Элиан подчинилась. Не успела она вскочить в седло, как Джос пришпорил лошадь, направляя ее к повороту стены.

– Держись за меня так крепко, как только можешь, – предупредил он Элиан на скаку, – и, что бы ни случилось, не отпускай.

Элиан прильнула к его спине, крепко обхватив руками за талию. Джос приблизился к изгибу стены и натянул поводья. Отсюда до ворот Конитропа оставалось не более двух сотен ярдов. По обе стороны от ворот Джос видел возвышавшиеся над стеной головы около дюжины хеидоновских солдат, торчащие опоры прислоненных к стене лестниц, на которых они стояли, выглядывая из-за последнего ряда камней, из которых была сложена стена.

Шериф восседал на лошади перед воротами с кинжалом в руке. На нем была кольчуга, а шлемом в этот жаркий день он пренебрег, подставив седые волосы солнцу. Рядом с ним на лошадях переминались с ноги на ногу двенадцать солдат в кожаных, простеганных металлом жилетах, шлемах на головах и со щитами в руках. Однако оружие все они держали пока в ножнах.

Взгляд Джоса упал на тело, распростертое на дороге. Оно принадлежало одному из воинов Хейдона. Человек умирал, из его перерезанного горла на землю стекала ручьем кровь. Возле него опустились на колени Перрин и еще двое воинов.

Представшая глазам картина со всей жестокостью напомнила Джосу, что сделали с его двумя сестрами. Жажда мести овладела им с новой силой. Но теперь он знал, что может разить мечом, не опасаясь последствий. Шериф только что объявил войну дому его отца.

Джос пронзительно свистнул, привлекая к себе внимание. Защитники и нападающие тотчас повернули к нему головы. Джос поднял узел с благовониями ограбленного купца и ударил лошадь в бока, заставляя повернуться так, чтобы шериф увидел свою дочь.

– Дю Омэ, – крикнул Джос, – посмотри, что я обнаружил в пещере за водопадом. – Даже на расстоянии Джос увидел, что лицо шерифа покрылось смертельной бледностью.

– Что ты делаешь? – испуганно прошипела Элиан, изо всех сил вцепившись в него.

Джос проигнорировал ее слова.

– Что скажешь? Сможешь настичь меня и забрать то, что тебе так нужно, прежде чем я успею доскакать до монастыря? – крикнул он во все горло, чтобы Ник услышал, куда он направляется, и последовал за ним.

С этими словами Джос вонзил шпоры в бока кобылы, радуясь, что дал ей время отдохнуть и поесть. Его гнедая красотка обладала могучим сердцем и завидной выносливостью. Сейчас эти качества ей понадобятся, как никогда, чтобы промчаться через Набуэлл и первой донести двух седоков до монастыря.

Элиан потеряла всякую надежду пережить этот день. Куда девалась нежность Джоса? Сейчас перед ней был беспощадный рыцарь, приказавший ей сесть на лошадь позади него. Безумец, приговоривший их к смерти, объявив ее отцу, что они были в пещере.

Джос не сознавал, что тем самым освободил ее отца от панического страха. Теперь Рейнеру нечего терять и ничто его не остановит.

В яростном крике Рейнера прозвучали нотки триумфа. Кобыла Джоса рванулась с места. Сидевший впереди мужчина, которого Элиан готова была в ближайшее время назвать своим мужем, припал к лошадиной холке.

– Давай, голубушка, скачи во весь опор, – приказал он животному. И кобыла перешла на стремительный галоп.

Элиан, послушная приказу Джоса, изо всех сил прижалась к его спине. Сейчас главным для нее было выдержать эту безумную скачку и не вылететь из седла. Подол ее юбки задрался, комья грязи, вылетая из-под копыт, больно жалили обнаженные ноги. Пыль забивала ноздри, встречный ветер мешал дышать.

Они находились на полпути к развилке, где ухабистая тропа сливалась с дорогой, ведущей в Набуэлл, когда Элиан сквозь раскатистую дробь копыт кобылы Джоса уловила размеренный топот копыт. Звук нарастал, пока не поглотил все остальные.

Элиан обернулась, и ее охватило отчаяние. В четырех сотнях ярдов от них клубилось, быстро приближаясь, густое облако пыли, вздымаемое отрядом ее отца. Далеко за ними вилось другое облако пыли, свидетельствуя, что ратники Хейдона отправились в погоню им на подмогу. Однако надежда на спасение таяла с каждой минутой. Солдаты Джоса только сейчас покинули прилепившуюся к стенам Конитропа деревушку.

Элиан невольно остановила взгляд на отце. С развевающейся за плечами серебряной гривой волос он скакал во главе отряда. Слепая ярость искажала его черты, зубы поблескивали в злобном оскале.

Испустив испуганный вопль, Элиан взглянула на дорогу. Набуэлл был еще очень далеко. Они не успеют достичь даже ворот города, не говоря уже о святой обители.

– Быстрее, моя гнедая красавица. Поднажми еще чуть-чуть, – услышала она спокойный голос Джоса.

Элиан снова оглянулась. Лошадь её отца с выпученными глазами и пеной у рта дышала всего в нескольких ярдах от крупа их кобылы. Взвизгнув, Элиан уткнулась лицом в спину Джоса, чтобы ничего не видеть.

Тропа, соединявшая Конитроп с городом, кончилась, и гнедая кобыла Джоса неслась теперь по более широкой дороге, которая вела в Набуэлл. Замирая от страха, Элиан выглядывала из-за плеч Джоса, сожалея, что не в ее власти передвинуть городские стены поближе к ним. Хорошо еще, что их стремительной скачке не мешали повозки. Пешеходы с громкими криками бросались врассыпную. Люди с ручными тележками, громыхая колесами, разбегались в стороны, прижимаясь к обочинам.

Краем глаза Элиан уловила рядом какое-то движение. Морда лошади ее отца почти поравнялась с ее ногой. Элиан открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука.

– Ты попалась! – рявкнул Рейнер. Его голос прозвучал совсем рядом, и Элиан показалось, что отец сейчас схватит ее.

– Держись крепче, Лиан! – крикнул Джос.

Тут они взвились в воздух, перемахнув через тачку с яблоками. Не успела Элиан опомниться, как кобыла Джоса вновь коснулась земли, перешла на галоп и мчалась во весь опор к воротам Набуэлла. Цокот копыт преследователей утонул в гвалте, визге и ругательствах. Элиан оглянулась и увидела воинство Хейдона, выезжавшее на набуэллскую дорогу. Совсем близко от них Рейнер жестоко ударил пятками в бока своего скакуна. Животное встало на дыбы и в попытке восстановить прежний ритм споткнулось.

На дороге неподвижно лежал окровавленный владелец ручной тележки. Ряды преследователей смешались. Солдаты беспорядочной толпой сгрудились вокруг шерифа. В душе Элиан блеснул слабый лучик надежды. В безмолвной мольбе воззвала она к небесам, чтобы Господь позаботился о пострадавшем человеке. Возможно, случившаяся из-за трагедии заминка дала ей и Джосу тот выигрыш во времени, которого им так не хватало для спасения.

Железные подковы зазвенели о камень мощенного булыжником участка дороги перед воротами Набуэлла. Не замедляя скорости, Джос направил лошадь к воротам. Надежда вновь угасла. Стражник неминуемо выйдет им навстречу с призывом остановиться. Им придется либо растоптать его, либо сбавить скорость и объехать. В обоих случаях они потеряют выигранное время.

Однако стражник не появился.

– Эй, сэр, пожалуйста, не так быстро, – прокричал он, когда покрытая пеной и потом лошадь рыцаря пролетела мимо. Но его слова растаяли вдали, унесенные ветром.

– Куда? – справился Джос, заметив впереди развилку.

– Направо, – ответила Элиан.

Промчавшись по одной улице, затем по другой, они приближались к центру города. Элиан озиралась по сторонам. Город словно вымер. Нигде не было ни души.

Наконец они влетели в городской центр. Широкая площадь, где раз в неделю проходила ярмарка, кишела народом, хотя день был не базарный. Вместо лавок повсюду раскинулись разноцветные шатры, перед каждым проходило праздничное действо. Лоточники, стараясь перекричать друг друга, расхваливали свой товар. Играли музыканты, народ водил хороводы. Пахло жареными колбасками и свежим элем.

Находясь в плену у Беатрис, Элиан совершенно забыла о ежегодном праздновании дня святого, покровительствующего Набуэллу.

– Черт, придется сбавить скорость, – проворчал Джос и натянул поводья, пустив кобылу легким галопом, когда она врезалась в гущу толпы.