Основные школы восточной философии сходятся с философией бутстрапа в том, что Вселенная представляет собой взаимосвязанное целое и ни одна из ее частей не является более фундаментальной, чем другие; свойства одной части определяются свойствами всех остальных. Можно сказать, что каждая часть мироздания «содержит» все остальные, и восприятие всеобщей нераздельности мироздания — одна из самых характерных черт мистического восприятия мира. По словам Шри Ауробиндо, ничто по сути не может считаться конечным; всё — в каждом, и каждое — во всём[262].

Подобные представления ярче всего выражены в учении махаянистской школы Аватамсака, которое нередко признается вершиной буддийской философии. Основной источник ее учения — «Аватамсака-сутра». Считается, что ее текст был произнесен Буддой, когда он находился в состоянии глубокой медитации после Пробуждения. Эта большая сутра, до сих пор не переведенная полностью ни на один из европейских языков, подробно описывает мировосприятие, которое свойственно просветленному сознанию, когда незыблемые границы индивидуальности размываются и над нами перестает довлеть ощущение конечности мира[263]. Последняя часть сутры, Гандавьюха, содержит рассказ о молодом паломнике по имени Судхана и дает живое описание его мистического мировоззрения. Судхана видит во Вселенной совершенную сеть взаимоотношений, где все вещи и события взаимодействуют друг с другом так, что каждые из них содержат в себе все остальные. В отрывке из этой сутры, приведенном в пересказе Дайсэцу Судзуки, для передачи мистического опыта Судхана использован образ богато украшенной башни.

Несомненно, под Башней в этом отрывке подразумевается Вселенная. Полное слияние ее составляющих известно в буддизме Махаяны под названием «взаимопроникновение». Аватамсака не оставляет никаких сомнений в том, что такое взаимопроникновение в высшей степени динамично и имеет место не только в пространстве, но и во времени. Как говорилось выше, для пространства и времени тоже характерно взаимопроникновение.

Ощущение взаимопроникновения в состоянии просветления может рассматриваться как мистический образ абсолютной «бутстрап-реальности», где все явления во Вселенной гармонично связаны друг с другом. Такое состояние сознания уводит нас за пределы интеллектуального мышления, где причинность уже не необходима и ее место занимает непосредственное восприятие взаимозависимости всех вещей и событий. Буддийская концепция взаимопроникновения выходит далеко за пределы любой теории бутстрапа. Но современная физика располагает рядом моделей субатомных частиц, которые построены на гипотезе бутстрапа и обнаруживают поразительное сходство с положениями буддизма Махаяны.

Когда идея бутстрапа формулируется в научном контексте, она оказывается ограниченной и приблизительной. И основная причина в том, что здесь рассматриваются только сильные взаимодействия. Поскольку силы, участвующие в них, в сотни раз превышают силы электромагнитных взаимодействий и на много порядков — силы слабых и гравитационных взаимодействий, мы миримся с этой приблизительностью и она нам не мешает. Научный бутстрап имеет дело только с сильно взаимодействующими частицами, или адронами, поэтому его часто называют «адронным бутстрапом». Эта модель, сформулированная в рамках теории S-матрицы, ставит основной целью рассмотрение всех свойств адронов и их взаимодействий как проявлений требований всеобщей согласованности. Единственные «фундаментальные законы», допускаемые в этой модели, — перечисленные в предыдущей главе общие принципы построения S-матрицы, которые полностью обусловлены нашими методами наблюдения, а значит, представляют собой обязательный контекст всех научных методов. Другие свойства S-матрицы могут быть временно постулированы в качестве «фундаментальных принципов», но в итоговом варианте полной теории они должны будут превратиться в следствия принципа всеобщей согласованности. К числу таких постулатов может относиться, в частности, утверждение о том, что все адроны образуют последовательности, которые могут быть описаны при помощи формализма Редже.

Исходя из теории S-матрицы, гипотеза бутстрапа предполагает, что полная S-матрица — и все свойства адронов — определяется только общими принципами: ведь существует только одна S-матрица, соответствующая всем этим трем принципам. Это предположение подтверждается тем, что физикам никогда не удавалось построить математическую модель, которая одновременно удовлетворяла бы требованиям всех трех принципов. Если принять точку зрения гипотезы бутстрапа, исходящей из того, что согласованная S-матрица должна учитывать все свойства и взаимодействия адронов, причина неудачи физиков в построении частичной S-матрицы становится понятной.

Взаимодействия субатомных частиц настолько сложны, что сейчас невозможно сказать, насколько высока вероятность создания полностью самосогласованной S-матрицы. Но мы можем предвидеть появление частных успешных моделей меньшего масштаба. Каждая из них будет посвящена отдельному разделу физики частиц, что сделает неизбежным использование некоторых необъясняемых параметров, отражающих ограниченность этих моделей. Но эти параметры могут получить объяснение в новых моделях. Постепенно всё больше явлений может получать полное описание при помощи целой мозаики «подходящих» друг другу моделей со всё меньшим числом необъясненных параметров. Получается, слово «бутстрап» относится не к отдельной модели, а ко всей совокупности взаимозависимых моделей, ни одна из которых не имеет более фундаментального значения, чем остальные. По словам Чу: «Физик, способный принимать во внимание несколько различных успешных частных моделей, не отдавая предпочтения ни одной из них, автоматически становится носителем бутстрап-философии — бутстраппером»[265].

Несколько таких частных моделей уже сформулированы. Они доказывают, что программа бутстрапа будет вскоре выполнена. В области адронов главной проблемой теории S-матрицы и гипотезы бутстрапа всегда было объяснение строения кварков. Не так давно бутстрап не позволял объяснить поразительные закономерности в этой области, что было основной причиной недоверия ученых к нему. Большинство физиков предпочитали использовать кварковую модель, которая обеспечивала если не последовательное объяснение, то по крайней мере достоверное описание этих закономерностей. Но в конце 1970-х ситуация резко изменилась. Несколько важных достижений теории S-матрицы привели к заметному прогрессу, позволив прийти к тем же выводам, которые составляют основное содержание кварковой модели, но без необходимости постулировать существование физических кварков (см. послесловие). Среди сторонников теории S-матрицы эти открытия встретили горячую поддержку и взрыв энтузиазма, и сообществу физиков придется кардинально изменить свое отношение к теории бутстрапа.