Приоткрылись мерцающие звездным светом глаза; Королева пошевелилась, взгляд обрел осмысленность и остановился на лице Манвэ. Его глаза потеплели, и неуверенная улыбка согрела острые, словно заледеневшие черты.

Приподняв руку, она коснулась его лица, провела по волосам. Вздрогнула:

– У тебя глаза другие… И в волосах… Как же это? – горько выдохнула Королева, стиснув пальцы супруга.

Мелькор понял, что показалось ему непривычным в облике Манвэ – серебристые сполохи падающих звезд в глазах и серебристые нити, заструившиеся в темно-золотой волне волос…

Манвэ, погладив Варду по голове, огляделся по сторонам. Увидев разруху, царящую в комнате, тихонько присвистнул.

– Хорошее начало, – процедил он. – Надо что-то делать, а то все тут разнесем.

– Иди знай, чего ждать теперь, – проговорил Ульмо, – и что Эру на это скажет. – Он выразительно повел головой.

– Уйти в глухую оборону? – пожал плечами Манвэ. – Видимо, надо опять собираться и что-то решать. А Отец, похоже, будет всех поодиночке вызывать… Или сразу что-то великое и ужасное сотворит, – едко и презрительно завершил он. Привычно напрягшись, ожидая очередного щелчка, понял, что ничего за дерзостью не последовало, – позабытая было за этот день легкость в голове удивила.

– Кажется, я сорвал его… – прошептал Владыка.

– Я же говорил! – воскликнул стоящий на пороге Златоокий.

– Вот и чудесно! – улыбнулась Варда. – Да и я, кажется, не ощущаю этой пакости. Видно, мертвых незачем призывать к порядку, – усмехнулась она.

Мелькор покачал головой:

– Да-а… Вполне понятно желание Эру держать тебя на коротком поводке…

– А то я сам за собой не следил! – зло бросил Манвэ. – А вообще-то Ирмо уже это говорил, и он прав. – Он взглянул иа Мастера Грез. – Разрушитель – это я… Что же, быть посему… – Он нахмурился, в глазах вновь затлел мрачный огонь. – Тяжело возвращаться, – проговорил он совсем тихо, потом тряхнул головой: – Все, прекратить, Арда-то чем виновата…

Присутствующие с тревогой смотрели на него.

– Не беспокойтесь, не собираюсь я ничего разносить, – невесело усмехнулся Манвэ, глядя на озабоченные лица. – Давайте хоть посидим в приличном месте. Эонвэ, распорядись, пожалуйста, подать обед в тронный зал.

Герольд, кивнув, умчался выполнять поручение.

Едва ступив на широкую мраморную лестницу, недомайар и Ауле с Курумо услышали в вышине грохот.

Небо стремительно потемнело. Через мгновение ураганный ветер обрушился на землю, едва не сметя их со ступеней. Яростный вой бури порой напоминал голос. Ауле, запрокинув голову к потревоженному небосклону, усмехнулся:

– Кажется, Манвэ всерьез разозлился… Нечто подобное я наблюдал только при сотворении Арды да еще когда Мелькор Деревья Унголиант скормил. Но тогда это были еще цветочки…

Новая бешеная волна чуть не оторвала их от земли. Аллор вцепился в перила, прикрыв собой Эльдин, Курумо распластался на камне.

– Так вас и в море унести может, – нахмурился Ауле. Он коснулся скалы рядом с лестницей, закрыл глаза, погладил ладонью шершавую поверхность. Внезапно она раздалась, образовав небольшую пещеру.

– Быстро туда! – прошипел Вала. Рев бури притих, они скользнули внутрь, и тут же смерч с новой силой пронесся над скалой, вздымая тучи пыли и ворочая камни.

– Сможет ли он вернуться? – проговорил задумчиво Аллор. – По-моему, такое должно затягивать…

Эльдин мечтательно зажмурилась:

– Вот так нестись куда-нибудь… Но для этого просторы Эа подходят…

– Я уж было забыл, что именно эта стихия ему подвластна, – пробормотал Курумо. – Как-то и сейчас не увязываются в сознании он и это буйство.

– Плохо ты его знаешь, – проворчал Ауле. – Надо как-то добраться в Ильмарин.

– А может, можно внутри горы пройти? – проговорила Эльдин. – Ауле, ты можешь такое?

Вала с интересом посмотрел на нее, переглянулся с Курумо. Тот широко улыбнулся:

– Ну и идея! Прямо подкоп или тайный ход!

– А что делать? – хмыкнул Аллор. – Погода сегодня явно для прогулок неподходящая.

Ауле уперся ладонями в стену – вперед и вверх. Камень начал подаваться, как мягкий воск, стало даже боязно – вдруг оплывет свечой Таникветиль, погребя их под собой. Вала утер пот со лба – с сотворения Арды он почти никогда не делал подобного, – и снова взялся за работу.

Возвращающийся в залу Эонвэ был немало удивлен, когда на склоне возникли четыре фигуры, в которых он узнал Аллора с Эльдин и Ауле с Курумо. Вала шел по почти отвесному склону к ближайшей площадке, остальные двигались, держась за него.

Эонвэ воззрился на новых гостей.

– Откуда вы взялись? – спросил он, не забыв, впрочем, почтительно поклониться Ауле.

– Горой прошли, – усмехнулся Вала, перелезая через перила. Майар взобрались следом. – А то нас бы снесло. Что случилось, кстати?

Эонвэ мрачно покачал головой и пожал плечами:

– Они в комнате остались, потом раздался грохот, дверь и окно высадило, а там – ураган и облики безжизненные… Мелькор их привести в чувство пытался. Потом Ирмо с Ульмо пришли, они вместе дозвались как-то.

– Дозвались? – Аллор переглянулся с Эльдин. – И далеко они ушли?

– Куда – ушли? – подался вперед Курумо.

– Не знаю… – неуверенно проговорил Эонвэ. – Манвэ что-то про звезды говорил. Я не особо расспрашивал, захочет – скажет… Вы в тронный зал проходите, все соберутся там.

– Что же, мы подождем. – Аллор направился в указанном направлении.

– Звезды, – протянула Эльдин. – Неужели они преодолели Пустоту и добрались до Путей? Получается, они пытались уйти?

– Сильно нужно было допечь, чтобы они пошли на такое, – сощурился недобро Аллор. – А вот если вернулись…

– Все разнесут, – злорадно усмехнулся Курумо. Ауле задумчиво промолчал, что-то решая.

Они вошли в тронный зал, где уже был накрыт стол, и в то же время из другой двери появились хозяева Ильмарин и их гости.

Король и Королева заняли свои места во главе стола, и трапеза началась как ни в чем не бывало.

Направляясь в Ильмарин в сопровождении сотворенных, Тулкас целиком погрузился в мрачные размышления. Готовность майар заколоть создателя при неблагоприятном для них исходе Круга его не удивила, даже не вызвала ни возмущения, ни обиды – наверное, он сам бы поступил так же в подобной ситуации. Поэтому он только неопределенно ухмыльнулся, глядя на несколько озадаченные и почти смущенные лица Охтариэн и Талиона.

А вот что будет дальше, после того как Манвэ объявил свою волю и Творец весьма недвусмысленно отреагировал? Участники Круга не могли не заметить этого, а что промолчали, неудивительно – Владыка сам пусть разбирается с Единым, а соваться – себе дороже, еще с двух сторон попадет. И все же… Он, Вала-Воитель, в стороне оставаться не сможет; хотя чего проще – просто исполнять приказы, что он и делал все это время. Что-то подсказывало Тулкасу, что он должен выбрать – сам. Впрочем, выбор сделан – свое слово он сказал, помогая Владыке подняться на ноги…

Строгий голос, проникший в его сознание, даже не удивил Валу – но как давно они говорили в последний раз…

– Что огорчает Тебя, о Единый? – порывисто приблизился к сияющему престолу лучащийся огненно-золотистым светом один из младших Айнур.

– Ничего особенного, не думай об этом… отступнике, – словно бы вырвалось у Илуватара.

– А что случилось? – Айну Тулкас весь превратился в слух.

– Я надеялся, что Мелькор займется созиданием и это будет во благо ему и другим. Но он жаждет главенства надо всеми, а пока искажает все, что они делают. Я мог бы вмешаться, но…

– Ну почему Ты, о Единый, должен растаскивать их в стороны? Они что, сами справиться не могут? – вскипел Айну.

– Мелькор силен, дары его многообразны, и он искусно ссорит Валар меж собой, сбивая с пути. Вместо того чтобы творить, они тратят время на борьбу со злом… – Эру вздохнул.