Питье было безвкусное, но приятное и теплое. Оно также показалось успокаивающим, расслабляющим и Кейл догадался, что наверняка в нем было лекарство. Снова притупилось сознание, успокаивая смятение, и он начал погружаться в сон.

Проснувшись, он почувствовал себя освеженным, как и в прошлый раз, и, казалось, более окрепшим. Он смог без усилий сесть, хотя, когда опустил с кровати ноги и попытался встать, обнаружил что его качает, и снова с радостью занял повторяющую контуры постель.

Но комната оставалась пустой. Кейл попробовал кричать, называя имя Тейлиса и требуя его возвращения, но изображение не появлялось и голос не заговорил.

Вместо этого, как и в прошлый раз, появился робот-слуга. Он принес другое питье, на этот раз прозрачную и прохладную жидкость, и чашку кашеобразного вещества. Кейл попробовал их сперва подозрительно, но растущая жажда и голод заставили не привередничать. На сей раз они были без лекарства, только закуска и ощущение пищи в желудке.

Появление робота совпало с раскрытием другой панели в стене за спиной Кейла, и появился душ с туалетом, такие же компактные, как на космическом корабле. Ему понадобилась помощь робота, чтобы воспользоваться ими, и, вернувшись на кровать, он обессиленно лег. Но это уже был шаг вперед ко времени, когда силы вернутся и он снова станет хозяином самому себе — и начнет выяснять, что же происходит на самом деле.

С этого момента потекли ничем не потревоженные дни, ибо у Кейла не было возможности контролировать бег времени в комнате с голыми стенами. Он спал, просыпался, ел и пил, отдыхал и размышлял, перебирая копошившиеся в голове вопросы и сомнения.

Он не мог заставить себя принять то, что сказал ему старик по имени Тейлис, потому что это казалось слишком невероятным и слишком многое осталось необъясненным. Группа старых ученых, спрятавшихся, чтобы бороться с каким-то безымянным врагом? С тем самым врагом, который смел Легионы Мороса?

Вопросы «кто» и «почему» разрастались до неимоверных размеров, становились слишком безответственными. И ему не предоставили никаких доказательств, не считая голоизображения постоянно прячущего лицо старика.

Он собрал факты, которыми располагал, проверяя их надежность. Едва он вошел в свой корабль на Солтрениусе, как кто-то или что-то подкралось сзади и свалило его из иглопистолета. Теперь он лежит в пустой комнате неизвестно где и обслуживает его робот. Он прошел какие-то длительные процедуры, после которых ослаб и для которых, кажется, потребовалась какая-то очень сложная технология. И избавился от боли.

Избавился? Истина ли даже это? Наверняка существуют лекарства, которые могут снять даже такую сильную боль. Но он не чувствует себя напичканным лекарствами — голова ясная и хорошо соображает, несмотря на слабость тела.

Могут ли продлить галлюцинации или предсмертный бред события, происходившие перед ними? Этого он не знал. Были ли они такими же реальными, как дни, проведенные в этой комнате? Этого он тоже не знал.

Вопросы крутились в голове, пока он не устал от них. В конце концов, он знает слишком мало. Возможно, со временем, если Тейлис вернется или последуют другие события, он узнает больше.

А пока что возобладала дисциплина легионера. Нельзя ломать голову над ситуацией, когда нет надежды изменить ее. Нельзя ломать голову над вопросами, на которые пока нет ответа. Если следует ждать, то ждать спокойно, терпеливо, с самообладанием.

И он должен быть готовым начать действовать в любое время, как только появится возможность.

Кейл готовился. Он начал программу легких упражнений через равные промежутки времени — обычные, известные с детства. По мере их усложнения, он увеличил время занятий, набираясь все больше и больше прекрасной гибкости, проворства и силы. И он понимал, что Тейлис или кто другой наблюдает за его успехами, потому что количество еды увеличивалось и она становилась все более существенной с ростом затрачиваемой энергии.

Затем однажды, как бы подчеркивая, насколько далеко ушел он от слабости и прикованности к постели, робот принес не только обычную пищу, но и его одежду.

Полная форма, почищенная, свежая, без следов износа. Как новая, сшитая точно по размером старой.

Он быстро оделся, с удовольствием ощущая привычную одежду, и почувствовал себя самим собой. А когда сунул руку в карман куртки и достал светлую цепочку со своим диском-удостоверением, ему стало еще приятнее. Сердито-красный цвет диска поблек, сменился на нормальный небесно-голубой, как только но взял его в руку, и он быстро надел цепочку на шею.

Теперь, подумал он, я снова легионер. Но все продолжалось по старому и Тейлис не входил в контакт. Кейл настойчиво выполнял заданную самому себе программу упражнений, подвергая себя все более жестким проверкам, пока не наступил момент, когда он, наконец, смог преодолеть полный каскад физических упражнений, составляющих основную схему подготовки к празднику Военных Игр на Моросе.

Когда он закончил комплекс, лишь немного вспотев, сохранив ровное дыхание, упругое тело с оставшимся запасом энергии, то понял, что готов.

Время ожидания кончилось.

Когда в очередной раз появился робот, Кейл не колебался. Как только панель распахнулась, он просто перепрыгнул через невысокий цилиндр на колесах и вышел искать свободу.

Он оказался в узком, тускло освещенном коридоре с металлическим полом, стенами и потолком. Гладь одной из стен временами нарушалась, закрытыми, похожими на люки дверями по всей длине коридора.

Двери были надежно заперты и Кейл не стал тратить энергию на попытки проломить их. Они были из спецсплава кватерния, применяемого для корпусов боевых кораблей и способных выдержать более мощные удары, чем он мог нанести с пустыми руками.

Он побежал по коридору. Поворот под прямым углом направо и две лестницы — вниз и вверх. Не останавливаясь, он выбрал лестницу, ведущую вниз, и попал в камеру солидных размеров, в которой размещался целый набор сложных механизмов в отдельных корпусах.

Большую часть механизмов он узнал, особенно рециклеры воды и воздуха. Все казались крупнее и отличались по форме от стандартных систем жизнеобеспечения на космических кораблях. И самое громоздкое устройство в середине — конечно же, самый совершенный гравитационный блок.

Так что я действительно на космической станции или искусственном спутнике, понял Кейл. Возможно, рассказ Тейлиса о секретном, пустом внутри астероиде — правда.

Но пока не выберешься наружу, уверенности в этом не будет. А для этого ему понадобится, как минимум, скафандр и — если ему действительно улыбнется удача — какой-нибудь корабль.

Он повернул назад и побежал по лестнице на верхний уровень. Снова коридоры, но теперь зачастую с открытыми дверями. За ними ряд комнат, ясно, что лабораторий, напичканных оборудованием, о назначении которого Кейл, считавший себя довольно приличным знатоком техники, и не догадывался.

Еще лестница вверх, и он бегом поднялся по ней. Она привела его в помещение, забитое от пола до потолка магнитными лентами книг, информлентами всех видов и несколькими аппаратами для просмотра по углам помещения. За этой комнатой располагалась камера с широким экраном, на котором было изображение панорамного сегмента наполненного звездами космоса. По всей комнате валялись брошенные звездные карты, схемы космических путей, распечатки компьютерной информации.

Приятное зрелище, так как Кейл знал, что, если удастся вырваться, ему понадобится хранящаяся в этой комнате информация, чтобы определить направление полета.

А пока он не стал задерживаться здесь. Сигналов тревоги он не слышал, признаков преследования тоже не было заметно. Но он не сомневался, что его исчезновение из комнаты обнаружено, и Тейлис или кто-нибудь другой наверняка решают, как положить конец его дикому побегу.

Еще коридор и еще запертые двери. Еще лестница, ведущая на верхний уровень. Еще помещение…

Он встал, как вкопанный, едва сдержав рвущийся из груди крик бурной радости.