— Ты совсем не обязана этого делать! — Фричи с мольбой посмотрел на дочь.

— Я знаю, но… — она помолчала и отвернулась. Фричи умоляюще глянул на Джека:

— Нет, нет… Она совсем, совсем не обязана этого делать…

Шторму стало неловко.

— Хорошо, — сказал он. — Если так, я оставлю ей кое-какие деньги.

Джейла глянула на него с какой-то робкой, детской благодарностью. Джек подошел к окну и стал смотреть на улицу, стараясь не слушать, о чем Фричи говорит с дочерью. Они долго разговаривали о чем-то, а потом замолчали.

— Хорошо, дочка, на этот раз — все, — грустно сказал Фричи и встал.

— Папа…Джейла откинула с хорошенького личика длинные пряди волос. — Как бы я хотела увидеть тебя снова… Приходи ко мне почаще!

Фричи посмотрел на пол:

— Я был здесь на прошлой неделе, — наконец-то сказал он. — Ты ведь не помнишь?

Она покраснела и посмотрела куда-то в сторону. Фричи осторожно прикоснулся к ее голове и повелительно сказал:

— Только не вздумай плакать!

Джейла вытерла глаза и шмыгнула носом:

— Хорошо. А сейчас я вам что-то расскажу. Вам обязательно надо об этом знать. На планете что-то происходит. Недавно пропала одна из девушек, и ее тело обнаружили недалеко от купола…

Джек резко выпрямился:

— Это… сонная болезнь?

Джейла кивнула:

— Да, во всяком случае, все так думают… Она стала очень странной. Говорят, что ее звали какие-то голоса… А потом случилось это… Девушка ушла и не вернулась…

— А ты знала ее? — Шторм пристально посмотрел на Джейлу.

— Немного… Но она была в полном порядке… Шторм задумался:

— Так, может быть, ее кто-то выбросил на поверхность планеты?

— Нет… — Джейла покачала головой. — Во всяком случае, никто так не думает. Сохранились записи видеокамер охраны, и везде девушка одна. — Она вздрогнула и посмотрела на Фричи. — Ты знаешь, папа, они проводят какие-то раскопки, о которых никто не должен знать. Туда направляли старую бригаду. Все пошли, потому что им обещали очень хорошо заплатить… — ее глаза стали влажными. — Ты знаешь, я боюсь, что они попросят об этом и тебя. Ведь тебе так нужны деньги! Но ты ни за что, слышишь, ни за что не соглашайся! Это очень опасно! Я слышала ужасные вещи… На этих раскопках и подхватывают сонную болезнь. Не дай им обмануть себя! — голос Джейлы задрожал напряженно и моляще. Фричи вздохнул и обнял ее за плечи:

— Не бойся, я не оставлю тебя одну, — пообещал он.

Джек решил выйти и подождать на улице. Он вынул из кармана несколько кредиток и протянул их Джейле. Девушка благодарно кивнула.

Раскопки определенно заинтересовали Шторма. С ними действительно было не все ладно. Например, он не мог понять, почему Франкина готова нести расходы и подвергать опасности рабочих вместо того, чтобы передать этот участок поверхности миссионерам. А может быть, и траки проявляют такой интерес к Лазертауну совсем не из-за норцита, а из-за этих таинственных раскопок? Действительно, норцит жуки могут добыть и на других планетах, и вряд ли из-за него стоит нарушать договор. Об этом стоило хорошенько подумать..

Вой сирены, мрачный и заунывный, возвестил рабочим о том, что наступило время идти в столовую. Смолкли хлопки карт и игральных костей о пластмассовую поверхность стола, стихли разговоры.

Боггс почесал затылок:

— Скорее бы прекратился этот чертов вой!

Сташ хмыкнул:

— Не нравится — сдавай! — они еще не закончили игру.

Джек собрал свои бумажки. Не стоило показывать их кому не следует. Вот уже пару вечеров он делал наброски, пытаясь воспроизвести на бумаге все то, что ему удалось разглядеть во время воскресной прогулки.

Столовая… Да, в столовую надо было идти…

Шторм загрузил на поднос ужин и присел к маленькому столику у окна. Фричи сел напротив него. Он с удовольствием ел бисквит и запивал его теплым молоком, продающимся тут же, в небольшом автомате. Кажется, этот здоровяк даже не подозревал, чем только что занимался Джек. Хотя… если бы даже Фричи сказал об этом кому-нибудь, вряд ли это произвело бы впечатление — пытаться бежать с Лазертаунских шахт мог только безумец… Безумец, не понимающий, что любое его действие обречено на провал. К тому же, местная полиция всю интересующую ее информацию получала через пленки видеокамер охраны, а этот вариант Шторм предусмотрел.

Джек задумчиво почесал затылок. Удивительное дело! Будто бы в ответ на его мысли дверь в столовую отворилась и в дверях появился начальник полиции. Приземистый, лмсый, он выглядел не то смертельно усталым, не то очень нездоровым.

— Боггс! — окликнул полицейский их начальника. Тот вопросительно посмотрел на него. — Боггс, скажи своим работягам, что нам нужны люди для работы за пределами куполов. Берем всех, кто пожелает, и всем гарантируем тройную оплату.

— Работа на поверхности планеты? — Булл кивнул.

— Но это очень рискованно, так что деньги, которые ты нам предлагаешь, вряд ли кому-то понадобятся…

Фричи молчал и как-то странно поглядывал на полицейского. Вдруг он поднялся и, тяжело вздохнув, выдавил из себя:

— Ладно… я пойду… Шторм схватил его на руку:

— Фричи! Опомнись! Что ты делаешь! Ведь ты обещал Джейл не оставлять ее!

Фричи скинул руку Шторма и упрямо спросил:

— А что там за работа?

Полицейский улыбнулся:

— Да… ничего особенного… рытье канав… Послышались голоса. В столовую входили рабочие.

— А что случилось со старой бригадой? — спросил один из них, узнав, о чем идет речь.

Начальник полиции пожал плечами:

— Случилось? Да ничего особенного. Просто — все устали, а потом — начальник смены разругался со мной из-за того, что я далеко не всем даю возможность заработать такие хорошие деньги..

— Не ври! — крикнул кто-то из угла. — Эта работа адски опасна!

Полицейский повысил голос:

— Я не собираюсь с вами нянчиться. Либо вы добровольно отправляетесь на поверхность за тройную оплату, либо остаетесь в шахтах и упускаете возможность хорошего заработка!

Фричи встал из-за стола и шагнул к полицейскому:

— Я точно решил. Я иду.

Больше никто не пошевелился. В комнате стояла гробовая тишина. Полицейский подхватил Фричи под локоть, и они ушли.

— Бедный Фричи. Сегодня мы видели его в последний раз! — сказал кто-то из рабочих.

Элибер крепко сцепила руки. Корабль гудел и постанывал, маневрируя вокруг Лазертауна. Хотя, в общем-то, посадка прошла мягко. Элибер охватило лихорадочное нетерпение. Она была готова делать все, абсолютно все, что угодно, — но только не ждать.

Номера, предоставленные им в местной гостинице, были шикарными, особенно апартаменты, в которых разместился святой Калин. Скучать не приходилось. Уокеры, проживающие на этой маленькой планетке, шли непрерывным потоком, стремясь хоть как-то продемонстрировать свое уважение к посетившему их святому. Из боковой комнатки Элибер могла хорошо видеть их светившиеся религиозным экстазом лица. Сама она не понимала, какие такие качества делают ее нового знакомого святым, но люди, пришедшие сюда, верили ему до самозабвения. Всетаки что-то отличало уокеров от тех сект, с представителями которых ей приходилось сталкиваться на Мальтене. До недавнего времени она считала, что религия и парапсихология — самое большое жульничество, какое может существовать на свете. Скажем, в игорных домах тоже было жульничество — но каждый, садившийся за стол и отдававший себя во власть рока, знал, что он либо выиграет, либо проиграет. А уокеры… похоже, они не знали, что такое проигрыш… Бесконечная вереница победителей толпилась в коридоре у дверей Калина. Но вот в чем заключалась победа этих веселых, спокойных, уверенных в себе людей, — этого Элибер понять не могла. И все же даже ее цинизм и уличная привычка подмечать все худшее, чтобы выжить, не могли помешать рассмотреть некий особенный свет, исходящий из уокерских глаз.

Эти миссионеры… наверное, в чем-то они были радикалами. Они не ожидали ни второго, ни третьего пришествия, постоянно отвечая на подобные вопросы одним и тем же: никто не знает сроков и на все воля Господа, а человеческое дело — исправлять свою душу и делать добро, а не биться над покрытыми тайной замыслами Божьими. К тому же уокеры считали, что Господь безграничен, и каждый мир, который они открывают для человечества, — только одно из неизвестных до этого творений Господа.