Слухи о его еврейском происхождении были известны. Гейдрих возбудил три судебных дела против этой «клеветы» — в начале тридцатых годов, пока власть Гитлера еще не окрепла, такие эксцентрические акции в западном духе были еще возможны. Одно дело было против пекаря из Галле, города, в котором прошло детство Гейдриха. Пекарь объявил, что мать Гейдриха была наполовину еврейкой. Когда Гейдрих предъявил свидетельство о рождении, адвокат пекаря заявил, что оно фальшивое.
При проверке фактов оказалось, что все записи о рожденных в Галле за ноябрь 1904 года (месяц рождения Гейдриха) были утеряны.
Злые языки полагали, что Гейдрих, возглавляя СД, мог это провернуть. Заинтересованные наблюдатели отметили также, что на могиле его бабушки в Лейпциге появился новый памятник, в надписи на котором ее имя — Сара — было опущено.
Адвокат, который защищал пекаря в Галле, в начале войны был призван в военную разведку. Известно, что он передал имевшуюся у него информацию адмиралу Канарису. Полагают, что это явилось одной из причин продолжения функционирования в последующие годы службы военной разведки параллельно с СД.
Шантаж был нормальной практикой в высших кругах нацистской власти.
В первые дни нацизма Гейдрих был молодым офицером, бывшим моряком. Он вступил в партию после того, как был уволен со службы по решению суда офицерской чести — за дуэль, связанную с какой-то любовной историей. Представляется, однако, весьма вероятным, что Гейдрих увидел возможность быстрого продвижения в нацистских рядах и не сожалел об оставленной военно-морской службе.
Он быстро нашел свое место, освоив методы разбоя в припортовых районах Гамбурга. Пренебрежительное отношение к жизни сразу выделило его среди соперников как человека, созревшего для быстрого продвижения. Он обладал редкими качествами убийцы, наделенного интеллектом и лишенного совести. Более того, он был таким убийцей, который получает удовольствие от этой работы и имеет организаторские способности. И по мере того, как уничтожение людей становилось для рейха все более необходимым, он мог передавать свои полномочия, инструктировать своих фаворитов, учреждать свои канцелярии. В их деятельности организация пыток и убийств была таким же нормальным административным процессом, как деятельность Министерства здравоохранения по распространению пилюль и порошков. В этом была лишь малая часть безумства нацистского государства, безумства, вдохновленного всеми научными открытиями и техническими изобретениями двадцатого столетия.
Когда Гиммлер принял его к себе на службу и дал ему первое задание — составить проект меморандума об организации службы безопасности в рамках СС — судьба Гейдриха была решена, его продвижение вверх стало неотвратимым. Гейдрих возглавил СД — тайную полицию внутри тайной полиции. Его власти боялся даже Гитлер. Наряду с другими делами, СД вела слежку за сильными мира сего: собирала компрометирующие документы и скандальную информацию, которая могла использоваться для устрашения и шантажа любых влиятельных лиц в стране. В пользовании этим оружием Гейдрих не имел себе равных, и сколько бы он ни занимал других важных постов, никогда не отказывался от своей власти над СД.
К 1934 году он имел большое влияние на Гиммлера, подпитывая его идеями, и с помощью собственных отрядов убийц мог осуществить любой план, требующий физического уничтожения противника. Он был палачом исключительной квалификации и вместе с Гиммлером и Герингом сыграл заглавную роль в подборе жертв путча 1934 года.
Первый его собственный крупный успех в международных интригах относится к 1937 году. Этот успех имел такое огромное значение, это была такая неслыханная дерзость — даже трудно поверить. Целью операции было уничтожение одним ударом всего советского высшего военного командования.
В 1937 году советский перебежчик в Берлине сообщил одному из агентов Гейдриха поразительную новость, что высшее командование Красной армии во главе с маршалом Тухачевским сотрудничает с Генеральным штабом Германии в плане устранения режима Сталина. Гейдрих, после проверки своего агента и полученных сведений, почувствовал, что в этом есть крупица правды, и через Гиммлера довел информацию до Гитлера. Он полагал, что открываются пути для целого набора хитрых схем действий, любая из которых приведет Советы в сильное замешательство. Естественно, фюрер всему этому не обрадовался. Обнаружилось, что его собственное высшее командование действует за его спиной. Кроме того, это поставило его перед дилеммой. Промолчать и дать антисталинскому путчу состояться? Или будет больше вреда для коммунизма, если открыть Сталину и всему миру, что его собственные генералы готовят против него заговор?
Посовещавшись с Гиммлером и Гейдрихом, Гитлер решил выдать советских генералов. Но строго приказал сохранить это решение в тайне от германского высшего командования. Он не хотел, чтобы они предупредили Тухачевского. Доработать детали было поручено Гейдриху.
Гейдрих, в поисках дополнительных свидетельств, сразу послал специальные бригады взломщиков с заданием проникнуть в канцелярию управления германской военной разведки и в хранилище секретных архивов Генерального штаба. Документы были изъяты, сфотографированы и возвращены на место. Они мало что доказывали — только подтверждали наличие тайного соглашения между Генеральным штабом Советского Союза и Генеральным штабом Германии. Свидетельств фактического наличия заговора не было. Это ни в малейшей степени не поколебало Рейнхарда Гейдриха. Если есть дым, то состряпать огонь — уже его забота.
Ему было нетрудно изготовить мастерски сделанную светокопию документа о подготовке воображаемого путча советским Генеральным штабом. Была состряпана невероятная смесь фальшивок, полуправды и ложных заключений. Стоило только дунуть — семена ненависти и подозрительности разлетелись в разные стороны. Они перелетели через границы, попали в посольства и проросли прекрасными ростками слухов, сплетен и страха. В Праге история дошла до доктора Бенеша, который и передал информацию Сталину. Вскоре тайные агенты Гейдриха узнали, что советское посольство в Берлине очень хочет проверить некоторые слухи. Люди Гейдриха были даже слегка удивлены тем, что советские власти готовы хорошо заплатить за интересующую их информацию. Гейдрих быстро принял решение. Он запросил цену в три миллиона рублей — три миллиона за свидетельство, которому на самом деле нет цены.
Деньги были быстро выплачены. Управление Германской внешней разведки с удивлением, однако, обнаружило, что, несколько месяцев спустя, когда немецкие агенты в Советской России расплачивались банкнотами, полученными от этой акции, их быстро арестовывали. После потери нескольких агентов остававшиеся советские деньги были сожжены, но замысел — уничтожить советское высшее командование — увенчался полным успехом. Тухачевский и его генералы были арестованы, допрошены с пристрастием и незамедлительно расстреляны. Вскоре началась жестокая чистка, подорвавшая все советское военное командование. Это был неслыханно дерзкий замысел и на тот момент самый большой политический успех в карьере Гейдриха.
С этим невероятным успехом за спиной, еще до Мюнхена, он был назначен главным исполнителем проекта ликвидации Чехословакии как независимого государства. Его отряды террористов под разным обликом проникли в Чехословакию во многих местах. Он направлял пропагандистскую компанию, подкрепленную террором, жестокостью и убийствами, которая разложила целую нацию и в самом деле навела страх на всю Европу. Личная философия Гейдриха была зверски проста: будь сильным, злобным, безжалостным — и успех обеспечен.
Ян, Йозеф, дядюшка Гайский, а часто и Индра, совещались каждый день. В то время как дядюшка Гайский осторожно вовлекал новых помощников в зарождающееся движение сопротивления, Ян с Йозефом, разъезжая на позаимствованных велосипедах (Йозеф ездил на старом дамском велосипеде тетушки Марии Моравец), пытались установить повседневные маршруты Гейдриха.
Съездили они и в деревню Панские Брежаны, где был его дом. Спрятавшись за забором у дороги, они видели, как с ревом пронесся мимо зеленый «Мерседес». Они выяснили, в какое время он приезжает в Град и когда уезжает, изучили расписание движения поездов и осторожно обследовали линию железной дороги в направлении на Берлин.
