— Вы считаете. у нас может появиться другой выход?

— Да, господин президент. Управление ведёт работу по обнаружению средств, способных привести к уничтожению вышеозначенных уровней. — И вы предлагаете.?

— Ждать, господин президент. Более того, мы предлагаем прекратить все активные операции против этих существ, — в голосе Боуда прозвучала глубокая убеждённость.

— Прекратить? — президент видел, что генералы не согласны с такой позицией. — Вы предлагаете попустительствовать этим существам при наличии средств для их уничтожения?

— Я предлагаю сделать вид, что мы прекращаем борьбу, — поправил президента Боуд, — а свободное время и средства направить на поиски средств уничтожения более могущественных существ. Пусть они считают, что победили нас. А мы в это время будем готовиться. Искать, а когда найдём, дадим одно. генеральное сражение

— А если не найдёте?

Боуд поднял на президента тяжёлый взгляд. Он некоторое время молчал, а потом негромко ответил:

— Должны найти! У нас нет другого выхода. Если не найдём… всё человечество обречено на гибель. И это не предположение. Это твёрдая уверенность. Никакие полумеры здесь не помогут. Мы все прекрасно понимаем, с чем имеем дело.

— Оставьте нас, мистер Боуд, — неожиданно попросил президент.

Коротко кивнув, Боуд вышел за дверь. Он сразу же прислонился к стене и задумался о том, правильно ли он всё сделал? Ведь от его позиции очень много зависело. В который раз Боуд мысленно перебрал все возможные варианты. И в который раз пришёл к тому же выводу. «Он прав. Тысячу раз прав. Смысл вести борьбу против первого и второго уровней, если они постоянно воссоздаются? Стоило глубоко проанализировать ситуацию, чтобы понять непреложную истину. Подобные действия приводят лишь к ненужным жертвам… всё правильно», — ещё раз твёрдо решил Боуд. Оставалось узнать позицию президента. Если он поддержит его — хорошо. Если нет, придётся идти на крайние меры, что несомненно затруднит поиски. А что ещё хуже, может вызвать преждевременную реакцию всех уровней. А это могло обернуться настоящей катастрофой. Размышления пришлось прервать. Его пригласили внутрь. Боуд даже не заметил, как пролетели четверть часа. Боуд вошёл в комнату и остановился. Президент встал с места.

— Решено поддержать вашу позицию, мистер Боуд. Вы получите поддержку во всех возможных сферах. Включая армию и флот. Правительство окажет вам любую возможную помощь. Я буду на связи с вами круглосуточно. Для меня сейчас не существует более важного вопроса, чем действия управления Х-5. Действуйте, мистер Боуд. Действуйте. И да хранит Господь всех нас!

Генералы встали и вслед за президентом отправились к двери. У дверей президент остановился и оглянулся на Боуда. Его взгляд выражал понимание и поддержку. Он ободрял и напутствовал.

— Надеюсь, вы знает, что делаете, мистер Боуд!

С этими словами президент покинул комнату. Вслед за ним вышли генералы. Боуд остался в одиночестве. Он понимал, какое бремя взвалил на свои плечи. Ну что ж, — подумал Боуд, — настало время скрытых действий. Больше всего Боуд возлагал надежды на приезд русского архиепископа. Он должен был дать ту самую нить, которой Боуду так катастрофически не хватало.

В управлении Боуд появился поздно вечером следующего дня. Он сделал крюк и перед приездом заехал к семье, которую не видел вот уже несколько месяцев. Он смог побыть с семьёй очень короткое время. Хотя планировал остаться дольше. Однако не удалось. И тому была серьёзная причина. Метсон известила его о приезде столь ожидаемого архиепископа Сергия. Узнав это, Боуд сразу вылетел обратно, в Неваду.

Было около одиннадцати часов вечера, когда он вошёл в зал святилища. Боуд сразу увидел Метсон рядом с которой стояла профессор Коэл. Несмотря на спешку, профессор прибыла в управление немногим раньше русского архиепископа. Он стоял здесь же и разговаривал о чём-то с Метсон. Рядом с ним стояла молодая девушка, одетая как монахиня. Боуд подошёл к ним и поздоровался со всеми. Архиепископу он пожал руку с особой теплотой. Он мельком взглянул на девушку, вернее на её отрешённое лицо. Боуд сразу же пригласил всех в свой кабинет. Приглашение было принято. Все отправились к нему. Все, кроме девушки. Она осталась стоять на месте. Боуд увидел, как архиепископ остановился и заговорил с ней. Она ответила. Между ними состоялся очень короткий разговор. Боуд увидел недоумение на лице архиепископа и догадался, что тот мало что понял из слов девушки. Он наклонился к Метсон и прошептал:

— О чём они говорили?

— Архиепископ попросил её пойти со всеми, — так же шёпотом отвечала Метсон, — она ответила, что побудет здесь. Архиепископ спросил: «Почему?» Она ответила: «Потому что «он сюда приходил и стоял на этом месте»

Услышав эти слова, Боуд посмотрел на ноги девушки. Она стояла на кресте, выбитом в полу.

— Кто «он»? — тихо спросил Боуд.

— То же самое спросил архиепископ, но она ничего не ответила, — прошептала Метсон.

— Странно всё это, — пробормотал Боуд, — и эта девушка очень странная.

— Ещё бы, — подхватила Метсон. Они покинули зал святилища, разбившись на пары. Метсон шла с Боудом, а профессор Коэл с архиепископом. Профессор изъяснялась на ломанном русском. Боуд не смог сдержать улыбки при виде того, как морщился архиепископ, слушая профессора Коэл. По всей видимости, она делала чудовищные ошибки в речи. До Боуда донёсся голос Метсон.

— Эта девушка очень и очень странная, шеф. Как только она приехала, сразу попросила отвести её к телу Святого Генриха.

— К телу Святого Генриха? — на лице Боуда отразилось явное удивление. — Откуда она про него узнала?

— Понятия не имею, шеф, — Метсон пожала плечами и продолжала с той же таинственностью в голосе. — Она долго сидела на корточках перед телом святого и всё время молчала, а потом начала о чём-то разговаривать с отцом Джонатаном.

Выслушав Метсон, Боуд снова пробормотал:

— Странно всё это! Что ещё?

— Ничего. Я показала архиепископу управлению. Показала наших людей. Подробно объяснила, чем мы занимаемся.

— Ты правильно сделала, — одобрительно произнёс Боуд.

Разговаривая, они дошли до дверей кабинета. Потом на время разговор прервался. Возобновился он уже внутри, когда все четверо уселись за рабочим столом. На этот раз в нём приняли участие все без исключения. Разговор начал Боуд. Он поблагодарил архиепископа за то, что тот откликнулся на просьбу. Архиепископ ответил, что, учитывая обстоятельства, он не мог поступить иначе. Разговор переводила Метсон, довольно сносно владеющая русским языком. После обмена любезностями разговор перешёл к теме, которая привела архиепископа в США.

— Ваше преосвященство, — с явным уважением в голосе заговорил Боуд, — вы видели всё, чем мы здесь занимаемся. Буду откровенен с вами. В данный момент, мы испытываем очень серьёзные затруднения. И мы очень нуждаемся в вашей помощи и поддержке.

Боуд дождался, пока Метсон перевела его слова и начала переводить ответ архиепископа.

— Сделаю всё, что смогу. Кому как ни мне помогать в защите веры и добра, — так прозвучал ответ архиепископа. Услышав эти слова, Боуд не сдержался и спросил:

— Почему же в России не сражаются со злом?

На лице архиепископа отразилось удивление. Едва он начал отвечать, как удивление появилось на лицах Метсон и профессора Коэл.

— А разве вы не знаете? — глядя на архиепископа, переводила Метсон. — Вы же приезжали по поводу убитых из рода Мандрыги.

— Что мы должны знать? — спросил Боуд

— Мандрыги четыре с половиной столетия сражались со злом, — переводила Метсон слова архиепископа, — монастырь Святой мученицы Олеси был построен как оплот и укрытие этого рода. Ещё в 16 веке люди из этого рода, пришли в Орловскую область и укрылись в лесах. Потом они начали строить этот монастырь. История этого рода связана с многочисленными тайнами, многие из которых навсегда погребены в вечности. Их никто не узнает. никогда. Никто из этого рода никого близко к себе не подпускал. Они жили очень уединённо и ни с кем ни общались.