Он бодро встал, подал руку Тэйлор и проводил ее до двери.

— Я полагаю, вам нужно сделать некоторые приготовления.

— Да, — прошептала Тэйлор и поспешно удалилась.

Она быстро поднималась по лестнице и слышала стоявший в гостиной гул от многочисленных приглашенных. Стук колес и цокот копыт возвестили о приезде еще одного. В полном смятении Тэйлор буквально ворвалась в свою комнату.

Дэвид Латтимер был приятно удивлен Тэйлор. Что и говорить, она очаровала его своей красотой и молодостью. Он, конечно, заблаговременно был осведомлен о ее возрасте, но почему-то считал, что это всего лишь обыкновенная провинциалка, не имеющая поклонников, а значит, и какой-либо возможности найти для себя подходящую пару. И вот — сюрприз…

Дэвид вздохнул и налил себе выпить. «Что же ты делаешь, старый глупец?» — спрашивал он себя. Но ответ ему уже был ясен. Латтимер знал, что делает, наверняка. Он в деталях спланировал свое возвращение на Юг, где когда-то им пренебрегали как выходцем из бедноты. Он все рассчитал и догадался, как можно проникнуть в здешнее светское общество. Да и ждать долго не пришлось — Тэйлор Беллман, можно сказать, упала с неба прямо в его руки. Да, он стар. Стар настолько, что годится ей, скорее, в дедушки. Справедливо ли наделять ее, чистую, светлую, удивительно благовоспитанную девушку, таким мужем?

В раздражении он так сильно стукнул пустым стаканом, что разбил его на части. Справедливо или нет — сейчас это не имеет значения. Так нужно в интересах дела. Он будет с Тэйлор добрым и внимательным. И от нее потребует лишь малого — разве что называться его женой. Да, у него вовсе нет намерения делать ее своей настоящей женой. Пусть она только исправно играет свою роль на публике. И не более того. Она никогда ни в чем не будет нуждаться. С ней все будут обращаться лучшим образом. Это, в конце концов, сделка, от которой выигрывают обе стороны. Так что Дэвиду нет нужды как-то особенно беспокоиться о ее счастье…

Дженни уже давно поджидала Тэйлор. На кровати раскинутым лежало свадебное платье Кристины, любовно сбереженное служанкой для этого дня.

— Нам нужно поторопиться, мисс. Вдруг что-нибудь не так — я быстро, в один присест все поправлю, — успокаивала девушку Дженни.

Она подвела Тэйлор к кровати и принялась ловко расстегивать на ней одежду. Пальцы ее, привыкшие к этому за долгие годы практики, словно летали. Дженни была личной прислугой Тэйлор с самого раннего детства. Замуж она вышла лишь два года назад — за большого негра по имени Цезарь. Он работал у Беллманов на плантациях. И вот замужество Тэйлор должно будет разлучить Дженни с Цезарем, поскольку Филип не захотел лишиться лучшего раба. Дженни стойко держалась и хранила в себе боль предстоящей разлуки. Тэйлор была очень привязана к Дженни и сейчас с удовольствием наблюдала за ней в зеркало. В последнее время ей часто приходило в голову спросить свою служанку, что значит быть замужем, делить постель с мужчиной. Но она никак не решалась задать свои вопросы вслух.

Теперь уже поздно.

Фигура Тэйлор не нуждалась в корсете, поэтому Дженни, накинув на обнаженную девушку шелковую сорочку, сразу же принялась за свадебный наряд. Сначала одну за другой она надела на Тэйдор несколько легких юбок, а потом платье из старинных французских кружев и атласа. Неглубокий вырез платья был аккуратно окаймлен пришитым по кромке жемчугом. Внизу платье заканчивалось длинным шлейфом, придававшим невесте грациозность и величественность. Справившись с многочисленными пуговицами, Дженни надела на голову Тэйлор жемчужную диадему со свисающей тонкой, прозрачной вуалью.

«Мама, наверное, сияла от счастья, когда выходила замуж, — думала Тэйлор, глядя в зеркало на свое далеко не жизнерадостное отражение. — Они с папой так любили друг друга».

— Пойди и скажи Филипу, что невеста уже готова. Хочу, чтоб побыстрее со всем этим… — нервно бросила Тэйлор Дженни. — Я даже не могу присесть.

Она подошла к окну и выглянула на улицу. На лужайке уже толпился народ — друзья, знакомые и даже совсем не знакомые ей мужчины и женщины. А вот и ее жених, Дэвид Латтимер — высокий, стройный еще мужчина с совсем седой головой и аккуратно подстриженной бородкой. В свадебном костюме он даже приятно выделялся среди приглашенных. Его вид и поведение были естественными видом и поведением человека, который хорошо знает, что он хочет получить. И, видимо, всегда получает то, что ему нужно. Дэвид был хорош — и грубоватой мужской красотой и представительными манерами.

Тэйлор вспомнила слова, сказанные им в библиотеке. Чувства ее к этому человеку перемешались. Резко и холодно анализируя причины их свадьбы, он в то же время, кажется, вполне искренне говорил о том, что сделает их совместную жизнь дружеской. Тэйлор почему-то верила ему. Очень хорошо, что он правильно понял, почему она выходит за него замуж, а значит, и не ждет от нее более того, что она может ему дать. По крайней мере, у него нет никаких иллюзий, которые впоследствии могли бы не оправдаться, что сделало бы их жизнь невыносимой. Возможно даже, что это замужество поможет Тэйлор окунуться в более благоприятную атмосферу, чем та, в которой она пребывала последнее время. Что и говорить, Филип, не имея на то никаких оснований, стал по отношению к ней просто нетерпим. Его злость, ненависть… Откуда они?

Под окном зазвучала музыка. Тэйлор, еще раз безразлично взглянув на себя в зеркало, медленно направилась к двери. Еще немного, и она станет миссис Латтимер.

Тэйлор медленно спускалась по крутой мраморной лестнице. Руки ее бессильно скользили по резным дубовым перилам, сверкавшим от долгих часов полировки слугами под наблюдением внимательных глаз Сюзан. Спустившись вниз, она остановилась, посмотрела вокруг себя, как бы прощаясь со всем, к чему привыкла и была привязана с рождения. Она любила Спринг Хавен всем своим существом. И вот теперь она должна доказать эту любовь — спасти Спринг Хавен для Беллманов. По-видимому, ей никогда уже не придется жить здесь, но этот дом навсегда останется ее домом. «Я выхожу замуж по любви, папа, — мысленно говорила Тэйлор. — По любви к Спринг Хавену…»

Филип молча наблюдал за ней, стоя в дверном проеме. Никогда прежде не видел он девушки, выглядевшей бы так восхитительно, так прекрасно, как Тэйлор сегодня, сейчас. Но и теперь, когда он сам, казалось, утонул в глубине ее колдовски притягательных глаз, почти физически ощущая неповторимое обаяние своей сестры, Филип злился на нее. Чувства его смешались так, что ему внутренне приходилось бороться с собой. На какое-то мгновение он вдруг загорелся желанием освободить ее от жестокости и обид, нежно любить и быть ей настоящим другом. Но нет, говорил он себе, ни в коем случае нельзя поддаться ее очарованию. Спринг Хавен для него — все. Когда-то, приведя в дом новую жену, отец как бы отлучил его от поместья. Вернее, корень зла Филип видел в Кристине, которая, как ему казалось, делала все, чтобы взять над ним верх. Отцом она вертела, как хотела, и чувствовала себя здесь настоящей хозяйкой. От природы она была доброй и мягкой. Она так весело смеялась, шутила, что очень скоро вокруг нее закружился весь Спринг Хавен. Спринг Хавен, который Кристина полюбила так же сильно, как и все Беллманы. А потом у отца и Кристины родилась дочь… Вот она, захватчица, которая чуть не отняла у него, Филипа, Спринг Хавен. Да, конечно, она должна быть принесена в жертву, чтобы спасти его дом и его самого.

— Вы готовы, Тэйлор? — спросил он грубовато.

Она взглянула на него отрешенно, всеми силами стараясь выглядеть спокойной:

— Да, я готова.

При этом ей вдруг захотелось броситься к одной из белых массивных колонн, вцепиться в нее и держаться так до тех пор, пока не закончится весь этот кошмар и она не будет спасена каким-то чудом. Тэйлор с прощальной тоской смотрела на привычные ей предметы и вещи, запечатлевая их в своей памяти. Потом быстро повернулась и направилась к выходу.