Предатель всё удивлялся – как можно работать, словно единое целое, не обмениваясь ни словом?

Видя приближающийся остров, мы с Дик кинулись скорей разгружать нос. В протоке довольно быстрое течение, если остановиться на северной стороне, потом будет невозможно столкнуть лодку обратно. Диксон предложила манёвр. Отвернули влево, набрав скорость вместе с течением, затем сошли со стремнины, и используя инерцию, легко выскочили на восточный берег. Афоня аж крякнул – сам бы так не словчил, хоть не первый год на реке.

Надеюсь, это хорошее место для стоянки. Лодку никто не увидит – от далёкого левого берега её закрывают другие острова. Разве только с воды или с воздуха, но будем надеяться, подобного не случится.

Желая поскорее спровадить изменника, мы договорились все вместе внушать ему страх. Начали постепенно, следя за реакцией. Пока крепили к деревьям тросы, тщательно швартуя лодку, мужичок, вроде, ничего необычного не чувствовал. В нашем обществе ему всегда было не особо комфортно. Чуть усилили давление – между лопаток Афанасия побежали первые мурашки.

Волчица пристально глянула на него. Обернувшись, деревенский окаменел: в нескольких шагах стоит громадный серый хищник! Шерсть на загривке дыбом, верхняя губа обнажила страшные клыки.

Добившись желаемого эффекта, охотница убрала картинку. Увидев нехорошо ухмыляющуюся девушку в том месте, где только что был волк, предатель встряхнул головой и зашептал молитву.

Чувствуя, что нас он боится гораздо сильнее, Джессика в свою очередь постаралась – представила стрейнджера, кособокого зелёного монстра, покрытого слизью, с длинными волосами, торчащими из свинорылого носа. В то же время Лариска прикинулась городской собакой, самым страшным зверем, которого она видела.

Узрев рядом этакую парочку, Афоня обессиленно застонал – и ринулся к лодке!

Вовремя прочитав мысли, мы с Одинокой огромными прыжками бросились следом. Успели – его задержал высокий борт. Ловкая охотница взлетела вверх практически одновременно с предателем, тот даже не успел схватиться за рогожу, укрывавшую автоматы.

Волчица протянула деревенскому мешок с едой, улыбаясь во все тридцать два зуба. Спустя полминуты он уже ломился сквозь кусты, стремясь уйти как можно дальше от «оборотней».

Лариска с Одинокой ушли на охоту, а мы не торопясь выгрузили на берег еду, оружие, «постели». Перетащили на нос лодки мешки, свёртки, пластиковые блоки с водкой. Я взвесила в руке молот – не особо удобная штука для боя.

Взмокли от тяжёлой работы, солнце начало припекать затылки. Закончив ворочать груз, проверили надёжность верёвок, державших катамаран, и полезли в реку охлаждаться. Я внимательно осмотрела подводную часть лодки и рули: вдруг что-нибудь уже требует ремонта. Вроде, пока нет.

С другой стороны острова увидев нас обнажёнными, Волчица послала игривые мыслеприкосновения. Джес вполне хватило этого, чтобы тотчас кинуться на меня…

Голубое небо смотрело величаво проплывавшими снежными облаками. Солнце и ветер ласкали нам кожу, будто присоединившись к мыслям Волчицы.

Охотницы вернулись спустя полчаса. В мыслях Одинокой гнездились серьёзные сомнения: а не предпочесть ли походу в город наши плотские прелести?

Я прыгнула в штаны, чтобы не смущать девочку стриптизом, а рыжая даже и не подумала одеться.

-«Надеюсь, мы это ещё успеем. Сходите, всё-таки интересно».

Расцеловав Джессику с обеих сторон, мы пообещали передавать всё, что увидим.

-«Я буду смотреть вашими глазами», – ответила любимая.

С собой взяли оружие, обувь, я надела камуфляжные штаны и жилет-разгрузку на голое тело. Волчица нацепила набедренник, в дальних переходах она предпочитала именно эту, весьма необременительную одежду. Джес дала напрокат свой жилет, при этом подумав кое-что интимное.

Вдруг подруга вспомнила про «солнечный камень». Отстегнув липучку, вытащила украшение из маленького кармашка, и присев перед Одинокой в кокетливом реверансе, прилепила его на свой лоб. Кристалл вспыхнул, отражая лучи светила, и мы залюбовались Джессикой. «Была бы я художницей, нарисовала б картину!»

Синяя вода, белый песок, буйная зелень и обнажённая красавица с сияющей улыбкой и звездою во лбу. Богиня эротизма!

С огромным трудом мы заставили себя уйти, посылая Джес мысленные поцелуи. Рыжая вздрагивала от них и негромко стонала, покусывая губы. Потом раскинулась на песке, подставляя страстное тело нашим виртуальным ласкам. Ни разу не тронула себя, но мы ещё не успели перейти остров из конца в конец, как Джессика послала волну собственного наивысшего наслаждения, делясь им с нами.

Несколько метров после этого Волчица едва шла, шатаясь, как пьяная. Перед глазами стояла любимая во всей своей красе. «Зачем так себя мучить?» – подумала я.

Мы едва приблизились к берегу, и хоть сознание твердило «не место и не время», уделили друг другу несколько жарких минут. Разумеется, Джес была мысленно с нами…

Вброд предстояло идти метров сто, не меньше. В старые времена на дно уложили какую-то трубу, укрытую бетонными коробами, по их остаткам мы и собирались протопать на материк.

Увязав в узлы всё, что на нас было, ступили в воду. По колено. По пояс… по грудь. Держа груз на головах, мы боролись с течением, пытавшимся свалить, унести, и обходили невидимые ямы. Достигнув берега, высмотрели подходящий лужок, принялись обсыхать.

Джессика на острове охраняла сон Лариски, поглядывала на лодку, лениво жуя бутерброд. Автомат рядом, на расстоянии вытянутой руки.

Я дала Одинокой кусок тряпки, чтобы тщательно вытереть ступни, и через пару минут приступила к таинству наворачивания портянок. Обула девушку, то же сделала сама. Вот мы и готовы.

Непривычно идти налегке, с одним автоматом, не чувствуя прижимающей к земле тяжести вещмешков. А Волчице неудобно в ботинках. Такую обувь она надела впервые в жизни. Что делать, в каменных джунглях нужны твёрдые подошвы. Спутница согласно кивнула, но легче от этого ей не стало.

Вот среди кустов спрятались несколько потрескавшихся бетонных плит: первые признаки начинающегося города. Несколькими метрами выше – пережившие все невзгоды мощные сваи. Похоже, плиты лежали на них. А этот фундамент длинного здания параллельно реке… Да! Причал и речной вокзал, вот что это было раньше.

Теперь никто не скажет, сколько построили этажей, в зарослях торчали только отдельные части стен, да огрызки колонн, доедаемые временем. В самой высокой немногим больше двух метров. Неподалёку лежал на боку ободранный железный каркас метров тридцать в длину. Знакомые обводы – это же «Метеор», быстроходный катер на подводных крыльях! Я показала девушкам, как этот красавец выглядел на ходу.

-«За один только час он проходил на двадцать пять километров больше, чем мы за целую ночь».

Одинокая повернула, чтобы подойти ближе. Взрослые деревья обступали мёртвое судно, словно боясь, что оно убежит. Больше всего подругу поразил металл: «Ни единого пятнышка ржавчины!» – удивлялась она.

-«Дюраль, как и на нашей лодке… Когда-то из такого делали самолёты». Левый гребной винт отсутствовал, правый сохранился на валу.

-«Вот эти штуки крутились, и толкали катер вперёд».

Охотница сосчитала лопасти – пять, вспомнила символ на наших ножах, вытащила оружие, сравнила.

-«Это было военное судно? Пятилучевая звезда…»

-«Нет, это просто совпадение. Количество лопастей определялось практическими соображениями».

Лавируя между стволами лип и клёнов, мы прошли вдоль корпуса до самого носа. Обратив внимание на переднее крыло, Одинокая поинтересовалась его предназначением.

-«На скорости крылья выталкивали катер из воды и он летел практически по воздуху, осадка судна на ходу была чуть больше метра. Поэтому и гребные валы уходят так низко».

Волчица с интересом разглядывала хитрую конструкцию, трогала нержавеющую сталь рукой, пробовала на прочность.