— Так он же без нас...

   —  Слушай, Веня, — вздохнул капитан, — сейчас же не вторая мировая, а они — не фашисты. И Кирюху без нас они пытать не будут — точно тебе говорю.

   — Это правильно, — кивнул Турецкий. Он уже прокручивал, каким образом будет потом по своим каналам выручать Барковского.

   — Но все равно, как-то это... — Сотников вздохнул и отошел в сторону.

Александр чиркнул спичкой...

   Движение за дверью началось только минут через двадцать, когда от едкого дыма уже невозможно было дышать и смотреть, когда начали плавиться пластиковые обои, пузырясь и противно шипя.

   —  Наконец-то! — облегченно воскликнул Турецкий. — А я уже думал, зажаримся... По местам!

   Когда дверь распахнулась и в помещение ворвались люди, узники лежали на полу безо всяких признаков жизни. Из-за плотной завесы дыма почти ничего не было видно, и поэтому нельзя было определить, сколько на полу человек. И уж тем более никто не заметил, как мимо них в распахнутую дверь скользнули две тени.

   —  Теперь туда, — командовал Немой, бегом передвигаясь по узким длинным коридорам и постоянно сворачивая в бесчисленные ответвления. — Сюда теперь. Быстрее, быстрее, шевелись.

   Гладий еле поспевал за ним. Не было у него навыков соскальзывать по трапу за одну секунду или с такой же быстротой нырять в люк.

   —  Теперь вниз... Направо, — продолжал бормотать Немой, непонятно как ориентируясь в этом железном лабиринте. — Уже скоро, уже где-то рядом.

   Несколько раз навстречу им выскакивали матросы, но тут же оказывались без сознания на полу.

   —  Ну вот, добрались, — облегченно вздохнул Немой, когда за очередной дверью вместо выкрашенных суриком стен показалось ночное, усыпанное звёздами небо.

Катер висел на стропилах у самого борта.

   — Теперь, Вася, осторожно. Смотри, чтобы с вышки не заметили. Давай лезь на борт, а я пойду к крану. Когда наши появятся, свистнешь.

— Сколько раз? — спросил Вася. 

— Сколько хочешь, — ухмыльнулся капитан. — Больше тут вроде никто не свистит. Так что давай.

Вася кивнул и принялся карабкаться на борт катера.

   Минуты через две вдруг загудела сирена. Везде, где только можно, включился свет, и со всех сторон послышался топот человеческих ног.

   —  Давай быстрей! — закричал кто-то снизу. — Быстрее! Бегом! Шевелись!

   И тут же раздались выстрелы. Гладий метнулся было к борту, чтобы начать свистеть, но сообразил, что никакого свиста Немой, конечно, не услышит.

   —  Думай, Вася, думай! — Он бросился вниз и сшиб ногой замок у какого-то шкафа. — Отлично, винтовки.

   Выскочив на палубу катера, он принялся палить в воздух, громко крича:

— Сюда! Сюда давай!

   — Чего орешь?! Почему еще не на воде? Где Немой?! — На палубе показались фигуры Турецкого и Вени.

   —  А Козлов где? — Гладий бросил винтовку на палубу и принялся отвязывать страховочный трос.

   В этот момент махина катера дрогнула и медленно поползла вниз.

   —  Держись! — Турецкий бросился к борту. — Дмитрий, сюда!

Но Козлова видно не было.

   —  Быстрее, быстрее, ну ты где?.. — бормотал Александр, вглядываясь в происходящее на палубе. Он бы с удовольствием оставил Козлова американцам. Но другого водолаза среди команды не было.

   Увидел, как из рубки крана выскочил Немой и, перепрыгнув через поручень, полетел вниз, в воду. Этот в порядке. Козлов, ну ты где?

   Когда до воды оставалось метров семь, замки тросов открылись и катер полетел в воду. Шлепнулся, подняв фонтан брызг и повалив на пол всю команду. Тут же заревел мотор.

— Стоять! — заревел Турецкий. — Козлов там! И капитан!

   — Тут капитан! — Сотников уже тащил Немого за шиворот из воды. — Ничего с ним не станется.

   — Рули отсюда поскорее! — простонал Немой, повалившись на палубу. — Чего стоите?

— Там Козлов...

— Они уже второй спускают! — Он с трудом поднялся на ноги и ринулся в рубку. — Сейчас накроют нас всех. Бежать надо, пока они «вертушки» в воздух не подняли, к островам!

   — А Козлов?.. — Турецкий перегородил ему дорогу. — Без него мы никуда не...

   — Вон он!— закричал вдруг Гладий, глядя куда-то вверх. — Вон он, жук, сейчас прыгнет!

   — Давай, Митенька! — заревел Вениамин. — Ну чего ты телишься, лапоть?!

   — Беги заводи! — Турецкий отступил в сторону, давая Немому пройти.

   Козлов тем временем уложил двоих налетевших на него матросов и камнем полетел в воду.

— Трос! Трос бросай! И круг спасательный!

В воду полетели спасательный круг и страховочный трос.

   Голова Козлова показалась на поверхности только секунд через десять. Видно, слишком глубоко он ушел под воду.

   —  Веревку бросайте! — заревел он, тараща глаза и стараясь отдышаться.

— Да бросили уже! Вон она, хватай! Митяй ухватился за трос, и его потащили. А через несколько секунд катер взревел моторами и понесся прочь от корабля, исчезая в ночной мгле.

   —  Как думаешь, уйдем? — тихо спросил Веня у капитана, спустившись в рубку.

   — Не знаю. Вряд ли. — Тот пожал плечами. — А что, есть другие идеи?

   —  Слушай, Степаныч, а... — Веня отвел взгляд. — А Кирюху точно...

Капитан пристально посмотрел на него и тихо сказал:

   — Ты думаешь, я стал бы врать? Да не волнуйся ты, не пропадет твой Кирюха. Ничего с ним не станется. Мы им живые нужны...

— Не мы, — сказал Веня, — а ты...

На бунтующий океан ложилась темная дождливая ночь.

   —  Самый малый вперед! — сложив ладони рупором, закричал Немой. — Мы на месте!

   Турбинные двигатели глиссера, словно нехотя, начали затихать, и сразу стала ощутима качка.

   Волны так резко и так высоко подкидывали суденышко, что ребята с трудом могли держаться на ногах.

   — Шестьдесят семь метров...—обеспокоенно произнес Александр, глядя на мерцающий экран эхолота. — Это много?

— Много, капитан... — кивнул Митяй. — Ой как много...

   — Якорь бесполезен, — заключил Игорь Степанович. — Сотников!

— Я!

— Тебе можно доверить штурвал?

   — А почему нет? — Венькины глаза загорелись, как у маленького ребенка, которому дарят дорогую и такую желанную игрушку. — Вы только объясните популярно, что я должен делать.

   — Клади руки. — Немой шагнул в сторону уступая Веньке место. — Вот так. Тверже, тверже, не бабу держишь! Теперь почувствуй дыхание штурвала.

— Как это?

   — Молча, — нахмурился Игорь Степанович. — Ну-ка, расслабь плечи. Расслабь, расслабь! Хорошо... Дрожь проходит?

   — Есть вроде немного, — неуверенно сказал Веня. На самом деле никакой дрожи не было.

   — Твоя задача встать против ветра, носом к волне. И еще на компас смотри, чтоб все время стрелка вот на этом градусе была. Выполняй.

— Что, прямо так сразу? — растерялся Сотников.

— Не бойся, у тебя получится. Я страхую.

   На Венькином лбу выступила испарина. Он и подумать не мог, что управлять кораблем, пусть даже и маленьким, настолько сложно. В фильмах и книжках это выглядит совсем по-другому, проще пареной репы.

   Гладий сидел на корме, крепко ухватившись рукой за основание флагштока. Бедняга никак не мог справиться с тошнотой, к горлу вместе с очередной волной подкатывал и очередной спазм рвоты. Но так как вот уже больше суток он не брал в рот ни крошки, блевать ему было нечем...

   — Нельзя сидеть! — видя, как мучается товарищ, вскричал Митяй. — Поднимайся, иначе будет еще хуже!

   — Оставь меня в покое! — отмахнулся Вася. — Без твоих идиотских советов разберусь!

   А у Веньки вдруг все начало получаться. Он и сам не ожидал от себя таких способностей. Глиссер слушался беспрекословно, повинуясь каждому его желанию.

— Молодец,— улыбнулся Немой.

   — Плох тот матрос, который не мечтает стать адмиралом! — запальчиво выкрикнул Сотников. — Эй, вы далеко не отходите! Эй, эй, эй!