Фран авторитетно сказал:

— А может и больше. Это подлинная стратегия. Вот это мне по душе, — он шумно почесал живот. — Но не забывай, что Мул тоже парень себе на уме. История с Хорлеггором меня беспокоит.

— Я слышал, что он потерял около десяти кораблей.

— Конечно, но у него их еще сотня, а Установление было вынуждено отступить. Это хорошо, когда тиранов колотят, но ведь не так быстро, — он покачал головой.

— Я часто задаю себе вопрос — откуда Мул берет свои корабли? Широко распространился слух, что их для него делаем мы.

— Мы? Купцы? Из всех независимых миров Хэйвен имеет самые большие корабельные верфи, но мы не построили ни одного корабля для кого бы то ни было, кроме самих себя. Ты думаешь, что какой-нибудь мир строит флот для Мула сам по себе, не согласовывая своих действий? Да это… это сказка.

— Да, но откуда же он их берет?

И Фран пожал плечами.

— Делает их сам, я думаю. И это тоже беспокоит меня.

Фран прищурился, глянув на солнце, и прижал подошвы ног к гладкому дереву полированной подставки. Затем он тихо заснул, и его мягкое похрапывание смешалось с шуршанием насекомых.

…И, наконец, были очень немногие, кто знал немало и ни в чем не был уверен.

Такие, как Ранду, который, войдя на пятый день всекупеческого собрания в Центральный Зал, обнаружил там уже ожидающих его двух мужчин. Он сам заранее попросил их быть там. Пятьсот кресел пока пустовали — так и должно было быть.

Ранду заговорил торопливо, едва успев усесться:

— Мы трое представляем около половины военного потенциала Независимых Купеческих Миров.

— Да, — сказал Манджин с Исса, — мой коллега и я уже отметили данный факт.

— Я готов, — сказал Ранду, — говорить без лишних слов и откровенно. Я не заинтересован торговаться по всяким мелочам. Наше положение радикально ухудшилось.

— Как результат… — намекнул Овалл Гри со Мнемона.

— Происшествий последнего часа. Прошу вас! Начну с самого начала. Во-первых, текущее положение создалось не благодаря нашим усилиям, и сомнительно, чтобы оно находилось под нашим контролем. Первоначально дела велись не с Мулом, а с другими людьми; в частности, с военным экс-диктатором Калгана, которого Мул разгромил в самое неподходящее для нас время.

— Да, но этот Мул является достойной заменой, — сказал Манджин. — Я не придираюсь к деталям.

— Станете, когда узнаете все детали, — Ранду подался вперед и общепонятным жестом положил руки на стол, ладонями вверх. Он сказал:

— Месяц назад я послал моего племянника и его жену на Калган…

— Вашего племянника! — в удивлении вскричал Овалл Гри. — Я и не знал, что он был вашим племянником.

— А с какой целью? — сухо спросил Манджин. — С этой?

И его большой палец описал в воздухе круг над его головой.

— Нет. Если вы имеете в виду войну Мула с Установлением, то нет. Как я мог целиться так высоко? Молодой человек ничего не знал — ни о нашей организации, ни о наших целях. Ему было сказано, что я — простой член внутрихэйвенского патриотического общества. В его функции на Калгане входило не более чем любительское наблюдение. Мотивы мои, должен признаться, были весьма тщательно замаскированы. В основном меня интересовал Мул. Он — странный феномен, но это уже многократно пережеванная тема, не буду вдаваться в нее еще раз. Во-вторых, это было интересное и поучительное задание для человека, который, имея опыт жизни на Установлении и связи с тамошним подпольем, обещал быть полезным нам в будущем. Видите ли…

Овалл Гри, улыбаясь, показал свои большие зубы, и его длинное лицо покрылось вертикальными складками.

— Следовательно, результат миссии должен был вас удивить, поскольку едва ли есть хоть одна купеческая планета, где не знали бы, что этот ваш племянник именем Установления похитил одного из подчиненных Мула и тем самым дал Мулу повод для войны. Да клянусь Галактикой, Ранду, вы тут чего-то не договариваете. Мне трудно поверить, что ваша рука не замешана в этом деле. Полно, это была умелая работа.

Ранду покачал своей белой головой.

— Это не моих рук дело. Да и не моего племянника — по крайней мере, он не сделал это осознанно. Теперь он попал на Установлении в плен и может не дожить до завершения этой столь умелой работы. Я только что получил от него весточку. Как-то удалось вынести Персональную капсулу, провезти ее через зону военных действий до Хэйвена и переслать оттуда мне. Она путешествовала целый месяц.

— И что же?..

Ранду тяжело бросил руку на тыльную сторону ладони другой руки и печально сказал:

— Я боюсь, что мы предназначены для той же роли, которую сыграл бывший военный диктатор Калгана. Мул — мутант!

Все на миг содрогнулись. Сердца как будто забились чаще. Ранду легко понял это.

Но когда Манджин заговорил, ровный характер его голоса не изменился.

— Откуда вы знаете?

— Только из сообщения моего племянника — но он был на Калгане.

— Что за мутант? Они же бывают всякие, сами понимаете.

Ранду сбил растущее нетерпение.

— Бывают всякие виды мутантов. Да, Манджин. Всякие виды! Но Мул — единственный. Какой еще мутант мог бы начать путь наверх с полной неизвестности, собрать армию, основать, как говорят, первичную базу на астероиде размером не больше пяти миль, захватить планету, потом систему, потом область — а потом атаковать Установление и разбить его при Хорлеггоре. И все это — за два-три года!

Овалл Гри пожал плечами.

— Значит, вы думаете, что он разобьет Установление?

— Я не знаю. А если разобьет?

— Сожалею, но я так далеко не заглядываю. Установление нельзя разбить. Послушайте, нет ни одного нового факта, на основании которого мы могли бы действовать, исключая утверждения… э… неопытного мальчишки. Допустим, мы пока отложим этот вопрос. До сих пор нас не беспокоили все победы Мула, и я не вижу причин менять линию поведения, если только он не зайдет слишком далеко. Не так ли?

Ранду нахмурился, отчаявшись в собственной аргументации. Он обратился к обоим:

— Мы уже вступали в какие-либо контакты с Мулом?

— Нет, — ответили оба.

— Но ведь мы пытались, правда? Так или иначе, от нашей конференции не много пользы, если мы не дотянемся до Мула. Так или иначе, мы здесь пока больше пьянствуем и ухажерствуем, чем делаем дело — цитирую передовицу из сегодняшней радольской «Трибуны» — и все потому, что мы не можем связаться с Мулом. Господа, мы располагаем почти тысячей кораблей, ожидающих подходящего момента, чтобы захватить контроль над Установлением. Я говорю: мы должны изменить этот план. Я говорю: бросьте эту тысячу сейчас — против Мула.

— Вы хотите сказать: за тирана Индбура и кровопийц Установления? — с приглушенной злобой прошипел Манджин.

Ранду устало поднял руку.

— Избавьте меня от лишних эпитетов. Против Мула, говорю я, и не важно, за кого.

Овалл Гри встал.

— Ранду, я не хочу иметь с этим ничего общего. Можете представить вашу идею сегодня общему собранию, если вы так уж жаждете политического самоубийства.

Он ушел, не сказав больше ни слова. Манджин молча последовал за ним, оставив Ранду предаваться в одиночестве долгим, неразрешимым раздумьям.

На общем собрании в ту ночь он не сказал ни слова.

Но именно Овалл Гри на следующее утро вломился в его комнату: едва одетый, небритый и непричесанный.

Сидевший за еще не убранным после завтрака столом Ранду напряженно уставился на вошедшего, выронив от удивления трубку.

Овалл хрипло произнес:

— Мнемон бомбардирован из космоса в результате предательского нападения.

Глаза Ранду сузились.

— Установление?

— Мул! — взорвался Овалл. — Мул! — он сбивчиво продолжал: — Это было неспровоцированное и рассчитанное нападение. Большая часть нашего флота присоединилась к интернациональным силам.

Тех кораблей, что остались в местной эскадре, было недостаточно, и их вышибли с неба. Десанта еще не было и, может быть, не будет, потому что сообщают, будто половина нападавших уничтожена; но это война — и я пришел, чтобы узнать позицию Хэйвена.