Я кивнула на ребят. Те не ожидали от меня такой гнусности и уставились на ранее упомянутую скромную особу, аки бараны на новые ворота. Я воспользовалась замешательством и, демонстративно зевнув, сказала:

— К сожалению, выбываю из этого консилиума на неопределенный срок. У меня пока ещё голова малость кружится…. Геондрис, спасибо за куртку. До встречи.

Я оставила у входа в шалаш подбитую мехом куртку, сама же протиснулась обратно. Насчёт головокружения я не соврала, но сильно преувеличила. Свежий весенний воздух прибавил организму сил и снизил скорость виражей головы, однако далее задерживаться снаружи у меня не было ни малейшего желания.

Я плюхнулась на свою подстилку и стала укрываться. Завернувшись в ворох чьих-то курток, я прекратила возню и прислушалась.

Сидят. Ждут, что я высунусь наружу и что-нибудь скажу, типа "Ладно, я пошутила и согласна, чтобы он присоединился к нам". Ха!

Я хмыкнула и закрыла глаза, сосредотачиваясь на мыслях о сне, но уши упорно ловили каждый шорох от чьего-нибудь аккуратно повернувшегося тела или тихие звуки дыхания.

Нет, так больше нельзя!!

Я высунулась из шалаша, удостоверилась, что все по-прежнему "на боевых постах", и рявкнула:

— НУ, ЧТО?!

— Инцея, — робко произнёс Петраш, — может, это…

Я яростно уставилась на него.

— ЧТО?

— Возьмем его?..

Я закатила глаза и несколько раз вдохнула свежий воздух.

— Решайте сами, — чуть не плюнула я, смирившись с волей судьбы, — только не ввязывайте меня во всё это!

Я скрылась в глубинах шалаша, злая на всех, а в особенности на себя — за проявленное безволие. Ведь знаю же, знаю — аукнется мне сие лишними проблемами…. Как будто мне своих мало!

Ребята чрезвычайно обрадовались такому раскладу и тотчас же оживились:

— Пойдём, браток, кашки походной отведаем, пока эльфы все не съели подчистую! Их оставь наедине с походным котлом — и крошки потом не найдешь…

— Да как вы смеете так бессовестно говорить о мудром эльфийском народе?! — эльф, само собой разумеется, не оставил дерзость без внимания.

— Остынь, ушастый, мы не покушаемся на твой котел — у нас там свои оставлены, — хмыкнул Алекс. — С вкусной кашей с мя-я-ясом…

— Алекс! — укоризненно воскликнул Леонир. — Не стоит.

Ну, и всё в этом духе…

Я вздохнула и с ощущением полной обреченности накрылась куртками с головой.

— Подождите, — сквозь толщу ткани и меха раздался голос оборотня-недоростка, — я сейчас…

Прошуршала попона…

— Я сплю, — глухо предупредила я сквозь куртки.

— Меня зовут Руан-Ликанор. Но я предпочитаю, чтобы меня называли Руаном, — проигнорировав предупреждение, произнес он.

— Очень приятно, — не очень искренне пробубнила я, так и не соизволив показаться из-под курток. — Инцея.

На большее не хватало запала и настроения. А нужно ли мне это «большее»?

Оборотень немного помолчал, потом полез обратно.

— Кстати, — он явно обернулся на выходе (ещё, поди, и посмотрел на меня с грустной улыбкой), — некоторые личности… совсем не такие, какими они хотят казаться.

И вышел. Ура.

Мы снялись с места через три дня. К этому времени я чувствовала себя окончательно выздоровевшей. По крайней мере, голова не кружилась и не болела. Мало того, я уже вовсю шастала по лесу, то и дело натыкаясь там на эльфов и на оборотня.

Допросы пленника ничего не дали. Он каждый раз с самым несчастным видом говорил, что ничего не знает, в погоню кинулся, потому что приказали, и, вообще, отпустите, люди добрые. Я торжественно поведала ему, что людей здесь в количественном соотношении совсем немного — примерно одна треть. После этого заявления стражник приуныл. Но, по-моему, ему было грех жаловаться: эльфы, сердобольные такие, содержали его весьма комфортно, можно сказать, даже как какого-то важного посла — личная охрана, завтрак-обед-ужин, собственный одноместный шалаш…. Последний был в лагере только в двух экземплярах: у меня и у пленника. Остальные спали по два, по три людя-нелюдя — эльфы не хотели рубить лес понапрасну.

Так вот, снявшись, мы всей гурьбой потопали на юго-восток (пока я пребывала в обмороке, эльфы, люди и оборотень ушли подальше от опасной дороги). Пленника мы, после долгих споров и обсуждений, с завязанными глазами привязали к дереву около проходящей недалече дороги. По нашим замыслам проезжающие мимо крестьяне в скором времени освободят его, а к тому моменту мы отойдем на достаточное расстояние, чтобы не раскрыть направления своего пути.

Вообще, эльфы жутко рисковали, взяв меня (и остальных в придачу) под свою опёку. Я, разумеется, без обиняков им об этом сообщила на последнем собрании, когда мы решали судьбу пленного стражника. На что эльфы величественно заявили, что не могли пройти мимо беззакония.

А…. Ну да, спасибо.

Кстати, того эльфа я всё-таки допросила о странном местопребывании отряда. Он, правда, ничего конкретного мне не сообщил — говорил о каком-то задании, к которому я не имею ни малейшего отношения. Короче, меня в вежливой форме известили о том, чтобы я не совала нос не в свои дела.

Ха, не больно-то и хотелось! Хотя… вру. До сих пор любопытство гложет и снедает мои внутренности…

Но ничего, на эльфе я таки отыгралась. Всё ходила за ним и выпрашивала о миссии к драконам…. Он поначалу вяло и неубедительно отнекивался, потом начал что-то тихо шептать себе под нос (наверняка что-то ругательное!), а в скором времени стал странным образом пропадать при моём появлении. Его сородичи терялись в догадках, глядя, как их собрат проявляет чудеса ловкости и маскировки, сливаясь с безлистым деревом на нижних ветках. В конце концов, они даже стали подозревать его в паранойе…пока не увидели, как я со счастливым видом следую за ним по пятам и нудно бубню "Ну, расскажи, ну, расскажи…".

Не знаю, насколько ушастых тяготило такое общество, но через неделю совместного пути они предложили разделиться. Мол, нам пора домой, а вы, пожалуйста, топайте, куда хотите. Мы были не против. Я-то уж точно всеми лапами только «за». В Великолесье для меня единственной отрадой были изумительная природа и собственный уголок в "Драгоценных струнах". Но это место для тех, у кого нет заноз в седалище. А у меня сия часть тела — одна сплошная заноза. Вот состарюсь, тогда посмотрим…. Хотя, наверное, в старости (если только с такими темпами доживу до преклонных лет) куча эльфов мне будет нужна еще меньше, чем на данный момент. А от моего общества последние и сейчас не в особом восторге.

Итак, на одной из покрытых талым снегом дорог состоялось торжественное прощание в эльфийским отрядом. Леонир, как всеми признанный дипломат и переговорщик, выступил с возвышенной речью, благодаря эльфов за "протянутую руку помощи" и "проявление великодушия". Пока Леонир с воодушевлением вещал, а остальные ему вежливо внимали (мысленно считая овечек), я томно стреляла глазками в практически добитого мною ушастого.

Не подумайте ничего такого — мне просто ужасно нравилось наблюдать, как страдальчески заламываются у него брови при одном только взгляде на ехидную меня. Он, безусловно, понимал, что я просто-напросто издеваюсь над ним, кокетливо похлопывая ресницами. Мой донельзя довольный вид выдавал натуру ядовитой ведьмы с потрохами.

Через достаточно внушительный отрезок времени Леонир закруглил словесную дань эльфам собственного сочинения. Эльфы ответно известили нас, что им "было великой честью исполнять долг всех братских народов". Заметьте, никто даже словом не обмолвился, что это доставляло им радость! Хе-хе…

Все, закончив с ритуалами, стали садиться на коней. Но как же я так просто распрощаюсь с нашими благодетелями? Точнее с одним из них…

Завидев приближающуюся ненавистную ведьму, ушастый издал вполне явственно стон обреченности и попытался, вскочив на лошадь, быстро исчезнуть из пределов досягаемости. Не тут-то было!..

— Non terga ventere, — прокомментировал один из эльфов и рассмеялся. Эльф покосился на него с выражением величайшей тоски на челе.