Однако, тень не вознеслась к небесам, как полагалось. Сергей часто заморгал глазами, увидев, как она неловко шагнула по грешной земле и вытянула в стороны руки, возвращая непослушному телу ускользающее равновесие. Невольник перекрестился трижды. «Этого не может быть, потому что не может быть никогда!»

Сергей прекрасно помнил собственные ощущения на следующее утро после отрубания пальцев. Ступать можно было только на одну ногу, для опоры используя лишь пятку увечной, и каждый шаг сопровождался невыносимой болью. Терпеть это без крика не могла ни одна рабыня, да и большинство пленников-мужчин громко стонали, если приходилось передвигаться.

Обе ноги сразу здесь не уродовали ещё никому, но что должен чувствовать такой человек, Сергей мог ясно себе представить. Тем временем девушка взяла из костра пару головёшек, балансируя, словно канатоходец, двинулась к ближайшему дому. Крыша занялась быстро, мстительница направилась к следующему жилищу нелюдей, скрывшись из вида. Сергей, весь взмокший от волнения, шептал молитву.

-Пусть всё у неё получится, Господи, помоги! Пусть сегодня кончится всё и для всех, так нельзя больше жить, лучше сразу погибнуть.

Вдруг он заснул, при этом хорошо видя всё сильней и сильней разгорающиеся крыши. Чувствовал наполняющий всё едкий запах дыма, но был не в силах даже пошевелиться.

Потом сны сделались и вовсе сказочными – Сергея, Ивана и всех остальных рабов разом забрали на небеса. Они шли через странные ворота, сопровождаемые божественно красивыми, могучими ангелами. Сергей не особенно верил россказням стариков, но рай оказался именно таким, как говорили истово верующие. Мягкий, тёплый климат, чистая вода, доступная еда, и похоже, никого кроме них на многие километры вокруг.

Вот правда краски природы и формы всего сущего оказались неожиданно непривычны глазу, а звуки, издаваемые местной живностью, первое время резали слух. Но что тут поделаешь – именно потому испокон веков звали это место «тем светом». Иным, то есть. Оно и понятно, что всё тут должно быть другое.

Бывшие невольники и невольницы разбрелись по раю, куда глядели глаза. При такой погоде дом под любым кустом, да и хищных зверей никто здесь не видел.

Самым радостным событием после собственно спасения стало для людей медленное, но верное заживление увечий. Каждое утро они с волнением осматривали себя, обнаруживая исчезновение свежих и старых шрамов, ожогов, клейм. Рост выбитых зубов, глаз и отсечённых давным-давно пальцев.

Первое время спасённые пребывали в некой прострации – давали о себе знать пережитые потрясения, требуя одиночества и покоя. А потом люди начали стремиться к общению. Взрослые и даже немолодые, замечая, что кости совсем не болят, кожа стала молодой и упругой, а мышцы налились силой, обнаруживали в себе сто лет назад позабытые чувства.

Бывшие невольники, встречаясь, с трудом узнавали друг друга. А ведь все прежде жили в одном длиннющем сарае. Хоть на ночь мужчин и женщин приковывали к противоположным стенам, всё равно рабы как-то переговаривались, заводили знакомства. Теперь они удивлялись, слыша известные имена и видя каких-то молодых и красивых людей, называвшихся ими.

Многие искали знакомых, чтобы жить вместе, в их числе был и Сергей. День за днём он пытался найти ту, чей подвиг подарил всем спасение. Пока не догадался – в раю существует особое место для героев…

Прошло чуть больше недели.

Наш крейсер достраивался, всё вроде бы шло своим чередом. Диксон, я и Светлана только начали обмениваться неизвестными друг другу приёмами боя и рукопашной схватки. В ходе общения делились, конечно, и мыслями и воспоминаниями.

Оказалось, родители Светы были таун-людьми, хоть сама девушка родилась и всю жизнь прожила в деревне. Точнее – провела там своё детство, потому что с шестнадцати лет часто бывала в торговых поездках по реке с отцом.

Василий и Василиса полюбили друг друга так сильно, что в этой жизни не захотели принадлежать больше никому. Поскольку института семьи в таунах не существовало, они бежали оттуда, чтобы жить, как им тогда казалось, «на воле». Обоим было по двадцать, и Светлана, выросшая среди дикой природы и полудиких людей, уже сейчас стала намного мудрее своих тогдашних родителей.

От неминуемой гибели влюблённых спасли зачатки эмпатии, хорошая физическая подготовка, в том числе навыки рукопашного боя, и плазмотрон из арсеналов охраны тауна: ведь оба служили в этой самой охране. Но тем не менее, и бегство и завладение оружием стали возможным лишь потому, что в этот день Василий стоял на посту, охраняя периметр.

Долгий путь по необжитым местам показал таун-людям, что обратной стороной всеобщей свободы является отсутствие какой-либо безопасности. Вероятность выживания определялась лишь соотношением сил да быстротой реакции. К этому пришлось привыкать, привыкать и ещё ко многому. Например, что воду и еду нужно ещё найти, постель соорудить, а от непогоды как-то укрыться.

Разрядник на минимальной мощности использовали в качестве лучевого ножа и молились, чтобы бесценное изделие стрейнджеров оказалось именно «вечным», как это обещали правителям инопланетные гости.

Пара уходила не вслепую – оба заранее заучили карту и местонахождение трёх деревень, которые могли стать будущим местом жительства. Учитывали, что бывшие коллеги тоже постараются вычислить наиболее вероятные направления движения беглецов, где и будут искать. Но искать – не значит найти. Влюблённые хорошо представляли возможности поисковых систем дискаев в базовой комплектации. Машины были скорее транспортные, не разведывательные и не боевые.

А с миром дикой природы отношения постепенно налаживались. Естественно, мир пробовал чужаков на зуб. Путь их был долог и не раз люди пересекали владения разных хищных животных. Однажды, рассказывал Светлане отец, в чаще неподалёку сильно затрещал валежник, послышался недовольный рёв. Путники встали спинами к дереву в три обхвата, изготовились к встрече.

Учитывая разницу в физической силе, в самом начале пути влюблённые разделили оружие по справедливости. Ему достался свежевырезанный дубовый посох, ей – плазмотрон на предплечье правой руки. Ожидая появления зверя, оба отрешились от эмоций, охватывая взглядами максимальный объём пространства перед собой и по сторонам.

Косолапый хозяин леса вывалился из зарослей прямо перед людьми – непривычный запах точно указал ему место. Завидев добычу, которая и не думала спасаться бегством, крупный бурый медведь на секунду замер. Потом взревел, поднимаясь на задние лапы, пугая немалым ростом и ощеренной пастью.

-Вася, давай, – шепнул парень.

Наедине влюблённые так звали друг друга. Она его – «Вас», он её – «Вася».

Сгусток плазмы ударил в землю прямо перед задними лапами матёрого зверя, и таун-люди узнали, почему их далёкие предки называли внезапный понос «медвежьей болезнью». Оскандалившийся агрессор тотчас же ломанул в кусты, а счастливая парочка, затаптывая огонь, давилась беззвучным смехом и зажимала носы.

В другой раз на чужаков положила глаз рысь. Ей повезло меньше из-за манеры прыгать на спину с высоты. Шестым чувством и боковым зрением Василий заметил шевеление веток, в прыжке повалил спутницу наземь, прикрывая собой. Падая, Василиса выстрелила – на землю упал лишь обугленный ком костей с небольшим количеством мяса. Слишком мощным оказался заряд.

Потом лес понял: эти люди пришли сюда жить в мире, а не палить во всё подряд без цели и смысла, как делали это летавшие на дискаях. И принял пару под сень своих пышных ветвей.

А вот в первой из отмеченных на карте деревень их не приняли. Некому было. Стояли лишь девять осиротевших домов, десятый недавно начали строить. Не успели. Теперь повсюду валялись только несвежие трупы с отрезанными ушами – мужчины и женщины, дети и старики. Многие тела без одежды и со следами садистских пыток, иные вовсе разрублены на части.