– Я тоже, – улыбнулась она.

– Тогда все ваши подарки в темпе обратно в сумку! – скомандовал Блейк Мартину. – Даю две минуты. А потом вручаю тебе и маме свои подарки. Время пошло!

Блейк ушел и скоро вернулся. В руках он держал бархатную коробочку.

Мартин взглянул и тут же отвел глаза. Джемма, заметив коробочку, задержала дыхание.

Неужели обручальное кольцо? – подумала она и мгновенно одернула себя. Размечталась! Верно говорят: что не получилось сразу, не получится и потом.

Блейк подошел к ней и, глядя прямо в глаза, сказал:

– Джемма, ты блистательная женщина и полностью соответствуешь своему имени. Ты – настоящая драгоценность. И тем не менее я ничего лучше не придумал, как преподнести тебе достойную оправу.

Он протянул футляр, она взяла его, подержала в руках, не решаясь открыть. Достойная оправа… Что бы это значило? Впрочем, разве слова имеют значение? Нет! Главное – поступки. Пора бы понять!..

Откинув крышку футляра, Джемма замерла от восхищения. Изумруды с бриллиантами…

– Блейк… Какая роскошь! У меня еще никогда в жизни не было таких украшений… Да эти серьги, должно быть, стоят целое состояние!

Джемма поднесла футляр с серьгами поближе к окну, и камни вспыхнули и засверкали.

– Надень! – попросил Блейк. – Серьги, по-моему, подходят под цвет твоих глаз, а уж о наряде я и не говорю.

– Спасибо, Блейк! Шикарный подарок… – Джемма подошла к зеркалу, продела одну серьгу в мочку уха, потом другую и задержала дыхание. – Потрясающе! – выдохнула она после паузы. – Только нужно подобрать волосы, заколоть на затылке.

– Оставь как есть! Я рад, что тебе понравился мой подарок. Если честно, в ювелирном магазине я провел битый час.

Джемма затрепетала от радости. Если Блейк так долго выбирал ей подарок, значит, думал о ней, значит, он к ней неравнодушен. Она подошла к Блейку и поцеловала его в щеку.

– Ну, а теперь, Мартин, я вручаю подарок тебе! – объявил Блейк и сунул руку в карман джинсов.

Мартин смотрел на плоский карман во все глаза. Прикольный тип, этот Блейк! Говорил, мол, подарок в чулок не поместится… А сам в кармане шарит.

Блейк вытащил какой-то ключ.

– Старик, вот тебе ключ от гаража. Беги туда. Справишься с замком – молодец, не справишься – позовешь меня. Там стоит горный велосипед. По-моему, классный гоночный велик. Он ждет своего хозяина, то есть тебя. Задача ясна?

Мартин сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, бросился к Блейку, подпрыгнул и, обхватив его за шею, повис. А Блейк обнял сына и, прижимая к себе, покачивал.

– Блейк, если бы ты знал, как я хотел такой велик, если бы ты только знал… – шептал Мартин, а Блейк молчал, потому что спазм перехватил у него горло.

– Марти, ты так Блейка задушишь… Блейк, опусти его на пол, – сказала Джемма дрогнувшим голосом.

Мартин умчался в гараж, а Блейк подошел к Джемме, долго смотрел на нее, будто видел впервые, а потом поцеловал у нее руку и вполголоса сказал:

– Спасибо тебе, Джемма, великое!

– Господи, за что ты меня благодаришь?

– За самый лучший в мире рождественский подарок. За моего сына…

– Блейк… – прошептала она, шагнув к нему.

– Да, дорогая, это так! Знаешь, в последние годы я начал испытывать антипатию к рождественским праздникам. Казалось бы, такое чудное время года, а я просто места себе не находил. Не знал, куда девать свободное время… Я не дни, часы считал, когда можно будет снова приступить к работе. Не появись ты снова в моей жизни, я бы точно превратился в этого… как там Мартин сказал? Ну да! В скрягу Дядюшку Скруджа.

– Ну ты скажешь! – засмеялась Джемма.

– Да, дорогая, да… – Блейк обнял ее, прижал к себе.

Боже, какое блаженство!

– Джемма, я так рад этому Рождеству! У меня такой прилив сил, столько всяких планов в голове. А самое главное, я мечтаю, знаешь о чем?

– О чем? – Джемма с надеждой подняла на него глаза.

– О самом счастливом дне моей жизни, когда Мартин назовет меня папой…

– Обещаю, Блейк, я все сделаю, чтобы этот день наступил скорее, – сказала Джемма.

Блейк взял ее лицо в свои ладони, наклонился и приник к ее губам долгим поцелуем. Десять лет, десять долгих лет прошло с тех пор, когда они целовались так же страстно, как сейчас.

Ее тело мгновенно пробудилось, затрепетало и потянулось к Блейку. Джемме не терпелось убедиться, все ли так, как было тогда? Его тело мгновенно отозвалось.

Все как прежде! – говорили пальцы его рук, крепко стиснувшие ей ягодицы.

Все как тогда! – толкнулся в ее живот его набрякший член.

– Блейк… – Прильнув к нему, Джемма издала жалобный стон, и он в тот же миг оторвался от ее рта и стал с жадностью покрывать поцелуями ее шею.

– Ну все, порядок! – крикнул Мартин, вбегая в гостиную, и замер. – Ага, попалась, которая– кусалась! – Он принялся скакать рядом с матерью.

– Марти, перестань! Что еще за глупости! Просто я хотела поблагодарить Блейка за подарок. Вот и все.

– Ну да! А я что, я ничего такого и не говорю… Блейк, а велик просто супер-пупер! Мам, поцелуй его за мой велик!

– Поцелую, а ты лучше позвонил бы Кристоферу и узнал, что ему подарили, – посоветовала Джемма, надеясь, что сын умчится в гости, а они с Блейком станут любить друг друга.

– Сам позвонит, если ему надо! – сказал Мартин, направился к двери, а потом обернулся, подмигнул Блейку и запел: – Тили-тили тесто, жених и невеста!

– Ну вот, так я и знал! – сказал Блейк, когда за Мартином закрылась дверь. – Прости меня!

– Господи, да за что?

– Мартин нас застукал! Нескладно как-то получилось…

– Нескладно? Я что-то тебя не понимаю…

– Если честно, я и сам понять не могу. Лучше пойду к Мартину. Думаю, он не откажется обновить свой велик.

– Блейк, крутейшие у нас с тобой велики, правда?

– Крутейшие, это точно! – засмеялся Блейк. – Мы за пару месяцев такие мышцы накачаем, что – о-го-го!

– А тебе-то зачем мышцы? Мама говорит, что я стану точь-в-точь таким же спортивным, как ты. Только если перестану поглощать немереные тонны сладостей.

– Мышцы всем нужны, то есть, иными словами, всем нужно сгонять жирок. Понял?

– А чего тут не понять, все ясно! Мама говорит, если каждый день заниматься спортом, можно позволять себе даже шоколад. Сколько хочешь… А ты любишь шоколад?

– Да как тебе сказать…

– Так и скажи, любишь или нет?

– Пожалуй, не очень…

– Наверное, ты поэтому весь такой… ну как спортсмен. Ну чего? Покатили?

– Покатили…

– Мам, ну мы поехали! – крикнул Мартин матери, приоткрывшей окно.

– С Богом! – отозвалась она. – Смотрите, не опоздайте к обеду.

– Постараемся! – крикнул Блейк.

Сначала дорога шла берегом моря, потом круто забрала вправо и сразу после указателя «До Шилтона 20 км» запетляла по краю крутой отвесной скалы.

Блейк, пару раз окликнув Мартина, велел ему держаться подальше от края, и после третьего раза, когда пришлось пригрозить немедленным возвращением домой, проблем больше не возникало.

Мало-помалу Блейк научился ладить с сыном. Мартин слушался, не взбрыкивал, что радовало Блейка и наполняло его гордостью. Он не отводил взгляда от яростно крутящей педали целеустремленной фигурки и улыбался.

– Мартин, если устал, поворачивай назад! – крикнул Блейк, прекрасно понимая, что его сын поступит так же, как и он сам в его годы, – доберется до Шилтона во что бы то ни стало.

Блейк крутил педали, справа мелькали скалы, слева поблескивала гладь моря, а в голове неотвязно крутились мысли… И с какой стати он полез к Джемме с поцелуями? Как это объяснить? Впрочем, тут и дураку ясно – старая любовь не ржавеет. Но стоит ли демонстрировать эту свою любовь женщине, у которой на уме другой. Ну может, и не очень на уме, но то, что с Филиппом у нее флирт, сомнению не подлежит!

Впереди Мартин чуть было не влетел в выступ скалы и, резко вырулив вправо, завихлял у самого обрыва.