В день, когда Видмар позвонил Гриффину, воинственный молодой прокурор чикагского антитрестовского отдела готовился выступать в суде.

Джим Мучник, которому несколько недель назад стукнуло тридцать, последние два года занимался расследованием предполагаемого мошенничества в торговом центре Канзас-Сити. Расследование оказалось сущим наказанием. Он ездил в Канзас, где работал вместе с агентом ФБР. Они нашли свидетелей преступления, записали на пленку разговоры преступников. Но почти все они прекратили участвовать в незаконных сделках, и остался лишь один обвиняемый, суд над которым должен был начаться через несколько недель. Мучник готовился к судебному заседанию, но было ясно, что оно не состоится. Здоровье обвиняемого резко ухудшилось, улики против него были неопровержимы, и он наверняка признает себя виновным.

Мучник работал за компьютером, сидя спиной к дверям кабинета, когда услышал позади голос Марвина Прайса, исполнявшего обязанности начальника чикагского отдела:

– У тебя не найдется минутки?

Мучник повернулся в кресле. Прайс уселся рядом.

– Послушай, Джим, похоже, твое расследование разваливается, и тебе нужно чем-то заняться. Хочу подключить тебя к делу о зерновых.

Делом о зерновых или, точнее, о зерновых и бобовых называли у них в отделе дело АДМ. Мучник знал кое-что о нем со слов Робин Манн.

– Это дело крепкое, – сказал Прайс. – Ты ведь много работал с ФБР и имел дело с аудиозаписями, а их в этом деле предостаточно. Робин нужен помощник.

Мучник кивнул. На такое задание он и надеялся.

– Звучит заманчиво, Марвин.

Узнав, что к делу подключили Мучника, к нему зашла Робин Манн. Она рассказала ему о расследовании, и молодой юрист понял: для того чтобы вникнуть в дело и разобраться в бесчисленных именах участников и географических названиях, требуется перевернуть горы документов.

Так сформировалась команда антитрестовцев для «Битвы за урожай».

5 декабря в 15.45 Джордж Смит, федеральный окружной судья в Колумбусе, штат Огайо, объявил перерыв в заседании. Представителей обвинения он попросил зайти в его кабинет.

Рассматривавшееся дело было самым громким из всех, какими антитрестовскому отделу приходилось заниматься за последние десять лет. Компания «Дженерал электрик» обвинялась в фиксировании цен на промышленные алмазы. Обвинители изложили свою версию несколько дней назад. Компания не признала себя виновной.

Когда юристы собрались в кабинете судьи Смита, он сообщил новость, которая повергла всех в шок: присяжные не будут рассматривать это дело – судья снимает все выдвинутые против «Дженерал электрик» обвинения, не дожидаясь выступления защиты. Он убедился, объявил судья, что на основании собранных обвинителями свидетельств невозможно заключить, что компания совершила преступление.

«Дженерал электрик» выиграла дело самым унизительным для обвинения образом.

Весть о сокрушительном поражении прокуратуры прокатилась по всем залам суда и юридическим конторам страны. Все спрашивали: как мог антитрестовский отдел так опозориться на процессе, который был, так сказать, финалом юридического «Суперкубка»? Может, ставки были так высоки, что у сотрудников отдела не выдержали нервы?

Эти вопросы отдались тревожным эхом в Спрингфилде. Уже несколько недель в отношениях между юристами антитрестовского отдела и окружной прокуратуры нарастала напряженность. И те и другие постоянно предъявляли агентам ФБР претензии, что их не поставили в известность о том, что давно известно другой стороне. Сам стиль работы неуклонно вел их к конфликту. Антитрестовцы продвигались медленно, а Министерство юстиции было лучше знакомо с делами, связанными с политикой и требовавшими быстрых и решительных действий. А в «Битве за урожай» ход расследования не устраивал ни тех, ни других.

После решения судьи о прекращении дела «Дженерал электрик» в прессе стали появляться критические статьи, направленные против антитрестовского отдела. Самую разгромную опубликовал журнал «Америкэн лойер», и ее даже переслали по факсу в спрингфилдский офис ФБР. Агенты с растущим беспокойством читали уничтожающий текст:

Статья вызвала у агентов вопрос: что будет с делом АДМ? Справится ли с ним антитрестовский отдел?

Поезд медленно причалил к перрону спрингфилдского вокзала. Роджер Хитон вглядывался в пассажиров, выходивших из вагонов. Наконец он увидел Робин Манн, Сьюзен Букер и их нового коллегу Джима Мучника. Сотрудники антитрестовского отдела приехали для беседы с Марком Уайтекером.

Хитон поприветствовал их и проводил в свою машину. Открыв багажник, он разгреб кучу теннисных мячей и ракеток, чтобы освободить место для чемоданов. Прежде чем направиться в Декейтер на встречу с Шепардом и Херндоном, юристы заехали перекусить в скромный ресторанчик.

Встреча должна была помочь юристам составить ордера на обыск в АДМ. В первую очередь их интересовали планы помещений и устройство компьютерной системы. Уайтекер несколько дней потратил на подготовку ответов на их вопросы.

В декейтерской резидентуре ФБР гостей встретили Шепард и Херндон. Поздоровавшись с прибывшими и познакомившись с Мучником, агенты проводили их в кабинет Шепарда. Мучник сел за его стол, а в середине комнаты поставили стул для «звездного» свидетеля обвинения.

Вскоре появился и он. Прокуроры хотели на этот раз поговорить с Уайтекером без агентов, и Шепард с Херндоном сначала пригласили Марка в соседнюю комнату, чтобы сообщить ему об этом и убедиться, что он освоился. Затем Уайтекера отвели к прокурорам.

– Поговорите с нашими друзьями, Марк. Если что, мы рядом.

Агенты вышли. Уайтекер сел на отведенное ему место. Он выглядел уверенным. Юристы поздоровались с ним, Мучник представился.

Начались вопросы. Задавал их в основном Хитон. Уайтекер поразил юристов своей подготовленностью. Он даже принес с собой кое-какие документы АДМ и обстоятельно разъяснял внутреннее устройство компании.

Про себя Мучник восхищался Уайтекером. Перед ним был один из руководителей гигантской компании, ворочавший крупными делами. И зарабатывал он, насколько Мучнику было известно, несколько сот тысяч долларов в год. В сравнении с тем, что он делал для АДМ, эта зарплата казалась молодому юристу смехотворной. По мнению Мучника, Уайтекеру недоплачивали.

Херндон с предвкушением вставил последнюю из полученных от Уайтекера кассет в плеер «Тэскам». После нескольких недель уговоров Уайтекер наконец записал разговор со своим другом Куно Зоммером из компании «Хоффман-Ларош». Херндон хотел послушать человека, подозреваемого в организации сговора о ценах на лимонную кислоту.

Разговор начинался на значении счетчика 123. Зоммер рассказывал о недавней поездке в Китай. Затем он поведал о том, как Терри Уилсон показывал ему завод АДМ по производству витамина С и говорил, что неплохо бы двум их компаниям обговорить ситуацию на рынке этого продукта. Херндон удивился. Какое отношение Уилсон, ведавший обработкой зерновых, имел к производству витаминов?

Разговор продолжался, но лимонную кислоту больше не упоминали. Зоммер сказал, что не доверяет телефонам, – проще, сказал он, поговорить лично.

Херндон выключил плеер. Ясно, что Зоммера голыми руками не возьмешь и разоблачить сговор о ценах на лимонную кислоту будет не так просто, как представлялось. Для того чтобы предъявить обвинение в фиксации цен на лизин, требовалось еще несколько месяцев работы. Попытки расследовать махинации с лимонной кислотой и другими продуктами могли преждевременно раскрыть секрет «Битвы за урожай». А секретность имела решающее значение. Утечка информации о планах прокуратуры ставила под угрозу успех всего дела.