Хотя Кразичу тяжело было видеть босса в таком состоянии, он покинул его квартиру, бодро пружиня шаг. Похоже, они опять вместе займутся делами. У него уже появилась парочка идей, и он был уверен, что на сей раз сможет их изложить. Если у Кразича и оставались сомнения насчет загадочного человека, который стал причиной гибели Катерины, то он больше не собирался тратить время, размышляя об этом. Паранойя — удел слабых, а уж слабым он никак себя не считал.

Тони прилетел в аэропорт Тегель и, выйдя в зал ожидания, стал всматриваться в лица встречающих. Вскоре он увидел высокую стройную женщину с черными непослушными волосами, которая держала в руке плакатик с написанным на нем одним словом: «Хилл». Неуверенно улыбаясь, Тони направился к ней.

— Петра Беккер? — спросил он.

Она протянула ему руку, и они обменялись рукопожатиями.

— Доктор Хилл. Рада познакомиться с вами.

— Пожалуйста, зовите меня Тони. Спасибо, что встретили меня.

— Ну что вы! Ваш приезд спас меня от нытья коллеги, который считает, что я дала ему невыполнимое задание — найти потерявшуюся шестилетнюю девочку.

У Тони брови полезли на лоб.

— Вот уж не думал, что это тоже входит в ваши обязанности.

Петра хмыкнула:

— Такое редко случается. Но именно эту девочку держит в заложницах Тадеуш Радецкий, приятель Кэрол, чтобы ее мать молчала. А я хочу, чтобы мать сотрудничала с нами, поэтому мне во что бы то ни стало надо отыскать девочку. Но вам не стоит об этом думать. У вас более серьезные проблемы. Все, что от меня зависит, я сделаю, только скажите.

Она уже немало сделала, думал Тони, идя следом за Петрой к ее машине. Прочитав электронное сообщение Кэрол, Тони заказал билет на ближайший рейс до Берлина, сообщил секретарю на факультете о якобы неожиданной смерти родственника, в связи с чем ему необходим отпуск по семейным обстоятельствам. Он знал, что не может связаться с Кэрол, однако ему было известно, что Петра Беккер работает в криминальной разведке. Сделав несколько телефонных звонков, он отыскал ее, и она с удовольствием восприняла весть о его приезде в Германию. Объяснять причины своего немедленного решения Тони не стал. Еще не хватало, чтобы от его услуг отказались из-за его личной заинтересованности в раскрытии дела.

— Мне надо где-то остановиться, — сказал Тони. — Хорошо бы, вы поселили меня в отеле, где живет Кэрол. За ней, несомненно, установили слежку, так что важно найти место, где мы могли бы встречаться, не вызывая лишнего внимания к себе. В одном здании это сделать проще.

Петра отозвалась, когда аэропорт остался позади:

— Мне удалось арендовать для вас квартиру в том же доме. Двумя этажами ниже. Вам не составит труда приходить и уходить, не попадаясь никому на глаза.

— Спасибо. Насколько мне известно, вы встречаетесь с ней в женском оздоровительном клубе и там обмениваетесь информацией?

— Да, правильно. Боюсь, в клубе вы не сможете к нам присоединиться, — усмехнулась Петра.

— Да уж. Итак, с Кэрол я могу видеться дома, а с вами? На работе? Мне ведь нужен доступ к информации, так что там, по-видимому, лучше всего?

Петра поморщилась:

— Тони, с этим не все просто. Понимаете, официально я пока не имею права заниматься этим серийным убийцей. Поэтому если вы появитесь у нас, то мой шеф непременно задаст мне кучу неприятных вопросов. Вот если бы вы могли работать у меня дома. Я все отлично устроила, правда. Да и материалы у меня там.

— Отлично, если вы не возражаете, что я буду путаться у вас под ногами. Обычно я работаю по многу часов. И мне не терпится побыстрее начать.

— Материалы из Гейдельберга и Лейдена уже пришли. В Бремен я послала запрос, так что скоро должны прислать рапорт о том, как проходит расследование. Я сказала им, что их дело вроде бы имеет отношение к тому, чем мы сейчас занимаемся. Думаю, они с удовольствием разделят со мной эту ношу. У них там мало людей, и им не хватает опыта в расследовании преступлений, выходящих за рамки самых обычных.

— Прекрасно. Мне нужна вся информация, какую только можно достать.

— Я рада, что вы соблазнились этим делом.

Тони искоса посмотрел на Петру. Если она настолько честолюбива, что позволяет себе нарушать правила, то, скорее всего, не будет возражать, если он выложит ей все.

— Не только делом. Я был знаком с Маргарет Шиллинг.

— Черт! Прошу прощения. Кэрол мне не сказала.

— Кэрол не знает. У вас была возможность сообщить ей, что я тут? — спросил Тони, не желая продолжать разговор на больную для него тему смерти Маргарет.

— Надеюсь, вы не против, что я пока ничего ей не сказала? Сегодня вечером она в первый раз встретится с Радецким, и важно, чтобы ее ничто не отвлекало.

— Вы правы. Мы повидаемся завтра.

— Она будет рада. Ведь она очень ценит вас.

— Я тоже буду рад.

— Хорошо, когда рядом человек, соединяющий с реальной жизнью, — проговорила Петра, резко повернув руль, чтобы не ткнуться в подрезавшую ее машину. — Тупица, — пробурчала она.

— Если только я не помешаю ей держаться в образе.

— А меня больше волнует, как бы она не отождествилась с Кэролин Джексон. Радецкий — мерзавец, но очень обаятельный. Ему трудно противостоять, особенно если никого нет рядом. Думаю, ваше присутствие ей поможет.

— Надеюсь. А ее проницательность поможет мне в создании психологического портрета. У нее потрясающе неординарное мышление. Она может посмотреть на дело с совершенно неожиданной точки зрения и увидеть то, чего никто другой ни за что не увидит.

— Когда вы приступите к работе?

— Прямо сейчас. Если вы не против, я закину вещи, а потом вы, может быть, отвезете меня к себе домой?

— Хорошо. Я дам вам ключ, чтобы вы не зависели от меня. Приходите, когда хотите. Вы меня совсем не побеспокоите, даже не думайте об этом. Я редко бываю дома и сплю как убитая. — Петра свернула в тихий переулок. — Ну вот мы и на месте. Я вас провожу.

Тони последовал за Петрой в крохотное помещение консьержки рядом с главным входом. Покончив с регистрацией, он прошел вместе с ней в большой холл.

— Ваша квартира на втором этаже. Кэрол живет двумя этажами выше, в квартире четыреста два. Я подожду вас здесь.

Тони кивнул и нажал на кнопку вызова лифта. На сей раз он сжег за собой все мосты. Слишком долго он внушал себе, что может быть хамелеоном, подделываться под окружавший его мир, под чужие жизни, потому что у него практически нет собственной. Однако постепенно к нему пришло понимание того, что это неправда. На этом свете жила уникальная личность, имя которой Тони Хилл. И чем отчаяннее он старался избавиться от нее, тем громче она кричала о себе. Прочь слабость, прочь условности. Он это он: охотник, нюхающий воздух в поисках почти неуловимого запаха добычи. Он снова там, где ему место, и это было чудесно.

Кэрол не осталась равнодушной к ассоциациям, которые вызывала у нее опера. Сидя в заднем ряду партера Берлинской оперы, она слушала «Das Schlaue Fuchslein», или «Лисичку-плутовку» Леоша Яначека. Наверное, опера могла бы отвлечь ее от собственных проблем, но эта лишь напоминала об опасностях ее миссии. Сначала первый акт. Пленение лисички егерем, ее попытки защитить себя от сексуальных домогательств барбоса и издевательств детей, ее расправа над курами и своевременный побег.

«Я и есть эта лисичка-плутовка», — размышляла Кэрол. Ей предстоит заставить Радецкого думать, будто он подчинил ее себе и она послушна ему. И при этом надо не заглотнуть наживку и не раскрыть свои намерения. Кэрол понимала, что ей во что бы то ни стало надо найти способ держать Радецкого на коротком поводке. А потом она проникнет в его курятник, унесет его цыплят к себе домой, пожарит их и постарается сбежать, чтобы он не заставил ее за это расплачиваться.

К концу первого акта, когда обозначилось противостояние лисички и людей, Кэрол встала и, стараясь не шуметь, вышла из зала. У нее громко стучало сердце, сводило живот. Несмотря на легкое платье из темно-синего шелка, она чувствовала, что обливается потом. Жуткий выплеск адреналина был мучителен. За ее спиной послышались аплодисменты. Теперь или никогда, сказала она себе и направилась к лестнице, которая вела к ложам. С левой стороны, как и сказала Петра.