– А эту кладовочку можно освободить?

– Да, конечно! Здесь ничего такого особенного нет… Да и хлама немного – за полчаса перетаскаем.

Лин вынула какое-то подобие рулетки – нечто, размером со спичечный коробок… Прижав коробок к одной стенке кладовки, она нажала кнопочку – мелькнул луч, на табло засветились какие-то знаки. Взглянув на них, девушка удовлетворённо хмыкнула. Тем же способом были измерены высота и глубина кладовки. Лин не скрывала своего удовлетворения:

– Просто изумительно!- Восхищалась она, оглядывая кладовку и понемногу передавая мне её содержимое.- Даже вход не будет видно – просто дверь в кладовку, и всё… Если что – её можно запереть…

– Зачем?

– От любопытных глаз…

– Так ведь здесь никого не бывает…

– И Карина?

– Даже она… Я терпеть не могу, если нарушается 'творческий беспорядок' – потом часами не могу ничего найти… Поэтому и убираю тут сам.

– А ей не любопытно?

– Что именно?

– Чем ты тут занимаешься?

– Не знаю… Может быть… Но, в любом случае – не настолько, чтобы она стала меня здесь тревожить или чтобы пыталась проникнуть сюда в моё отсутствие…

– Уверен?

– Абсолютно… По крайней мере, мы живём с ней уже пять лет, а такого не было ни разу…

– Пять лет?- Лин замерла с пачкой книг в руках.- И у вас до сих пор нет детей?

– Ну, понимаешь… Сначала мы просто жили, как друзья – мы неплохо знали друг друга, уже целовались не раз, но – всё как-то не могли решиться зарегистрировать брак…

– А 'зарегистрировать брак' – это как?

– Ну, это… Заявить о том, что мы создаём семью…

– А без регистрации нельзя, что ли?

– Можно… Но обычно все регистрируют…

– Так… А потом?

– Потом – привыкли… Мы знаем друг друга с 12 лет, с 17 начали встречаться… Подозревали, что это – Любовь, но – всё сомневались, стоит ли… Потом стали жить вместе – где-то год… Потом расписались…

– Что сделали?

– Расписались… Зарегистрировали брак. То есть – заявили о том, что мы теперь – одна семья… В это время нам было по 19 лет… Вот и считай: в 18 мы стали жить вместе, сейчас нам по 23…

– А детишек не хочется?

– Понимаешь… Я так разумею, что в этом или в следующем году нам уже просто 'очень пора' – подзадержались уже… Сначала я умудрился институт закончить за три года, поступил в аспирантуру… Теперь вот влез в эти исследования… Всё как-то некогда было… А сейчас Карина институт закончила, я почти закончил свой самый сложный этап – самое время, пожалуй…

– Не опоздайте, ребятки – действительно, подзадержались…- задумчиво проговорила Лин.- Кстати, когда можно 'занять кладовочку'?

– Да хоть сейчас…

– Серьёзно?

– Вполне!

– Ну, как знаешь…- Линда, пожав плечами, повернулась к опустевшей кладовке, смерила её оценивающим взглядом, затем вздохнула, как бы навеки с нею прощаясь, ещё раз прикинула своей 'рулеткой' некоторые размеры, затем положила этот свой 'спичечный коробок' в углу за дверью и отошла в сторону. Нажав вызов на талкере, примерно с минуту она переговаривалась с кем-то, несколько раз возвращаясь в кладовку и подвигая коробочку, затем прикрыла дверь, уселась рядом со мной и стала ждать. Где-то через минуту запищал талкер. Перекинувшись парой слов со своим собеседником, Лин подошла к кладовке, вздохнула и, я бы сказал – 'как бы перекрестясь' – открыла дверь. За дверью оказался знакомый мне по гроту вход в пассер, смахивающий на дверь лифта. Створки бесшумно распахнулись и мы заглянули внутрь. Обычная кабинка… Я даже, признаться, испытал лёгкое разочарование… Справа была небольшая панель управления, что-то вроде 'кнопок этажей', только кнопок было побольше… Стены – гладкие такие, тёплые… Почему 'тёплые'? Понятия не имею. Просто так показалось… Цвет у них какой-то мягкий и тёплый, если можно так выразиться… В уголке стояла пузатая бутылка. Лин улыбнулась:

– Джерри…- и, в ответ на мой недоумевающий взгляд, пояснила:

– Это из того сундучка… Матросского. Там было несколько таких бутылей… Мы сначала не поняли, что это такое… Анализы делали, пытались химический состав определить. Оказалось, что процентов 85 – вода, процентов 12 – этиловый спирт… остальные три процента – длиннейший список различных растительных компонент, который аналитики уже замучились пополнять…

– Вино, короче говоря… Хорошее старое вино.- Лин улыбнулась:

– Именно… Но для начала нужно было ещё знать, что такое вино… И зачем оно существует…

– Как – 'зачем'?- Удивился я.- Чтобы пить!

– Потом нужно было убедиться, что оно не испортилось… Возраст сундучка, по самым скромным оценкам, превышает триста лет…

– Хорошее вино не портится. И не стареет…- торжественно произнёс я.

– А кто мог утверждать, что это – именно хорошее вино?- Продолжала улыбаться Лин, видимо, вспоминая, сколько недоумения вызвали эти бутыли в команде.- Потом уже, когда всё как-то определилось, командор, как и полагается истинному капитану, снял пробу… Понравилось! Затем приложились все… Весёлый был денёк…

– Как – все? Все сорок восемь человек? К одной бутылке?

– Ну, не к одной… Мы тогда уничтожили целых три экземпляра…

– Интересно, как вы их делили – по капле?

– Ну, как тебе сказать… Каждому досталось грамм по 30 – чтобы попробовать и оставить какие-то впечатления, вполне достаточно…

– Это называется 'провели дегустацию'…- Лин улыбнулась:

– Именно…

– А нам пожертвовали целую бутыль… С чего бы это?

– А меня все любят!- Беззаботно рассмеялась Линда, кокетливо сотворив руками причёску типа 'я у мамы дурочка'.- А если серьёзно… Это – первый пассер, поставленный по моей ориентировке… Первый в моей жизни, понимаешь? Конечно, ребята не могли пройти мимо такого события, а, зная, что напарник мне нравится…

– Напарник – это кто?

– Ты, конечно…- Я смутился:

– Правда?- Лин нахмурилась:

– Я же просила… Если я говорю, значит – правда…

– Спасибо…- я не знал, что говорить – слова застревали и путались в горле…- Только…- я пожал плечами,- мне бы показалась чересчур неестественной такая откровенность…

– Какая?

– Ну, что я тебе понравился и ты… сама и… так просто… мне об этом сказала – это ещё ничего… Хоть и непривычно, но – несложно понять… А вот… то, что об этом знает вся команда…- Лин тряхнула головой, будто бы стряхивая наваждение:

– Не поняла… А что же тут такого? Что же – я должна скрывать от ближайшего окружения свои симпатии и антипатии? Чтобы люди не имели понятия, как я к ним… и к другим – отношусь? Это, по-твоему, лучше?

– Да нет… А Джерри? Ты ведь говорила, что он… твой самый близкий, самый лучший друг…

– Ну, да… Он и узнал первый,- пожала плечами Лин.- Кому же, как не ему, я могу рассказать самое сокровенное… Когда оно ещё толком не определилось и от собеседника ждёшь не только и не столько простого понимания, сколько… может быть, помощи… в том, в чём и сам ещё толком разобраться не можешь…

– Ты знаешь… Говоришь ты всё вроде и правильно… Только, уж извини… Не знаю, как взглядам… но привычкам нашим Земным да стереотипам это всё уж больно противоречит…

– А от стереотипов полезно время от времени избавляться…- с улыбкой глядя прямо мне в глаза, проворковала Лин. Бутылка тем временем уже очутилась у неё в руке, дверь так же бесшумно закрылась и мы направились на кухню. Искать штопор.

…Бутылку мы тогда так и не прикончили… Я достал высокие стаканы, плеснул в них густой – до непрозрачности – жидкости и мы начали пробовать… Божественный напиток… Где-то после полстакана Лин почувствовала неладное – заволновалась… Я смекнул, что девчонке, видимо, ещё просто не знакомо состояние опьянения; но решил 'тактично' промолчать. Видя моё спокойствие, она тоже пыталась 'держаться молодцом', но – видимо, отсутствие привычки употребления 'дьявольских смесей' сказалось – даже не допив стакана, она уже буквально не могла стоять на ногах. В глазах – ужас, недоумение: