Подойдя к книжной полке, Кэрол взяла в руки радио и отодвинула пластинку, после чего улыбнулась, почувствовав на ладони жесткий диск. Если бы его нашли, уж точно не оставили бы. И тем не менее она решила проверить. Поместила диск в ноутбук, включила защитную программу, проверила все файлы и успокоилась, не обнаружив вторжения. Потом Кэрол нашла кодовую программу и послала Моргану и Гэндлу сообщения о хвосте и обыске. Морган прислал имейл с поздравлением по поводу успешного продвижения вперед и предостережениями насчет Кразича, который расспрашивает о ней всех, кого может. Тем не менее он уверил Кэрол, что проколов пока еще не было. «Можно подумать, что вы знаете», — мысленно парировала Кэрол, не удержавшись от насмешки.

Интересно, как поживает Тони? Одно она знала наверняка. Чем бы он ни занимался, это даст свои плоды. Тони никогда не мог спокойно смотреть на то, что невинные люди становятся жертвами жестоких преступников. Убийцы завораживали его, это правда. Но психологический портрет не был для него чисто научным упражнением. Ему было жалко убитых людей, и так же, как она, он верил, что следователи являются представителями покалеченных и убитых. Задачей следователей было не ветхозаветное мщение, а своего рода дань памяти успокоившихся навеки. И еще им было важно сохранить жизнь потенциальным жертвам.

Ей хотелось бы быть с Тони на поле битвы, однако ее собственная операция требовала максимальной отдачи, так что это был всего лишь порыв души, который она не могла принять всерьез. Кэрол была счастлива, что он может заниматься своими делами и свято верить в лучшее будущее для них обоих на этой земле.

Сбежав от горы бумаг, ждавшей ее на столе в офисе, Марийке отправилась в дом Питера де Гроота. К этому ее побудил звонок из Кёльна от Гармута Карпфа, чьи подчиненные нашли кое-что любопытное, когда просматривали шкаф для документов в кабинете Марии Терезы Кальве. Расследование, увы, после этой находки никак не продвинулось, однако Марийке не сомневалась, что Тони очень-очень заинтересуется этой информацией.

К тому же у нее самой появился повод на время забыть о злых взглядах подчиненных, перед которыми она поставила задачу найти все суда, которые находились в радиусе пятидесяти километров от Лейдена в день убийства де Гроота. Она рассчитывала, что ее немецкие коллеги столь же педантичны, и вскоре они смогут сравнить результаты поисков. Иначе это пустая трата времени. Если найдется связь, тогда немцы могли бы посмотреть, на какой барже есть темный «гольф». Если повезет и хватит терпения, то у них появятся подозреваемые, и психологический портрет Тони окажет следователям неоценимую помощь.

Марийке также послала детективов в университетскую библиотеку поискать письма или статьи с критикой работ Питера де Гроота и других жертв. У нее не было уверенности, что эта диковатая идея Кэрол принесет какие-нибудь плоды, однако она считала обязательным отработать все версии и проверить все гипотезы.

Что скрывать, она была разочарована тем, как продвигалось расследование. Конечно же, психологи не волшебники, однако она рассчитывала на что-то более конкретное, чем то, что они пока получали от Тони. Наверное, им слишком много хотелось получить. А выходило так, что единственный способ раскрыть такое дело заключался в обычной полицейской работе. В ней не было шика, однако она все же давала результат.

Как-то странно было вернуться в кабинет Питера де Гроота. Теперь Марийке лучше знала, что тут произошло. Пятно от воды на полированной поверхности письменного стола, немного порошка, оставленного криминалистами, которые снимали отпечатки пальцев и не убрали после себя. Она подумала, что Маартенсу это не понравилось бы. Он терпеть не мог, когда криминалисты оставляли место преступления в большем беспорядке, чем оно было до их появления.

На всем лежал слой пыли. Вряд ли сюда скоро придет уборщица. Пока бывшая жена профессора не предъявляла права на наследство своих детей. Наверное, в таких обстоятельствах ей не очень хочется возвращаться в этот дом.

Марийке подошла к полке с картотечными ящиками. Вероятно, стоит получше познакомиться с де Гроотом. Надев резиновые перчатки и открыв верхний ящик, Марийке стала просматривать папки.

И вот оно — чудо! В точности как предсказывал Карпф. Обычная папка, отличимая от остальных лишь тем, что была немного светлее. На белой бумажке, приклеенной посередине, было напечатано:

Марийке торопливо вытащила папку из ящика. Поднесла ее к окну, чтобы лучше разобрать текст. Но сначала осмотрела папку снаружи и обрадовалась, заметив темное, маслянисто поблескивающее пятно в нижнем углу на задней стороне. Она понюхала его, но ничего не учуяла. И открыла папку. Внутри был единственный лист бумаги.

Марийке читала и не верила своим глазам. На редкость причудливое, искаженное восприятие личности де Гроота, судя по показаниям его друзей и коллег. Однако язык приближен к тому, каким пользуются врачи, и это подтверждает заключение Тони о том, что убийца читал работы по психологии и усвоил их лексику.

Ей не терпелось отдать криминалистам новую улику. На первый взгляд печать была компьютерная, следовательно, неопределимая, но могли ведь остаться зацепки, которые окажутся полезными. Например, пятно на папке. Наконец-то в руках у Марийке были реальные улики.

По пути к машине она на чем свет стоит ругала себя за то, что в первый же день не проверила папки с документами. Надо было поручить кому-нибудь разобрать личные бумаги покойного, но так как де Гроот был практикующим психологом, то ей и в голову не пришло, что среди историй болезней найдутся материалы, имеющие отношение к его убийству. Если второй обыск и дал что-то, то лишь благодаря обмену информацией.

Марийке было до слез жаль, что не ей принадлежит это открытие. Тем не менее она нашла кое-что и могла помочь Тони с проникновением в сознание убийцы. Лучше, чем ничего, решила она.

В предместье Потсдама за рулем своего «мерседеса» сидел Дарко Кразич с большим пакетом попкорна в руках и глядел сквозь дождевую пелену на озерцо. Наконец высокий мужчина открыл дверцу со стороны пассажирского кресла, влез внутрь, снял кепку и стряхнул с нее капли дождя. На нем были брюки из хлопчатобумажного твида и ветровка с дизайнерским логотипом на левой стороне груди. С лица не сходило мрачное выражение, словно все вокруг несло ему постоянное разочарование.

— Чертова погода!

— В Потсдаме всегда чертова погода, — отозвался Кразич. — В Берлине вовсю светит солнце, а тут серо и мокро. Ну же, Карл, что у тебя?

Детектив из уголовного отдела Карл Хаузер невесело усмехнулся:

— Мог бы и поговорить со мной, Дарко.

— Мы с тобой не друзья. И никогда не будем друзьями. Ты на меня работаешь, и это все. Так не стоит притворяться.

Кразич открыл окошко и выбросил остатки попкорна. Несмотря на дождь, птицы разглядели добычу и устремились к ней.

— Поскольку ты говоришь о работе, то моя информация заслуживает премии.

— Да ну? — «Жадный ублюдок», — подумал Кразич. — Позволь мне судить.

— Помнишь мотоцикл? Я немного копнул.

— За это ты получаешь деньги от налогоплательщиков.