Кейл молча и равнодушно смотрел на гиганта.

— Понятно, отмалчиваешься. Хорошо, пройдем через формальности. Ваше имя и звание?

— Кейл Рэндор, командир Четвертого Ударного полка Сорок Первого Легиона, — спокойным, холодным голосом ответил Кейл.

— Планеты Морос, — добавил гигант. — Разве не так положено отвечать по Уставу?

Кейл пропустил вопрос мимо ушей.

— Злорадство — занятие мелких умов. У тебя есть имя, злорадствующий?

На мгновение улыбка гиганта погасла, затем появилась вновь.

— А, легендарный боевой дух Легионов не угас. Да, Кейл Рэндор, можешь узнать мое имя на то короткое время, которое тебе осталось что-либо знать. Я — лорд Тхр’ан с Иррак-хоа.

Кейл насмешливо поднял бровь. Он никогда не слышал о планете с таким названием, но ведь существует немало планет, о которых он никогда не слышал. Он знал, что аристократические титулы действительно широко используются в человеческих обществах по всей Галактике. Но очень уж странный титул, чтобы его носил главарь банды вроде этой.

— Почему лорд с Иррак-хоа сидит на луне Солтрениуса, притворяясь легионером?

Гигант оглушительно расхохотался.

— В моем мире живет в воде создание, само чуть больше своего объемистого желудка с фильтрами. Оно спокойно сидит в ручье поперек течения, а другие создания слепо плывут в его внутренности, чтобы их сожрали. Я ждал здесь, чтобы слопать тебя, легионер.

— На моей планете, — холодно ответил Кейл, — живет ядовитая рептилия, обладающая способностью принимать облик других. Мы всегда, когда бы ни наткнулись, убиваем их.

— Я рептилия, изменившая свой облик? — рассмеялся Тхр’ан. — Уверен, ты хотел бы убить меня. — Он шагнул вперед, наклонился на Кейлом, странные метки извивались и перекатывались под кожей. — Интересно было бы дать тебе попытаться, Рэндор. Всегда гадал, как выглядит знаменитое боевое мастерство Легионов по сравнению с… с моим.

Кейл не пропустил мимо ушей запинку.

— По сравнению с чьим?

— Слишком много вопросов, — улыбнулся Тхр’ан. — Но здесь задаю вопросы, на которые надо отвечать, я. — Сложив громадные руки на груди, оно отошел. — Сначала, Рэндор, ответь мне вот на какой вопрос. Сколько еще легионеров осталось в живых?

Кейл задумчиво кивнул.

— Значит, говоришь, я первый угодил в твою ловушку? Сомневаюсь, что другие окажутся столь же беспечными.

— Какие другие? — зашипел гигант. — Где они?

Кейл отвел глаза в сторону, изобразив на лице смущение, словно проговорился.

— Может, больше нет никого. Я… я не знаю.

— Скажешь! — взревел Тхр’ан.

Кейл опустил голову и уставился в пол, искусно играя роль человека, решившего не выдавать тайну.

Гигант фыркнул и подал знак Джайкеру с Ришем.

— Отведите его, — приказал он. — Можете привязать и немного пооблучать, пока он не станет разговорчивее.

Тхр’ан повернулся и быстро вышел, а Кейл поднял голову и увидел дула пистолетов, направленные на него руками этих двоих, и сияние дьявольской радости в их глазах.

Они вывели его в коридор у комнатки, приотстав на безопасное расстояние и держась у противоположных стен коридора с таким расчетом, чтобы Кейл даже не надеялся повернуться и броситься на них. Поэтому он шел, беспрекословно повинуясь и пользуясь случаем изучить, что удавалось увидеть из планировки купола.

Она, похоже, сохраняла основную стандартную планировку большинства космических куполов, яйцевидных и двухэтажных. Верхний, полусферический, из металла и пластика, увенчанный похожим на линзу кругом из плексигласа, использовался, главным образом, для наблюдений, связи и тому подобное. Так что, судя по плоскому, непрозрачному потолку, Кейл решил, что он находится на нижнем этаже. У большинства космических куполов один широкий коридор опоясывает нижний этаж по внутренней стороне внешней стены корпуса. Основной коридор должен окружать разнообразные служебные секции купола — рабочие кабинеты и лаборатории, спальные помещения, столовую и комнату отдыха вместе с системой жизнеобеспечения, кладовыми и тому подобное. А они должны соединяться более узкими проходами, выходящими в общую точку главного внешнего коридора.

Так вроде бы было и в этом случае. Проход, в которые они вышли из комнатки, вел к широкому, закругляющемуся, как и ожидал увидеть Кейл, коридору. Быстрый взгляд через плечо дал ему именно то, что требовалось для определения местонахождения, поскольку он увидел позади широкий, тяжелый люк воздушного тамбура. Должно быть, вход в купол, и почти наверняка — единственный.

Они прошли по главному коридору, вскоре повернули в другой узкий соединительный проход. Здесь конвоирам пришлось идти плечом к плечу, но даже при этом Кейлу было бы безумно рискованно нападать на них. Как бы то ни было, ему еще предстояло выяснить слишком многое, и он надеялся, что позже подвернутся шансы на освобождение получше.

Через секунду они подошли к дверному проему, и конвоиры заставили Кейла войти в него. Помещение могло быть в прошлом лабораторией, когда купол служил своему первоначальному назначению — научным исследованиям. В нем было пусто, только низкая, тяжелая металлическая платформа, на которой, вероятно, раньше стоял целый комплекс механизмов и оборудования.

Теперь, очевидно, на ней предстояло лежать Кейлу.

— Залезай, — прорычал Джайкер, показывая пистолетом. — Ложись на спину.

Кейл выполнил приказ, хотя догадывался, что последует. Но Риш постоянно держал на прицеле его голову и был готов немедленно применить оружие.

Джайкер нагнулся и вытащил из-под платформы несколько металлических полос с застежками, очевидно, старательно приготовленных заранее для такого случая. Он туго перехватил Кейла поперек туловища, приковывая к голой металлической поверхности так, что не шевельнуться, затем привязал запястья, щиколотки, живот и бедра.

— Теперь, — сказал Джайкер, облизнув тонкие губы, — подумай о заданных боссом вопросах.

Он поднял «громыхало» и нажал выступ.

Внутрь хлынула непереносимая боль, словно каждый нерв выдирали, окунали в кислоту и резали зазубренным ножом. Тело Кейла конвульсивно извивалось, билось в тисках удерживающих его полос, из губы, которую он прикусил, чтобы не закричать, струилась кровь.

Затем боль сразу прекратилась. Тяжело дыша, он облизнул прокушенную губу и с ненавистью посмотрел на ухмыляющуюся физиономию Джайкера.

— Здорово, верно? Скажешь что-нибудь?

Не проронив ни слова, Кейл отвернулся.

— Ладно, получай еще. Заряда хватит надолго.

С радостью в глазах Джайкер снова поднял пистолет.

И снова убийственная боль.

И снова… и снова…

После шестого — или это мог быть десятый, Кейл не был уверен — раза он понял, что в помещение вошел гигант. На некоторое время наступил перерыв, пока Тхр’ан совещался со своими подчиненными, и Кейл получил возможность оценить причиненные ему вред.

Те места тела, которые бились о металлические ленты во время конвульсий, болели от синяков. Губа распухла, пульсируя болью. Голова, казалось, стала на размер больше от заполонившей ее боли. Но слегка пошевелив шеей и другими частями тела, он понял, что тело еще подчиняется, что повреждения несерьезные.

Затем над ним наклонился гигант.

— Ты, кажется, твердо решил страдать, — прозвучал мелодичный бас. — Как мне и следовало ожидать. Ты приблизился к тому, чтобы рассказать то, что я хочу знать?

Кейл не ответил, не взглянул на него.

— Как и следовало ожидать, — сказал, преувеличенно вздохнув, Тхр’ан. — Легионеры делают из своих людей почти рабов, слепо выполняющих требования господ.

От странного нажима на слова у Кейла промелькнула мысль. Воспользовавшись тем, что осталось от голоса, он прокаркал:

— А разве ты не выполняешь требования своих господ?

Тхр’ан проглотил эту приманку.

— Мой Господин, — ответил он, — не требует от меня… — Он резко оборвал себя и посмотрел на Кейла злыми глазами. — Очень ловко, легионер, — сказал он глухим, угрожающим голосом. — Ты очень стараешься узнать, что возможно, не так ли? Но ты ничего не узнал. Даже если бы я мог открыть тебе имя и местопребывание Господина, ты не дожил бы до того времени, когда мог бы использовать свои знания.