машиной? Все еще позади? Вот дерьмо, все еще там. У Дэвидсона было два варианта действий – с какого автомобиля начинать.

– Хорошо, сукины сыны, – проговорил он, давая задний ход. – Хотите играть в крутые игры? Давайте сыграем. Держись за что-нибудь! – закричал Дэвидсон, поворачиваясь, чтобы посмотреть назад, и рванул задним ходом по узкому проходу.

Водитель «форда» выскочил из машины и побежал к дверному проему. Другой мужчина, низкорослый и грузный, в свободно сидящем костюме, вышел из машины со стороны пассажирского сиденья, обежал машину и встал перед ней, держа в руках автомат.

– Леди, если у вас будет шанс, бегите в южном направлении мимо машины, в которую мы сейчас врежемся, и держитесь подальше от «доджа»!

Он слышал, как она начала что-то говорить, но перестал слушать, когда толстяк открыл огонь и разбил вдребезги заднее стекло. Такая наглость окончательно взбесила Дэвидсона, и он начал кричать во все горло, вдавливая педаль акселератора в пол. Машина с визгом помчалась по каменному ущелью, от шин пошел едкий дым, который завихрялся под задними крыльями автомобиля и проникал в салон через дыру в окне.

– Я вам сейчас задам за это, дерьмо! Стой там, где стоишь, жирная свинья, и прими удар обухом этого двухтонного топора.

Толстяк понял, перестал прицеливаться и только бросился бежать, как машина Дэвидсона ударила его. Удар был таким сильным, что толстяк влетел в разбитое заднее окно машины ФБР с застывшей на уже мертвом лице миной удивления.

– Это один. А где второй негодяй? Леди, вы не видите второго? Он направлялся к машине с моей стороны!

– Я его не вижу! Слишком темно. Не вижу!

Дэвидсон осмотрелся, но второго человека так и не заметил.

– Сейчас я выеду отсюда и ударю вон по тому, другому, автомобилю. Вы готовы? Поехали.

Коробка передач заскрежетала, Дэвидсон резко нажал на газ. Он продолжал отчаянно искать взглядом водителя «форда». Едва машина тронулась с места, как вновь началась стрельба и снова полетели осколки стекла. Дэвидсон поднял пистолет или по крайней мере попытался это сделать, когда несколько пуль попали в него, пронзая тело. Он выпустил руль из рук. Он не мог ничего видеть, не мог слышать… вообще ничего не мог.

Во время стрельбы Мелисса не могла оторвать взгляда от Дэвидсона. Потом почувствовала, как машина, потеряв управление, врезалась в здание «Коалиции». Тело молодого человека билось в конвульсиях. А Мелисса сидела, объятая ужасом, и видела, как дюжий уродливый человек в хорошо сшитом костюме вышел из дверного проема и двинулся к автомобилю, стреляя на каждом шагу прямо в голову Дэвидсона. Мелисса не могла пошевелиться от ужаса, даже когда в нее и по всему салону автомобиля летели куски его черепа.

Дверца с ее стороны приоткрылась, но она даже не повернулась, не в силах оторвать взгляда от урода, стреляющего в Дэвидсона. Какой-то человек сунул руку внутрь, взял пистолет Дэвидсона и спокойно обыскал карманы его пропитанной кровью одежды.

Кто-то схватил Мелиссу за плечо и вытащил ее наружу. Сознание возвращалось, и она стала слушаться приказов мужчины. Но как только ступила на тротуар, она нанесла скользящий удар правой ногой по голени мужчины, глубоко врезаясь в его тело каблуком и делая в нем борозду, подобно тому как ее делает срывающийся с места мотоцикл.