Он набрал номер домашнего телефона.

Едва Шевирон уселся за стол, в его кабинет влетел Уайтекер.

– Ты говорил мне, что они подключатся только к одной линии! – заорал он.

Объяснения Шевирону были не нужны. Было ясно, что речь идет о ФБР.

– Они и подключились только к одной.

– Неправда. Неправда! Я только что говорил с Джинджер. Ей позвонила какая-то Реджина из Континентальной телефонной компании и сказала, что обе наши линии прослушиваются. Мой домашний телефон прослушивается.

Шевирон изумленно уставился на Уайтекера. Сущий бред. Телефонные компании не звонят своим клиентам с предупреждениями о том, что к их линии подключилось ФБР.

– Марк, этого не может быть. Я только что был у них и разговаривал именно об этом. Они заверили меня, что подключились только к служебной линии.

– Они врут! С какой стати эта Реджина стала бы звонить, будь это враньем?

Шевирон с трудом сдерживался. Он был по горло сыт фортелями Уайтекера. Все это, несомненно, такая же выдумка, как угрозы его дочери. Он вежливо намекнул, что не верит Уайтекеру.

– Тогда позвони моей жене – или, еще лучше, этой Реджине из телефонной компании. Они тебе скажут, был звонок или нет.

Шевирон холодно посмотрел на него:

– Хорошо, Марк, обязательно позвоню. – Он продолжал так же холодно в упор рассматривать Уайтекера. Тот, не сказав ни слова, повернулся и вышел.

Новость облетела руководство АДМ за час. Забеспокоились все. Шевирону велели пригласить Рейзинга и расспросить Уайтекера толком.

– Но этого не может быть! – кипятился Шевирон. – Я только что виделся с SAC спрингфилдского офиса ФБР, и он заверил, что они подсоединились только к одной линии, к служебной.

Шевирон стоял на своем, и это было неосмотрительно. Что бы он ни думал об Уайтекере, молодой ученый был выше его по положению в компании и возглавлял одно из самых важных подразделений АДМ. И вот ему, начальнику службы безопасности, приходится доказывать руководству, что их любимчик-вундеркинд – злостный выдумщик. А между тем это всего лишь слова Дона Стаки. Вернувшись в кабинет, Шевирон решил проверить историю со звонком. Он набрал номер домашнего телефона Уайтекера.

– Приветствую, это Марк Шевирон из АДМ. Ваш муж сообщил мне о полученном вами звонке. Я хотел бы уточнить, кто звонил.

– Это была оператор Континентальной телефонной компании. Она назвалась Реджиной.

– И что ей было нужно?

– Она сказала, что в обязанность компании входит предупреждать клиентов в том случае, если на их линии установлено какое-либо устройство.

Шевирон задал еще несколько вопросов и простился с Джинджер. Ее слова совпадали с рассказом мужа. И все же Шевирон не мог этому поверить. Бессмыслица. Никогда телефонные компании не извещают клиентов о прослушке.

А если это правда, то почему лжет ФБР?

Вечером Шепард снова отправился к Уайтекеру. Накануне тот был сам не свой и не знал, как предстать назавтра перед коллегами. Ему казалось, что все догадываются о его предательстве. Поэтому Шепард решил расспросить Уайтекера, как прошел день. Важно было показать ему, что он не одинок.

Уайтекер вышел навстречу. Он был спокоен – похоже, что страхи его прошли, как только он выпустил пар, и больше не проявлял тревоги об установленной в его доме прослушке. Уайтекер провел Шепарда в восьмиугольную комнату с выходом к бассейну. Огромное помещение с камином и роялем было заставлено мебелью. Раньше здесь был амбар, сказал Уайтекер.

Сегодня, когда волнения улеглись, беседовать было легче. Достав блокнот, Шепард стал расспрашивать Уайтекера, что он делал в этот день. Марк рассказал ему об утреннем разговоре с Шевироном, о поездке с Рэнделлом в Северную Каролину и о том, как они с Рейзингом дорабатывали контракт со шведами из «Эй-би-пи Интернэшнл». Упомянул он и о звонке Реджины из телефонной компании.

– Она сказала Джинджер, что разговоры с моего домашнего телефона тоже прослушиваются.

Удивившись, Шепард записал и это. ФБР действительно установило на обеих телефонных линиях Уайтекера устройства для регистрации входящих и выходящих звонков, которые запоминали день и час звонка и номера абонентов, но не позволяли прослушивать разговоры. Шепард выяснил у Джинджер подробности телефонного разговора, и они пришли к выводу, что она, по-видимому, ошибочно решила, будто речь идет о прослушивающих устройствах. И все же телефонная компания не должна была ничего сообщать. Будь Уайтекер подследственным, этот ляпсус загубил бы все дело.

Как бы то ни было, бурная реакция Уайтекера могла пойти только на пользу. После этих жалоб никто не заподозрит его в сотрудничестве с ФБР.

Разговор уже подходил к концу, когда Уайтекер заявил, что должен рассказать еще кое о чем.

– После нашей первой встречи в АДМ вечером я звонил Шевирону и сказал, что моей дочери звонили в школу и угрожали.

Уайтекер передал Шепарду содержание телефонного разговора с Шевироном и беседы с ним и Рейзингом на следующий день.

– Когда Шевирон стал сомневаться в моих словах, я признался, что все выдумал.

Шепард не стал высказывать мнения о выдумке Уайтекера. Он был опытным агентом и знал, что сотрудничающие с ФБР свидетели откалывают порой очень странные номера. Замешанных в преступлении может выбить из колеи любой разговор с агентом ФБР. Для пользы дела лучше не тыкать их носом в их вранье или неадекватное поведение.

И все же небылица Уайтекера об угрозах его дочери оставила в душе Шепарда неприятный осадок. Это было непонятно, совсем непонятно.

Следующая поездка Шепарда в Моуикву состоялась через два дня, 8 ноября. Это было воскресенье, и Пейсли решил составить ему компанию. Пора руководству взглянуть на этого Уайтекера и постараться понять, что им движет и можно ли на него положиться.

Они подъехали к дому Уайтекера в девятом часу вечера. Хозяин выскочил на крыльцо, взъерошенный и возбужденный, и стал настаивать, чтобы Пейсли обращался к нему по имени. Он устроил для агентов экскурсию по всему дому, показал оба гаража и похвалился своими автомобилями. В большом гараже на шесть машин Уайтекер остановился, положив руку на капот красного «феррари».

– Эту я купил совсем недавно, – сказал он. – По правде говоря, купил ее подержанной у нашего президента Джима Рэнделла. Он уступил мне ее по сходной цене.

Пейсли и Шепард восхищались автомобилем, гаражом и всем, что показывал Уайтекер, пока тот не привел в комнату рядом с бассейном. Марк поведал историю Старой усадьбы, вновь упомянув ее прежнего владельца Дуэйна Андреаса. Пейсли с интересом расспрашивал его об истории и архитектуре особняка. Шепард отмалчивался, предоставив начальнику подготовить почву. Наконец он решил перейти к делу и напомнил Уайтекеру о своей просьбе показать визитные карточки конкурентов АДМ, которые участвовали в сговоре о ценах на лизин.

– Да-да, вот они. – Уайтекер протянул ему пачку визиток.

Шепард, сев на кушетку, стал перебирать их. В основном попадались японские и корейские имена. Он переписал их в свой блокнот.

Тем временем Пейсли с Уайтекером стояли у раздвижных стеклянных дверей, ведущих к бассейну. Яркий свет прожекторов придавал окружающему изысканно-неземной вид. Пышный сад был в идеальном порядке. Даже сейчас, осенью, не видно было ни одного неубранного листочка. Обстановка была умиротворяющая и способствовала неспешной беседе. По крайней мере, так она действовала на Уайтекера. Ему было приятно присутствие SAC из ФБР. Он испытывал ощущение, что агенты помогают ему выполнить некую возложенную на него миссию.

Пейсли перевел разговор на расследование.

– Я знаю о том, что вы рассказали Брайану на днях, – начал он. – Мы благодарны вам за вашу готовность помочь и за вашу прямоту. У нас есть вопросы. Возможно, некоторые из них вам уже задавали, но я хочу быть уверенным, что мы все поняли верно и составили из ваших слов полную и законченную картину.