— Готовы.
— Я думаю, визитер не заставит себя ждать, я думаю, он объявится со дня на день.
Главный “осошник” не стал уточнять, почему Президент так считает, это было не его ума дело. Его — фиксировать контакты “объекта” и вести контрслежку, выявляя чужой к нему интерес.
— Вы свободны.
Начальник ФСО развернулся на каблуках и пошел проверять, как обстоят дела с операцией “Визит”, потому что понял, что Босс придает ей большое значение.
— Мы зарядили квартиру и дачу “Коммивояжера” электроникой, — доложили технические исполнители.
“Коммивояжером” по документам проходил тот самый, не ведающий, в какой переплет попал, случайный бизнесмен.
— Три закладки, двенадцать видеокамер, “жучки”, направленные микрофоны, три стационарных поста наблюдения… — отчитывались “технари” о проделанной работе. — В машине… На даче… В гараже… У любовницы…
Несчастного бизнесмена обложили со всех сторон, как резидента какой-нибудь очень развитой в шпионском отношении страны.
— А здесь что?..
Начальник ФСО внимательно осматривал карту, на которой были помечены места установки технических средств и наблюдательных пунктов, пытаясь найти в них какую-нибудь брешь, через которую могли просочиться враги.
— Доведите до сведения всем своим людям, чтобы они лишний раз не высовывались, — приказал командир “осошников”. — Всю информацию незамедлительно передавать лично мне…
“Ну вот теперь посмотрим, на что они способны… — подумал Президент. — Заодно и своих проверю. И заодно других своих. Потому что проверять надо всегда и всех…”
Через день Президент встречался с Директором ФСБ. И так, в порядке частного одолжения, попросил подстраховать одного “человечка”. Того же самого “человечка” — “болвана”.
— Только без моего ведома никаких активных шагов не предпринимайте…
На чем круг и замкнулся… Теперь его охрана должна была пасти ту тайную, которую представлял Посредник, организацию, их работу подстраховывать, но и их же вычислять — Безопасность, которая в свою очередь должна была угодить под колпак “осошников”. Если они, конечно, будут мышей ловить.
Вряд ли кто-нибудь будет способен проскочить незаметно сквозь столь мелкое и к тому же двойное сито. А он, Президент, кроме всего прочего, получит представление о том, какая из его служб работает профессиональней. Нормальное соревнование. В котором, кто бы ни выиграл, победителем выйдет он…
Действительно, не прост был Президент. Да и не мог быть прост. Потому что простота для российских правителей, она даже хуже воровства…
Глава 31
У главного инженера Дальэнерго шло внеочередное, чуть не десятое на дню, совещание.
— Задолженность Дальлеса на сегодняшний день составляет двенадцать миллионов триста шестьдесят пять тысяч рублей, — докладывал начальник вновь созданного отдела, занимающегося учетом и выбиванием долгов.
— Что они говорят?
— То же, что и все, — что платить не отказываются, но живых денег у них нет.
— А что есть?
— Они предлагают в счет оплаты долга бульдозер, трелевочные машины и пятьдесят бензопил “Дружба”.
— За каким нам сдались трелевочные машины?
Начальник отдела долгов пожал плечами. Лично он считал, что лучше получить хоть что-то, чем совсем ничего. В конце концов бензопилы можно толкнуть в какое-нибудь лесничество в обмен на елки к Новому году, которые продать прямо с колес на ярмарке, получив с населения наличные деньги. Все-таки вариант.
— А лес? Почему они не хотят платить лесом?
— Они готовы платить лесом, но только некондицией, которую никому не сдать.
— А вы не берите некондицию, вы потребуйте строевой.
— Строевой лес идет на экспорт и в Федоровский ДОК.
— Ничего, ДОК перебьется. Тем более что он тоже наш должник.
— ДОК не перебьется, — тихо, почти шепотом сказал начальник отдела долгов. — Федоровский ДОК принадлежит зятю главы областной администрации.
— Ах ну да, — вспомнил главный инженер.
И еще вспомнил, что Федоровский ДОК снабжает материалами мебельную фабрику, которой руководит двоюродный племянник Генерального директора Дальэнерго.
Так что те двенадцать миллионов триста шестьдесят пять тысяч рублей можно смело списывать в убытки. Плюс восемнадцать миллионов Федоровского ДОКа.
— Ладно, берите бензопилы, — согласился главный инженер. — Кто там следующий?
— Кондитерская фабрика. Три миллиона семьсот пятнадцать тысяч.
— И денег, конечно, тоже нет?
— Нет. Но они предлагают две тонны вафельных тортов, которые можно выдать в качестве зарплаты работникам второй ТЭЦ.
— А они согласятся?
— Конечно. Это же еда, а они четвертый месяц хлеба купить не могут.
— Ладно, берите тортами…
Металлургический завод…
Еще один ДОК, где заправляет сын главы местной налоговой полиции.
АОО…
ООО…
Торговое представительство…
Детский дом…
Воинская часть…
— Сколько должны детский дом и воинская часть? — оживился главный инженер.
— Если суммарно, то двести десять тысяч.
— Двести тысяч?.. Безобразие! Вот этих, последних, отключайте… Немедленно отключайте! К чертовой матери отключайте! Хватит миндальничать с должниками. Взяли моду прикарманивать электроэнергию, как будто она никому не принадлежит, как будто это ягоды в лесу.
Отключайте!..
Детский дом и воинская часть не имели высокопоставленных учредителей и покровителей. Они принадлежали государству. То есть никому. Рубильник рванули вниз…
И очень скоро, буквально через несколько дней, на столе главного инженера зазвонил телефон. И звонил, пока он не поднял трубку.
— Я же просил меня не беспокоить.
— Но это лично вас Срочно…
— По какому вопросу?
— Они сказали, что у вас случилось какое-то несчастье.
— Хорошо, соедините.
В трубке что-то хрустнуло, и незнакомый властный голос сказал:
— Я хочу сообщить, что у вас сгорела дача.
— Что?! Когда?!
— Только что. И дотла. Вещи спасти тоже не удалось.
У главного инженера упало сердце — дача была его “любимым детищем”. Он ее, можно сказать, по досочке… Красного дерева.
— Вы ничего не путаете? — надеясь на чудо, переспросил он.
— Нет, не путаю. Можете справиться в пожарной охране.
— А разве вы не… Кто тогда вы?
— Тот, кто ее поджег, — очень спокойно сказал незнакомец.
— Что?! Вы?! — ахнул инженер. — Вы подожгли?..
— Да, я.
— Но зачем?
— Затем, что хочу вас попросить об одном небольшом одолжении. Я хочу попросить вас не отключать электроснабжение у воинских частей, расквартированных на подведомственной вам территории. И попросить сменить руководителей завода ЖБИ-2, входящего в систему Дальэнерго…
— Да как вы смеете?!
— Только не надо глупить. У вас, кроме этой дачи, есть еще одна дача и есть три квартиры — две здесь и одна в Москве.
Главный инженер лихорадочно пытался сообразить, кто на него наезжает — местный криминалитет, который давно точит зуб на завод железобетонных изделий, или кто-то из местной администрации… Кто?
— Вы от кого? — осторожно спросил он.
— Я сам по себе. Если до вечера сегодняшнего дня мой вопрос не будет разрешен, вы понесете новые убытки. Лично вы.
Главный инженер заерзал на стуле.
— Но я не решаю такие вопросы, они находятся вне моей компетенции…
— Это меня не касается. Обращаться в милицию не советую, тогда вы потеряете все и сразу…
Незнакомец бросил трубку. И сразу же за ним позвонили соседи по даче.
— У нас… то есть у вас… пожар! Ваша дача!.. Такое несчастье!.. Мы когда заметили, ничего уже сделать было нельзя…
Незнакомец не блефовал. И не пугал. Незнакомец предупреждал.
Главный инженер на всякий случай велел возобновить подачу напряжения в войсковые части. Но был уже вечер, и, как водится, кто-то что-то перепутал, что-то забыл, кого-то не оказалось на месте, и дело отложили на завтра.
В три часа утра в квартире главного инженера раздался телефонный звонок. Междугородний звонок.
