— Магда…
— Не хочу! Не хочу умирать! Не хочу! Прошу, помоги, защити, спаси! Оборони от беды, молю тебя, я не хочу умирать, не хочу боли, пожалуйста, прошу тебя, не хочу, хочу, не хочу, не хочу…
— Магда! — резко окликнул Крам, прерывая истерику. Ведьма прекратила просящее бормотание, скрючилась на полу и тихо скулила. Такой бывший инквизитор свою невесту ещё не видел. Ведьма была вся во власти животного ужаса. — Магда, не думай об этом!
— Я… я не думаю, — задыхаясь, пробормотала ведьма. — Нет. Скажи что-нибудь, не молчи. Прошу тебя, не молчи, я… мне страшно. Я не хочу умирать!
— Магда!
— Не хочу… Крам, душа моя, не молчи. Отвлеки меня, хоть на мгновение!
— Сейчас… — Бывший инквизитор прикрыл глаза, соображая. Ему хотелось напомнить невесте что-то хорошее, какой-нибудь яркий и светлый момент, но на ум ничего не приходило. — Скажи мне, к примеру, той ночью, когда я к вам пришёл, ты приготовила всем чай… я видел, у тебя посуда летала по кухне. Как ты это делала?
— Я делала?
— Ты же как-то заставляла чашки слушаться твоих приказов. Я никогда не слышал, чтобы ведьмам подчинялась такая магия.
Магда засмеялась сквозь непросохшие слёзы. Потом запнулась — её осенило. И засмеялась снова — зло, торжествующе.
— Магда! — испугался Крам. Ведьма всё-таки сошла с ума.
— Крам, душа моя, нам не надо умирать, мы уцелеем! Ты гений, я тебя очень люблю, ты спас нас обоих!
— Я тебя тоже люблю, — ответил бывший инквизитор. Магда всё-таки сошла с ума. Неудивительно: такие испытания не для неё. Тем лучше. Она умрёт быстро и безболезненно, а его судьба не имеет значения.
— Крам! Не спи! Хватит хныкать и нести всякую чушь! — потребовала Магда. Крам только головой покачал: безумие его невесты принимало странный характер. — Слушай внимательно, что я прикажу, у нас очень мало времени. Подползи ко мне и распусти шнуровку на моём платье.
Бывшему инквизитору показалось, что он ослышался.
— Ты… ты уверена, что сейчас… стоит…
— Распусти шнуровку на моём платье, — без выражения продолжила ведьма, — найдёшь под одеждой ключ на тонкой нитке. Подумай о том, что хочешь её порвать и дёрни или перегрызи нитку, только не давай ключу потеряться. Положи ключ рядом со мной на ковёр.
— И?
— И увидишь, — нехорошо улыбнулась ведьма. — Что ты лежишь?! Это мне плохо, а ты неуязвим, у тебя ничего не может болеть!
— Не совсем, — проворчал бывший инквизитор. Может быть, у него и не затекли мышцы и даже не болели жестоко вывернутые за спину руки. Но передвигаться без помощи конечностей Краму было в новинку. Служители Защитника не должны были попадать в плен, к этому их не готовили.
— Быстрее! У нас мало времени!
Крам послушался. Кое-как он добрался до невесты — хоть пленников и бросили рядом, каждый вершок давался с трудом.
— Чего ты ждёшь? Тяни за шнурок!
Крам с трудом приподнялся так, чтобы было удобнее ртом развязывать узел на шнуровке.
— Да не за этот, дубина! Так ты только затянешь! Вот так! А теперь расшнуровывай. Крам, скорее, я тебя умоляю, нет времени! Скорее! Ну, что, видишь ключ? Да вот же он!
— Вижу, — подтвердил бывший инквизитор. Он наклонился так, чтобы подобрать ключ с груди девушки, коснулся её кожи губами…
— Крам, да что ты застыл? — застонала от нетерпения ведьма. — Давай скорее!
— Сейчас, — ответил бывший инквизитор, вновь целуя нежную кожу. Подумать только, не пройдёт и часа, как вот эта самая девушка будет мертва… или зверски искалечена его бывшими братьями по вере.
— Нашёл время, Крам! Бери ключ и рви нитку! Успеешь ещё нацеловаться! Скорее!
Бывший инквизитор с трудом заставил себя повиноваться. Он не понимал, зачем ведьме ключ, не понимал, чего она хочет добиться, и не хотел тратить последние отведённые им минуты на возню с какой-то ерундой. Надо было сразу догадаться…
— Осторожней только! — распоряжалась Магда. — Положи возле меня, да, вот так. А теперь отодвинься и дай мне работать.
— Подожди, — попросил Крам и прижался губами к её губам. Как глупо потрачена жизнь, он мог бы поцеловать её ещё в тот день, когда встретил, он мог бы проклясть инквизицию с первой минуты, вампиры подтвердили бы его искренность, он и Магда были бы счастливы всё это лето, а вместо этого — боль, ложь, непонимание… и смерть, как итог всему. Какие мягкие у неё губы…
Глава девятая. Милосердие инквизиции
Глаза ведьмы испуганно раскрылись, когда за спиной бывшего инквизитора щёлкнул замок и заскрипела, открываясь, дверь. Крам не сдвинулся с места, жадно ловя последние мгновения. Он не видел, кто вошёл в комнату и почти не почувствовал удар сапогом в спину. Боли не было, но бывший инквизитор потерял равновесие и упал на девушку. Магда застонала.
— Наши птички времени даром не тратят, — грубо засмеялись над пленниками и добавили несколько грязных ругательств. — Святой отец, оставить их, пусть развлекаются? Или позволите присоединиться? Девка-то загляденье, губа не дура у вашего предателя.
— Поднимите его и оставьте нас одних, — приказал знакомый голос. Крам вздрогнул. Здесь был его учитель, отец Нестор, тот человек, который отдавал ему все приказы. Пришёл спасти ученика или наказать за предательство?
— Вдвоём? — уточнил второй. — Позвольте девчонку забрать!
— Отвлеки их, — шепнула Магда. — Что хочешь делай, но дай мне хотя бы минуту!
— Ведьму? — еле заметно усмехнулся аббат. — Не боитесь за свои души? Идите. И дверь прикройте.
Крама грубо вздёрнули на ноги и толкнули в кресло в углу комнаты. Аббату подвинули стул. Ведьма скорчилась на полу, скрывая обнажённую грудь от посторонних взглядов, а заодно пряча под собой ключ. Человек, пришедший с аббатом, покинул комнату, прикрыл за собой дверь. Щёлкнул замок.
— Зачем? — мягко спросил ученика аббат. — Что тебе пообещал барон Фирмин? Деньги? Титул? Девку? Что?
— Не смейте так говорить о ней! — не выдержал Крам и тут же прикусил себе язык — зачем, ну, зачем он проболтался о своих чувствах?!
— Почему это не сметь? Или я не видел, чем вы тут занимались? Постыдился бы — сейчас, когда решается вопрос о твоей душе, ты пачкаешься о проклятую прислужницу Врага!
— Вам какое дело?
Глупо. И грубо. Ненужно. Магда тихо бормотала, то ли моля о спасении, то ли погрузившись в непонятные здоровым людям безумные грёзы.
— Мы не отдаём своих людей Врагу рода человеческого, мой мальчик, — всё так же мягко продолжал инквизитор. — Я пришёл поговорить с тобой прежде, чем вас обоих отведут на пытку.
— Вы не можете её пытать! — выкрикнул Крам. — Она безумна!
— Даже если так — это не имеет значения. Слушай меня и не перебивай — я повторять не буду. Вам дали время, чтобы вы могли обсудить ваше положение и придумать ту ложь, которую попытаетесь скормить на допросе. Забудьте о ней. Нас не интересует, кто подстроил нападение на тебя — Защитник не защищает предателей. Вы дадите показания. О том, как ведьма тебя приворожила. О том, как и чем подкупила, чтобы ты отрёкся от истинной веры. О том, сколько тебе заплатил барон Фирмин за предательство. Бесчинства, творимые им и его вассалами. Разврат, ересь, поклонение Врагу, убийства, насилие, грабёж — нас интересует всё. Ворожба, которая позволила тебе обмануть суд Защитника. Сейчас у вас уже не будет времени для совещаний. Сейчас вы пройдёте в камеру пыток. Первой будет ведьма, она умрёт. От тебя зависит, сколько времени займёт её смерть. Потом ты. Тебя мы оставим жить. Когда ты расскажешь и подпишешь все нужные нам показания, тебе вырвут язык, чтобы ты никогда не мог опровергнуть свои слова. Жизнь ты закончишь в подвалах монастыря. Ты всё понял?
— Зачем вы мне всё это говорите?! — изумился Крам. Он вспомнил вампиров, которые даже перед угрозой разоблачения не смогли причинить вред человеку. И что теперь с ним хотят сделать люди…
— Чтобы ты знал, чего мы от тебя хотим. А пока — ответь на мои вопросы. Сейчас. Чем тебя перекупил барон?
