Передовая русская литература никогда не знала высокомерного отношения к населявшим Россию народам. В ней никогда не было колониальной струи, колониальных мотивов, столь характерных для литератур некоторых европейских народов. Расцвет дружбы народов в советской литературе возник не на голом месте. Эта дружба уходит корнями в прошлое - в прогрессивную миссию русской литературы, в прогрессивную роль русского народа и его культуры.
Там, где на карте Российской империи были белые пятна молчания и неграмотности, на карте СССР расцветают и растут национальные литературы... Сталин говорит в своей книге "Марксизм и национально-колониальный вопрос", что свойство революции не уменьшать, а увеличивать количество языков, а следственно и литератур. За четверть века десятки народов в Советском Союзе впервые в своей истории создали свою письменность. Накануне Великой Отечественной войны у нас издавались книги на девяноста языках, причем среди них были языки, ранее почти неизвестные: саамский, мансийский, абазинский, вепский и другие.
Но, разумеется, не у всех народов и племен успела уже сложиться своя художественная литература. Советская литература не только многонациональна и многоязычна, но и многостадиальна, - в ней соседствуют все стадии или ступени развития: от бесхитростной песенки ашуга или первого рифмованного опыта на языке только что созданной письменности, - до повести, романа, поэмы и драмы, которые переводятся на все языки мира.
Можно считать, что у нас, кроме русской, тридцать пять, тридцать шесть оформившихся литератур, а если прибавить к этому литературы прибалтийских народов, то число их вырастет до сорока.
У нас есть литературы народов, прошедших путь промышленного капитализма и имеющих свои развитые литературные традиции, - это литературы: украинская, белорусская, еврейская и народов Прибалтики. К ним близки литературы закавказских народов, с их тысячелетней культурой: грузинская, армянская, азербайджанская. Древни и глубоки литературные традиции у народов Средней Азии. Это в особенности относится к Узбекистану. Однако условия феодальных отношений и колониального гнета были здесь особенно тяжелыми, - за исключением изустной народной песни, литература со всеми признаками эпигонства служила почти исключительно феодальной верхушке. Народ был сплошь неграмотен. Поэтому советское литературное движение было для народов Средней Азии ренессансом, возрождением национальных культур, после веков почти что полного молчания. Литературы узбекская и казахская за последние годы перед войной обогащаются, кроме присущего им поэтического жанра, - повестью, романом и драмой. То же можно сказать про литературу таджиков, туркмен, киргизов, каракалпаков и народностей Дагестана.
Литературы "малых народов", исчисляющие свой возраст двумя, тремя десятилетиями, целиком созданы Октябрем: это литературы Башкирии, Чувашии, Коми, Мари, Якутии, Мордовии, Кабардино-Балкарии, Черкессии, Ингушетии, Абхазии, Адыгеи, Ойротии, бурятов, калмыков, лезгин, аварцев, удмуртов, чеченцев и других народностей и племен.
В развитии наших национальных литератур нужно выделить два момента. Во-первых, возрождение и необычайный расцвет устного народного творчества и, во-вторых, как уже упомянуто, развитие новых, до того мало им известных или совсем неизвестных форм, - романа, повести, драмы, киносценария. В развитии этих форм огромную роль сыграл русский язык, ставший вторым родным языком для литературной интеллигенции народов Советского Союза.
Расцвет устного народного творчества - принципиальная черта нашего литературного движения. Богатства фольклора необозримы. Например, в Казахстане записывают у одного акына, поющего эпическую поэму "Сорок богатырей", приблизительно триста тысяч строк. Киргизский эпос "Манас" еще больше, - несколько лет тому назад он был записан полностью. Устная народная поэзия в Средней Азии была, по преимуществу, оппозиционной, жало народной сатиры направлялось против баев и мулл. Она преследовалась. Революционно настроенные акыны подвергались каре, как, например, киргизский акын Токтогул. Целые сокровища народной поэзии погибли для литературы и науки, потому что не были записаны. Великий казахский акын Джамбул принужден был замолчать. Двадцать пять лет тому назад он уже был дряхлым стариком, который не мог сесть на коня.
Сегодня знаменитый аксакал советской поэзии, девяностопятилетний Джамбул, снова, как в молодые годы, на коне, бодр и свеж и поет во весь голос о героях Отечественной войны. Это возрождение Джамбула - образ возрождения устной народной поэзии.
На Кавказе живет маленькое племя - кюринцы, их всего три десятка тысяч, - народ этот стал знаменит через своего народного поэта Сулеймана Стальского. Переводы на русский язык стихов Стальского, равно как и Джамбула, Ислам Шаира, Дурды Клыча, Феклы Беззубовой, Фарраха, Гамзата Цадасы, азербайджанских ашугов, армянских гусанов, якутских олонгохутов, киргизских и казахских акынов - смыкают два вида творчества: народную устную и письменную литературу.
Громадное значение для развития национальных литератур имело утверждение в них преемственности национальной культуры, популяризации изданий на национальных языках и в переводах на русский классиков и эпоса: Низами, Навои, "Витязь в тигровой шкуре", "Давид Сасунский", "Джангар" и "Манас".
Роман, повесть, драма, киносценарий развивались и возникали в национальных культурах вместе с ростом и углублением культуры как новые, помимо поэзии, методы художественного восприятия и отражения действительности, а также как пересмотр с новых революционных позиций своей истории.
В национальных литературах есть писатели - прозаики, поэты и драматурги, - которые в известной мере двигают развитие всей советской литературы. В Украине это: Тычина, Рыльский, Корнейчук, Яновский, Панч, Первомайский; в Белоруссии - недавно умерший Янка Купала, Якуб Колас, Бровка, Крапива, Лыньков; в Грузии: Табидзе, Гамсахурдия, Чиковани, Леонидзе, Киачели, Лордкипанидзе, Шалва Дадиани; в Азербайджане: Самед Вургун, Расул Рза, Ордубады; в Узбекистане: Гафур Гулям, Айбек, Алимджан, Яшен, Абдулла Каххар; в Казахстане: Сабит Муканов, Мухтар Ауэзов, Мусрепов, Тажибаев; в Армении: Аветик Исаакян, Дереник Демирчян, Наири Зарьян, Стефан Зорян; в Таджикистане: Лахути и Садреддин Айни, пишущий на таджикском и на узбекском языках; в Киргизии - Аалы Токомбаев и Маликов; в Туркмении - Берды Кербабаев. Советская еврейская литература выдвинула такие имена, как Перец Маркиш, Давид Бергельсон, Квитко, Галкин.
Творцы советской литературы молоды свежестью и непосредственностью восприятия нашей эпохи. Советскую литературу можно критиковать, и мы всегда благодарим за это критику, ибо самоуспокоение и самолюбование верная гибель для искусства. Молодость советской литературы в том, что она целиком литература народная, точнее - все ее основное движение - к народу, к вечному источнику творчества. Народ строит и борется во имя реальных задач. Они сформулированы товарищем Сталиным в его кристально ясной, уверенной речи 6 ноября. Свершение этих трех задач - отправная точка для дальнейшего, столь же реального пути советского народа в отчетливо разворачивающуюся перспективу будущего, в царство Человека с большой буквы. Советская литература молода, - в ней, как в народе, живет и крепнет нравственная сила.
Английский критик Ральф Фокс, погибший в Испании, говорит в своей книге "Роман и народ", что многие английские и французские писатели сворачивают с пути гуманизма, уходят от великих западных традиций. Это так, ибо фашизм, прежде чем ворваться в Европу с танками и бомбардировщиками, привел ее в состояние морального паралича работой "пятых колонн". И вот вам - роман "Путешествие на край ночи", точнее его нужно было бы назвать: "Путешествие Франции на край ночи, от Робеспьера к Лавалю".
Нет, путь советской литературы - гуманизм. "Пролетарское по своему содержанию, национальное по форме, - таково общечеловеческое искусство, к которому идет социализм", - сказал Сталин. Бесклассовое общество, которое мы строим, есть необходимая предпосылка для торжества гуманизма. Человек цель всех наших усилий. Фашизм есть падение человека. Гитлеровские армии это армии мертвецов, штурмующих живое человечество. Красные щиты преградили им путь с той великой нравственной силой, которую не пройти.
