В декабре 1991 года в Белом доме царило ликование. Началось оно 8 декабря, после телефонного звонка Ельцина американскому президенту с сообщением о Беловежском соглашении трех, перешло в настоящую эйфорию, когда в Вашингтоне узнали, что в Алма-Ате (за исключением Литвы, Латвии, Эстонии и Грузии) подписана декларация о создании вместо Советского Союза Содружества Независимых Государств. И когда наконец наступил финал — телефонный звонок в резиденцию президента США в Кемп-Дэвиде М. Горбачева, поздравившего Джорджа Буша и его супругу с Рождеством и сообщившего о своей отставке с поста президента Советского Союза. В Вашингтоне торжествовали: «главного противника» больше не существует — Карфаген все-таки разрушен! Совершенно неожиданно пришла победа! «Победа, которой не ждали, которую не заслужили, не предвидели и не предусматривали».[28].

Ликование не расслабляло и не заслоняло возникавших многочисленных проблем. Необходимо срочно оформить дипломатические отношения с бывшими союзными республиками СССР — они вдруг стали независимыми государствами, — в первую очередь с прибалтийскими странами и Украиной. Этой бывшей республике СССР отводилась роль основного противовеса России.

Важнейшая задача — не допустить расползания ядерного оружия, которым единолично владел Советский Союз до своего распада и которое теперь оказалось на территории четырех государств — России, Украины, Белоруссии и Казахстана.

Белый дом оперативно распределял работы ведомствам: и государственному департаменту, и министерству обороны, и разведывательному сообществу. ФБР поручено подготовить оперативные мероприятия по официальным представительствам бывших республик СССР, которые в скором времени появятся на территории Соединенных Штатов. ЦРУ спешно приступило к проработке вопроса об организации резидентур во вновь созданных государствах. И все-таки самое главное — Россия: необходимо усилить контроль за правопреемницей Советского Союза, за ее правителем.

Борис Ельцин уже давно под прицелом американской разведки. Он — раскрытая книга для Вашингтона, многие страницы которой прочитаны. Нельзя сказать, что американцы довольны ее содержанием: им известно о некоторых качествах российского властителя — пристрастии к алкоголю и пьяных загулах, амурных похождениях и экстравагантных выходках. Откровенно говоря, американцы могли бы закрыть глаза на эти прегрешения, недостойные руководителя великого государства. Многие ведущие государственные деятели США тоже далеко не ангелы и не строгие пуритане.

Вашингтон не слишком взволнован из-за крутого, своевольного, склонного к самодурству нрава российского президента. Властолюбие Ельцина, скорее, не недостаток, а достоинство государственного мужа. Хитрость и коварство — из той же категории свойств. Тревожит другое — будет ли новый хозяин России достаточно податлив и управляем. Ну что ж, будущее покажет, в Вашингтоне постараются справиться с проблемой российского президента, в конце концов, Россия связана по рукам и ногам распадом СССР и внутренними неурядицами.

Команду Бориса Ельцина американцы тоже знают — ЦРУ и московское посольство поработали усердно. Главное в Ельцине и его нынешней команде — они выполнили «грязную», разрушительную работу; «чистую» сделают другие — те, кто окончательно свяжут себя с Западом и будут послушны рекомендациям Вашингтона.

В дальнейшем Ельцин — «мавр, который сделал свое дело» — не во всем оправдает расчеты Вашингтона. Его действия, и внутри собственной страны, и за ее рубежами, — смесь угодливого прогибания перед Западом и непредсказуемого взбрыкивания. В конечном счете он перестанет устраивать Вашингтон, но удержится в Кремле почти два президентских срока.

В отличие от России, где образ Ельцина «на царстве» все еще не лишился мистической оболочки, в США он практически потерял защитную скорлупу. В Соединенных Штатах, надо признать, не слишком принято добивать падших, как, например, в нашей стране, где от Ельцина отвернулись и подвергают хуле те, кто обязаны ему своим возвышением, — Коржаков, Костиков, Полторанин, Лебедь, Хасбулатов и многие другие. Ныне из числа работавших с Ельциным осталось совсем немного не лягнувших бывшего хозяина. Кадровая чехарда, затевавшаяся российским президентом, достойна войти в Книгу рекордов Гиннесса: за время правления в Кремле он лишил постов пятерых руководителей правительства, десятки вице-премьеров, почти сто пятьдесят министров и огромное число крупных федеральных чиновников. Первый президент России девять лет не выпускал власть из рук. Лишь один раз сделал это, когда попал на хирургический стол по поводу операции на сердце, да и то на два часа. Во второй раз Б. Ельцин пошел на этот шаг в канун 2000 года, при обстоятельствах, о которых скажем впереди.

Воцарившись в Кремле, Ельцин нисколько не изменил своей натуре, разве что отбросил уже ненужную личину «борца с привилегиями», некогда дававшую ему дивиденды популярности у обманутых людей, ложился на рельсы и пускался в клятвенные заверения верности подстроенной под него конституции. Быстро занялся демонтажом власти ненавистного ему Горбачева, которого третировал как мог, и укреплял собственное владычество, что возможно лишь при разрушении СССР и всех его государственных институтов. Накинул на страну финансовую удавку и постепенно затягивал ее, наводнил новые российские структуры своими советниками-иностранцами, продвинул к власти представителей «пятой колонны» (или увидел, как они сами захватили ключевые позиции в государстве).

Вашингтон внимательно следил за тем, чтобы то, что осталось от «главного противника», шло в фарватере его политики. Стратегия США не менялась — российского правителя необходимо поддерживать, фарисейски не обращая внимания на грязные и кровавые зигзаги и загогулины хозяина Кремля.

Первое драматическое испытание для Вашингтона — октябрьские события 1993 года.

Жестокая, кровавая расправа над Верховным Советом РСФСР, проходившая под истерические вопли некоторых «творческих интеллигентов» — «канделябрами их, Борис Николаевич!» — списана американцами как издержки в становлении демократии. Белый дом вынужден солидаризироваться с российским президентом, которому только при помощи армии и внутренних войск удалось удержаться у власти, расправиться с противниками из возникшей оппозиции своих бывших сторонников, а главное, погасить волну народного возмущения.

Потом последуют другие издержки, пока наконец наша страна не встанет перед близкой перспективой социально-экономической катастрофы, что содержало угрозу краха самого ельцинского режима, все же приемлемого для Запада. Ельцин больше не устраивал США и подлежал смещению, в том числе в форме «добровольного ухода» из Кремля. «Добровольный уход» произойдет в самом конце 1999 года, а до этого времени отношения российского и американского президентов подвергаются испытаниям.

Необходимо отметить, что в последние годы правления «друга Билла» все более властно в отношения Вашингтона и Москвы вмешивался внутриполитический фактор. Еще ожесточеннее становилась схватка между демократической и набиравшей силу республиканской партиями вокруг так называемой российской карты. На администрацию Клинтона обрушивались нападки за «неправильную политику» в отношении России, за поддержку режима Ельцина. Атака на Клинтона особенно усилилась в то время, что пришлось на второе президентство Ельцина — «полусидение в Кремле — полулежание в ЦКБ».

Чеченская драма — очередное испытание декларированной дружбы российского и американского президентов. Вашингтон, несколько успокоенный Хасавюртским соглашением, готов простить Ельцину усмирение мятежа в Чечне в 1994–1996 годах, чтобы помочь президенту России, популярность которого дошла до критически низкой отметки, победить на выборах 1996 года и остаться в Кремле.