Лейла принесла подогретые питейные чайнички с секумом. Куллин сделал глоток и слегка прогнул спину, чтобы уменьшить натяжение кожи на месте свежих татуировок.

– Так что вы задумали, Зигмунд Молох?

Молох улыбнулся. И его улыбка, как и все лицо, страдала от недостатка симметрии.

– Позвольте мне начать с признаний в том, что я ваш должник. Это бесспорно. Вы вытащили меня из Петрополиса, когда мои планы рухнули, и в течение шести месяцев охраняли меня. Чуть раньше я уже разговаривал об этом с Лейлой. Я в долгу перед вами и не собираюсь от него отказываться. И обманывать вас не собираюсь. Я по достоинству отблагодарю вас, как только представится такая возможность.

– Но? – учтиво кивнул Куллин.

– Боюсь, что мы начнем мешать друг другу, – сказал Молох. – Я поднимаю этот вопрос в надежде избежать такой вероятности. Но, боюсь, мы все равно рано или поздно окажемся помехой друг для друга.

– По какой же причине?

– Если оценивать стандартной шкалой, то я обладаю сверхъестественным уровнем интеллекта. Альфа... даже выше чем альфа. И должен выразить свое почтение, если судить по тому, что мне удалось узнать о вас за время нашего сотрудничества, вы такой же.

– Благодарю.

– Вы гений, Орфео. И Когнитэ была бы рада видеть вас в своих рядах.

– И вновь благодарю вас. Скажите, Зигмунд, вы что, пытаетесь комплиментами затащить меня в постель?

Лейла засмеялась.

– Мы оба, – снова заулыбавшись, покачал головой Молох, – манипуляторы, интриганы, конспираторы. Мы способны различить смысл там, где его не смогут увидеть другие. Мы умеем продумывать и создавать экстравагантные комплексные планы, наслаждаясь их воплощением в жизнь. Короче говоря, боюсь, мы настолько хороши, что вряд ли нас можно назвать здоровыми.

Куллин снова отпил из чайничка и отставил его.

– Не могу не согласиться с этими словами. Продолжайте.

– Работая вместе, мы могли бы реализовать просто немыслимые проекты. Но мы не вместе. Всем распоряжаетесь только вы. И мне не доверяете. Вначале это было даже целесообразно. Но теперь стало помехой. Существует реальная угроза того, что мы перессоримся и порвем друг друга. Вообще, мне просто хочется быть с вами откровенным.

– Откровенность – это хорошо.

Молох поднялся на ноги:

– Я выхожу из игры, Куллин. Начиная с Петрополиса, я был только грузом, вашим трофеем. Да, я представляю для вас ценность. Могу догадываться, что вы могли бы заработать приличные деньги, передав меня любой из заинтересованных групп. Но этого я допустить не могу.

– В самом деле? – спросил Куллин, снова присаживаясь, зная, что Лейла Слейд уже бесшумно поднялась, а Люциус Уорна подошел ближе. – Знаете ли, Зигмунд, мне кажется, вы неблагодарный человек. Вначале я вытащил вас из печи, а теперь вы считаете, что я стал бесполезен?

– Этого я не говорил.

– Но именно так все и прозвучало.

– Каждый слышит только то, что слышит. Полагаю, вместе мы могли бы добиться многого. Но только как партнеры. А не так, как сейчас.

Куллин поднялся и встал перед Молохом. Слейд застыла возле.

– Вы живы исключительно благодаря мне, – сказал Куллин. – Вам удалось избежать пленения и экзекуции только потому, что я обеспечил вашу безопасность. Мне приходилось присматривать за вами и продумывать пути, ведущие к вашему спасению. Мы делали все возможное...

– Я понимаю...

– Рейвенор мог бы...

– Рейвенор отстает от нас всего на шаг! – прорычал Молох. – Всего на шаг! Он преследует нас, выслеживает и практически наступает нам на пятки, куда бы мы ни направились, последние шесть месяцев! Он...

– В этом-то и суть, – тихо произнес Куллин.

– В чем?

– В этом!

Это был один из тех крайне редких случаев, когда Лейла Слейд слышала, чтобы ее господин повышал голос.

– Где удобнее прятаться, как не в тени этого ублюдка? – мягко произнес Куллин. – Вы стали самым разыскиваемым человеком сектора, Зигмунд. Куда нам бежать? К ядру? Не с вашим лицом, записанным на каждом поисковом планшете, не с вашим именем, занесенным в список «разыскивается». Может быть, к Мутным Звездам? Нет, там нам искать нечего! Мы можем только скрываться! Наше волшебство способно работать только до тех пор, пока мы остаемся внутри системы. И именно этим я занимался. Просчитывал каждый шаг Рейвенора. Все это время мы оставались в его «мертвой зоне». Ваш главный противник прячет вас самим фактом своего присутствия.

Молох промолчал и нахмурился.

– И сделать это было непросто, – произнес Куллин. – Так что, мать вашу, проявите ко мне хоть немного уважения!

Молох отступил назад. Ему непривычно было оказываться настолько огорошенным.

– Ох, Орфео, – простонал он, – вот потому-то мы и должны работать вместе. Находиться в диалоге друг с другом. Должен признать, вы блестяще управляетесь с Рейвенором. Но вам стоило все рассказать и мне!

– Успокойтесь, – сказала Лейла. – Просто успокойтесь. Молох, не заставляйте меня второй раз за один день выступать против вас.

Но Зигмунд был слишком рассержен, чтобы сдерживаться:

– Уйди, Лейла. Ты помнишь, что произошло в прошлый раз.

Раздраженная Слейд выхватила пистолет и приставила его к голове Молоха.

– Только не снова, – произнес Зигмунд, производя правой рукой свой необычный щелкающий жест.

Оружие Слейд взлетело в воздух, и Молох поймал его. Но левая рука Лейлы уже нацеливала на него лазерный короткоствольный пистолет.

– Я быстро учусь, – сказала она, и Люциус Уорна, стоящий позади нее, спокойно поднял свой болтер.

– О, да уберите вы их, – угрюмо произнес Молох, глядя на Куллина. – Нам необходимо начать делиться информацией и помогать друг другу прямо с этого момента.

– С чего бы это?

– С того, что, боюсь, дела наши плохи.

– Плохи?

– Не имея представления о ваших великолепных расчетах и будучи обеспокоенным сложившейся ситуацией, я задействовал собственные планы. Боюсь, они вступят в конфликт с вашими, и это повлечет за собой плачевные последствия для нас обоих.

– Во имя Трона, – вздохнул Куллин, – Зиг, что именно вы сделали?

Словно в ответ на его вопрос загудел входной звонок у внешних ворот.

– Посетитель, – произнесла Лейла.

– Проверь, кто там, – ответил Куллин.

Слейд убрала в кобуру лазган и поймала брошенный Молохом пистолет. Убрав и его, она вышла из комнаты.

– Что вы сделали? – повторил Куллин, переведя взгляд на Молоха.

– Позаботился о своей безопасности.

– Оставьте это мне.

– Обязательно, если вы станете держать меня в курсе дел и будете прислушиваться к моим предложениям. Нам необходимо начать сотрудничать, иначе мы уничтожим друг друга.

– Всецело с вами согласен.

Слейд возвратилась в сопровождении человека, закутанного в длинный плащ с капюшоном.

– Посетитель к нашему гостю, – сказала она.

– Вероятно, это не самая удачная идея, принимая во внимание труп на полу, – пророкотал Уорна, впиваясь взглядом в мертвого графера.

– Не стану настаивать на соблюдении формальностей, – произнесла закутанная фигура, а затем повернулась к Молоху. – Нас связывает восхитительное чувство братского взаимодоверия.

Молох улыбнулся. Древнее кодовое приветствие Когнитэ показалось ему заблудившимся, навевающим тоску эхом.

– И я полон доверия, с нетерпением жажду узнать своего брата, – ответил он в соответствии с традицией.

– Рейвенор покидает этот мир. Его охота закончена, – сказал человек, скрывающийся под капюшоном.

– Отличные новости, – ответил Молох.

– Теперь нам осталось уладить самую малость, – произнес посетитель.

– Ох, Зигмунд, да расскажете вы уже или нет? Что, черт возьми, вы натворили? – прошептал Куллин.

– Я дал одно обещание, которое теперь необходимо исполнить, – сказал Молох. – Нам надо сделать все возможное для этого. – Он снова посмотрел на человека в плаще. – Так что там осталось?

Человек откинул капюшон и тряхнул длинными белыми локонами.