Телохранитель кивнул и двинулся к выходу.
— Спасибо за игру! — улыбнулся Антонио, сгребая деньги.
— И вам спасибо, — невесело отозвался Анибал.
Коала и волки удалились вслед за охранником.
Стоило двери за ними закрыться, как Анибала словно подменили. От грустного выражения морды не осталось и следа, тигр скалил зубы, глаза его сияли.
— Давай! — возбужденно приказал он охраннику, исполнявшему роль крупье. Тот встал и молча покинул комнату. Через пару минут он вернулся с видеокассетой.
Телохранитель подошел к стоящему в углу видеомагнитофону и вставил в него кассету. На экране замелькала, заснятая сверху, только что прошедшая игра.
Анибал довольно потер лапы.
— Видишь? Второй волк подает ему знаки! Все эти чихи, кашель, чесотка — все это подсказки!
— Да, вожак! — отчеканил охранник.
Анибал рассмеялся.
— Чудесно, просто чудесно! Какие они все-таки глупые, эти псовые! А думают, что хитрее всех!
— Да, вожак, — еле заметно улыбнулся в ответ телохранитель…
Второй охранник подвел Марио и его группу к широкому столу, за которым играли в рулетку.
— Мадам Фальшь, — вежливо обратился телохранитель к одной из играющих. — Господин Анибал очень просит вас сделать этим псовым фальшивое разрешение на посещение Сабельных гор.
— Раз просит, сделаю, — сказала тигрица и подняла морду.
Марио, Антонио и Джанкарло изумленно ахнули. Тигрица была им знакома. Специалисткой по подделке документов по прозвищу мадам Фальшь оказалась не кто иная как начальница отдела войны и мира вершинской мэрии Пародия Фугас!
«Ну, и кто из нас оборотень?..» — пронеслось в голове ошеломленного Марио…
Глава четырнадцатая
Безумная ночь сыщика Проспера. Часть первая — таинственно-литературная
Опытный и матерый сыщик Проспер, один из самых прославленных детективов в мире, впервые чувствовал растерянность, находясь на месте только что свершившегося преступления. Впоследствии, возвращаясь в своих воспоминаниях к событиям этой ночи, он понимал, что растерянность эта была вызвана тем, что никогда прежде преступления не касались его лично. Потерпевшие были, как правило, малознакомыми или вовсе незнакомыми зверями, и, ведя следствие, сыщик относился к ним как к «рабочему материалу». Это позволяло Просперу сохранять спокойствие, беспристрастность и холодный ум.
Сейчас же все обстояло иначе. Кто-то похитил его собственную помощницу, то есть, можно сказать, покусился на него самого. А это, знаете ли… Знаете ли, это уже!
Поэтому сыщик какое-то время просто глядел на сумочку Антуанетты, пытаясь заставить себя быть хладнокровным и трезвомыслящим.
«Гады!» — яростно подумал Проспер, но тут же сам себя осадил: он ведь стремится к хладнокровию и трезвомыслию. Поэтому снова подумал «гады», но уже как-то отстраненно и даже равнодушно. После чего стремительно бросился к другому концу переулка. Но улица, на которую выскочил лис, была пустынна, вокруг — ни единого похитителя и не единой похищенной.
Как ни странно, но именно это привело сыщика в его обычное состояние. В этом состоянии он никогда не думал «гады» и вообще не тратил время на ненужные мысли. В Проспере снова заговорил профессионал. И сказал этот профессионал следующее: «В полицию обращаться бессмысленно. Видели мы эту полицию… Значит, придется расследовать самому. И не теряя времени».
Сыщик вернулся к сумочке Антуанетты и внимательно осмотрел и ее, и место преступления. Сумочка была раскрыта и выглядела потрепанной. Видимо, лисица применила ее в качестве оружия для защиты от бандита. (Проспер решил временно, для удобства, считать, что преступник был один.) Итак, Антуанетта пыталась защититься. Но похититель оказался сильнее, он вырвал сумочку из ее лап и отшвырнул в сторону.
Так, а вот и следы в пыли. Видно, что здесь что-то тащили. И этим «чем-то» скорее всего и была Антуанетта. Ей наверняка дали понюхать какую-то дрянь, от которой впадают в беспамятство, а потом уволокли с собой. На улице похитителя, конечно же, ожидала машина, поэтому он так быстро скрылся с места преступления.
Но кому понадобилось похищать приезжую лисицу? Бессмыслица какая-то… Не ради выкупа же, в самом деле.
Проспер запихнул сумочку в просторный внутренний карман пальто и еще раз внимательно осмотрел место сражения помощницы с похитителем. Внезапно луч фонаря выхватил в пыли, среди мельчайших осколков стекла, какой-то крохотный предмет. Проспер взял его в лапу и с интересом исследовал. Предмет был сделан из пластика и напоминал стрелку белого цвета. Имеет ли это какое-то отношение к тому, что здесь произошло, или эта стрелка валяется здесь уже давно? Сыщик тут же сам и ответил на свой вопрос: стрелка тут совсем недавно, так как на ней нет и намека на пыль.
Проспер засунул странный предмет в карман и повел фонариком по сторонам. Итак, два дома. Один из них представлен в этом переулке глухой стеной без окон. В другом доме окна есть, но они темны. Хотя нет! В двух из них, на третьем этаже, за занавесками — легкое свечение!
Что ж, пора опрашивать свидетелей. А то, что час поздний — ну так это не Проспера вина, что преступления свершаются и по ночам. Будь его воля, они бы свершались только днем, причем в строго определенные часы, в специально отведенных местах и в присутствии сыщика. Чтобы сразу раскрывать, без всякой нудной возни. Но увы, нет в криминальном мире совершенства. И смириться с этим придется не только ему, но и возможным свидетелям.
Проспер решительно покинул злосчастный переулок и сразу же столкнулся с невероятным созданием. Настолько невероятным, что сыщик ошеломленно отпрянул.
Это был зверь, отдаленно напоминающий тигра, только сделанный из бумаги. И он был живой! В этом невозможно было сомневаться, настолько лихо удивительное существо умчалось прочь по скудно освещенной улице.
— Стойте! Подождите! — вскричал ему вслед Проспер. Но Бумажный Зверь никак не среагировал, а через считанные мгновения просто… исчез.
— Что это было? — озадачился Проспер. Он пристально глянул туда, где только что был и пропал Бумажный Зверь. Что-то мелькнуло вдали. Чуть в стороне — еще. Это что же получается?! Этих созданий — много?!
— Спокойно, — сделав глубокий вдох, произнес сыщик. — Сейчас главное — спасти Антуанетту. Это — цель. Все остальные загадки меня не касаются.
Уверенным шагом знаменитого детектива, с прищуренным от профессионализма взглядом, Проспер вошел в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь квартиры, окна которой выходили на место преступления. Дверь отозвалась щелканьем замков, громыханием цепей, скрипом петель и отворилась. За нею стоял низенький (то есть ростом примерно с Проспера) тигр средних лет, в очках, облаченный в смокинг, при первом взгляде на который в голове появлялось нечастое слово «помпезность». Сам тигр при этом ухитрялся выглядеть неряшливо. Бывают такие звери — что бы они на себя не напялили, даже самое-самое, все равно выглядят бродягами. Таким зверям никакой костюм не поможет, тут, как минимум, надо менять морду.
Из глубины квартиры доносился приглушенный гул голосов.
— Прошу прощения… — начал Проспер.
— Новичок? — спросил тигр, окинув его заинтересованным взглядом. — Да еще и лис! Лисов среди нас нет. Прекрасно!
— Новичок? — удивился Проспер. — Что вы имеете в виду?
— Не обижайтесь, — улыбнулся тигр. — Новичком быть не стыдно. Все через это проходят.
— Безусловно, — согласился Проспер. — И все же, новичок — в чем?
— Ну, вы же писатель, верно?
— О, нет, что вы! Я как раз наоборот.
Тигр заметно напрягся, взгляд его из дружелюбного сделался подозрительным и недоброжелательным.
— Наоборот? Вы критик?
«Разве писатель наоборот — это критик?» — мысленно удивился Проспер и поспешно ответил:
— Нет-нет, я не критик. Я читатель. Но дело не в этом, а в том, что…
Договорить ему тигр с мордой бродяги и в костюме аристократа не дал. Он вцепился Просперу в рукав и втащил в квартиру с радостным восклицанием:
