Литмир - Электронная Библиотека

Голос, заставивший Луку Ивановича вздрогнуть, терялся еще в самой гортани: до того он был глух и сипл.

Оглядев незнакомца, Лука Иванович взялся в кармане за портмоне, чтобы достать гривенник.

— Не изволили меня признать, господин Присыпкин? — незнакомец пододвинулся еще на один шаг.

— Извините… — начал было Лука Иванович, приходя в невольное смущение.

— Болезнь и все прочее так меня отделали. Я вас сейчас приметил на похоронах и поджидал нарочно… туда я на поминки не ходил… сами изволите видеть, какой у меня туалет… Другим господам литераторам было бы, пожалуй, зазорно.

— Вы?..

— Писатель Тульский!.. Изволите помнить, — первые мои шаги поощряли?.. Я через вас и в печать попал. Конечно, по моему безграмотству не следовало бы соваться, а уж раз попадешь на эту зарубку…

— Это — вы! — вскричал, перебивая его, Лука Иванович. — Быть не может!..

— Павел Осипов Тульский… без обмана вам говорю-с… С тех самых пор, — и-и Боже мой!.. чего не было!.. Знаете, Лука Иванович, так, кажется, вас величать, повторяю, в сумеречки, сидя без свечи, стишок такой:

Братья писатели, в вашей судьбе-с

Что-то лежит роковое-с!

Оно как будто и полегчает…

И он засмеялся отрывистыми болезненными звуками.

— Но это невозможно! — словно про себя, воскликнул Лука Иванович. — Расскажите мне, пойдемте!

— Нет-с, благодарю сердечно, вам со мной идти будет конфузно. Я на пару слов… Вы — доброй души человек… Дело мое немудреное. Уж долго ли, коротко ли я маялся, про то я не стану расписывать. Только в первый самый раз обратился я к обществу… вы изволите состоять членом?

И глаза его тревожно остановились на Луке Ивановиче.

— Да, я — член.

— Благодарение угодникам! Так вот, в первый самый раз попросил… А проживал в те поры на хлебах из милости в доме Вяземского, у такого артиста, который перевоспитывает краденых собак-с.

— Что-о? — почти с ужасом закричал Лука Иванович.

— Верьте слову, такая индустрия есть: каждую собаку переделывает и по наружности, и по характеру ее. Вот у такого я артиста и проживал… в помощниках… Не извольте смущаться — по крайности сыт! Ну, просил — дали. Даже совсем было справился — захворал, желтуха: сами изволите видеть, какая у меня физиогномия. И с той поры не могу выбиться — шабаш! Господин Присыпкин, у всякого своя амбиция! Хоть из своих по званию сотоварищей, а стыдно клянчить, ей-же-ей!.. Кабы у нас такое товарищество основано было — ну, другое дело… а то — хотят дадут, хотят нет; да и дадут-то, не встанешь как следует на ноги, и опять пошло то же хождение души по сорока мукам!..

Лука Иванович так ушел в рассказ «собрата», что забыл даже, где он в эту минуту. Ему все хотелось прервать его и крикнуть: "довольно! вы пересолили, вы слишком актерствуете; в жизни так не бывает, не злоупотребляйте подмостками!"

Но он поднял голову, и посреди грязного тротуара, на пустынной кладбищенской улице стоял он не пред актером, а пред настоящим… писателем Тульским, которого он когда-то "поощрял".

— Что же я могу? — вскричал он, беря его за руку.

— На днях ожидаю посещения-с из общества, но наипаче надеюсь на вас. Скажите слово благородного человека: оно будет покрепче, чем по должности рапорт… Простите великодушно, что обеспокоил… Я потерплю и еще недельку… желудок у меня точно у жвачку жующих: верблюжьи свойства имеет… Да и весело мне намедни стало: читаю в ведомостях, Лука Иванович, как у одного господина обыск был по какой-то любовной истории; судебный-то следователь его и спрашивает: "вы-де кто такой?" А тот ему: "я-де ремеслом литератор". Так и прописано-с. Как только я это самое слово — «ремесло» прочел, даже вслух рассмеялся… Прежде бы оно ни с чем не сообразно было, а теперь — в самый раз!.. Коли другие мастеровые без работы сидят, из больницы вышедши, так что ж нашему брату обижаться?.. Простите за глупую болтовню!..

Он приподнял высоко картуз и силился улыбнуться.

— Значит, у вас и неделю-то нечем прожить? — стремительным шепотом спросил Лука Иванович, близко подходя и схватываясь за бумажник.

Тот только повел плечами.

— От сотоварища не обидно, — шепнул Лука Иванович, сунув ему что-то в руку, и быстро повернул в переулок.

Это была его зелененькая.

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые напечатано: "Отечественные записки", 1875, № 10.

Публикуется по изданию: Сочинения П. Д. Боборыкина. СПб. — М., 1886, т. XI.

Дополнительный интерес повести, рисующей положение русских литераторов-поденщиков в пореформенную эпоху, придает беллетризованный «отчет» о похоронах известного русского критика и поэта Аполлона Григорьева (1822–1864).

Стр. 325. "Шведка" — порода небольших, но крепких лошадей.

Стр. 327. Спенсер — вид модной в середине XIX в. верхней женской одежды.

Казакин — верхняя мужская и женская одежда у украинцев и русских в XIX — начале XX в., представляющая собой короткий кафтан, сшитый в талию, со сборками сзади.

Стр. 332. Каменный театр — см. примеч. к с. 304.

Второе Парголово — ближайший пригород Петербурга, железнодорожная станция по Финляндской дороге.

Киссинген — известный бальнеологический курорт в Баварии.

Стр. 333. Прокуратить — проказить, бедокурить (обл.).

Стр. 335. Апраксин двор — торговые ряды в Петербурге, где постоянно шла распродажа товаров по сниженным ценам (ныне большой универсальный магазин).

Стр. 337. Белло (Бело) Адольф (1829–1890) — французский писатель, автор бульварных романов, имевших скандальный успех благодаря своим фривольным сюжетам ("Девица Жиро — моя жена", "Огненная женщина" и др.).

Стр. 342. Красненькая — десятирублевая ассигнация.

Стр. 356–357. ЧиновникV-го класса — статский советник по действовавшей в дореволюционной России табели о рангах.

Стр. 359. "Кантонист" — солдатский сын, числившийся со дня рождения за военным ведомством; здесь: человек «низкого» происхождения.

Стр. 376. Бенедиктинец — член католического монашеского ордена, основанного около 530 г. Бенедиктом Нурийским в Италии.

Стр. 379."Ты царь, живи один — дорогою свободной…" — неточная цитата из стихотворения А. С. Пушкина «Поэту» (1830).

Стр. 386. Парадер — строевая верховая лошадь для парадов.

Подъездок — молодая или запасная лошадь, которая иногда, в перемену, ходит в упряжи или под седлом.

Стр. 391. Племя Адэхэ — адыге, самоназвание кабардинцев, адыгейцев и черкесов.

Стр. 397. "…толцыте и отверзится вам!" — цитата из Евангелия от Луки.

Стр. 403. Капитан Копейкин — главный герой "Повести о капитане Копейкине", представляющей собою часть поэмы Н. В. Гоголя "Мертвые души"; здесь: проситель.

Стр. 413. К Святой — т. е. к Пасхе.

Фактор — распорядитель всеми работами в типографии.

Стр. 414. Гинецей — в Древней Греции женская половина в задней части дома.

Стр. 431. Песнь о рубашке — стихотворение английского поэта Томаса Гуда (1799–1845) "Песня о рубашке" (1843, рус. перев.- 1860), рисующее тяжелый труд швеи и приобретшее благодаря своему обличительному пафосу широкую известность в России.

Стр. 436. Бедный Платон Алексеич. — В главах XXX–XXXII описаны похороны Аполлона Александровича Григорьева, состоявшиеся 25 сентября 1864 г. в Петербурге. Боборыкии вспоминал: "И вот мы узнаем, что Аполлон Григорьев скоропостижно умер, только что выйдя из долгового отделения, которое помещалось тогда в Измайловском полку. Эта «Яма» (как в Москве еще тогда называли долговое отделение) была довольно сильным пугалом не только для несостоятельных купцов, но и для нашего брата писателя. Было что-то унизительное в этом лишении свободы из-за какого-нибудь векселька, выданного хищному ростовщику. Григорьев тоже оказался жертвой своего хронического безденежья. Эти писательские похороны и памятны мне как нечто глубоко печальное. Я их отчасти описал в моей позднейшей повести "Долго ли?", где я коснулся тяжелой доли пишущей братии" (Воспоминания, т. I, с. 394–395).

30
{"b":"129138","o":1}