Вам следует брать с них пример. Если вы исправитесь, они станут вашими товарищами. Вы можете многому у них научиться. И наоборот, они смогут почерпнуть у вас немало полезных знаний. На берегу вы не были рядовыми людьми. И на море вам вполне по силам, опередив молодежь, вписать свое имя в анналы новой истории. Парни нуждаются в вас. Они посвятили себя великой игре жизни. А вы нуждаетесь в их решимости. Так поделитесь же с ними своим организаторским опытом и техническими знаниями!
Мы будем только приветствовать, если в судовом казино вы поставите на карту самих себя, свою жизнь, свое будущее. Кто из вас готов на это, играя в покер, рулетку или баккара? Неужто никто не захочет бросить мне вызов в этой архиважной для вас игре? Если вы поставите на нечет свое будущее, я поставлю на чет вашу свободу. Если выиграете, я без всяких условий сделаю все, что вы пожелаете. Захотите сойти с «Мироку-мару», пожалуйста. Но уж коли вы проиграете, будете действовать с нами заодно, помогая в меру своих возможностей низвергнуть унылую капиталистическую систему, охватившую весь мир.
Я надеюсь, что вы откликнитесь на мой вызов. Разумеется, я рискую проиграть так же, как и вы. Ну что? Я не навязываю вам выбор будущего. Я предлагаю вам лишь препоручить себя богине судьбы. Куда бы ни повернула судьба, мы с вами равны.
Сейчас «Мироку-мару» взяла курс на Пусан. Затем, минуя Владивосток, зайдет в порт на Сахалине, расположенный в бухте Корсакова, обогнет Итуруп и Кунашир и выйдет в Тихий океан. Желательно, чтоб к этому времени вы сами выбрали свое будущее. Как только вы все определитесь, мы встанем на рейде Урага, в том самом месте, где когда-то бросали якорь «черные корабли», после чего «Мироку-мару» возьмет курс к берегам Австралии.
У вас достаточно времени, чтобы все обдумать. Те, кто уже определился, спешите в казино. Вместе покумекаем, чем вам заняться в будущем.
На этом речь Брюса Ли закончилась. Заложники, казалось, вот-вот рухнут, точно получив тяжелый удар под дых. Гвардейцы, хватая за ворот и за руки, начали вытаскивать их из дискотеки.
В толпе гвардейцев раздавались странные выкрики:
– Так-то вот, что в лоб, что по лбу!
К Мицуру подскочил Харуо:
– Идешь в казино? Сыграем.
– Вот еще, с шулерами!
– В этом мире все шулера. И ты тоже.
– Хорошенькое дело – определять будущее в азартной игре!
– Ты чего? Захотелось обратно в трюм? Нельзя мешкать! Пошли, если хочешь вернуть Аои. Ты же мужчина! Ради чего ты кружишь на корабле по Дальнему Востоку? Чтобы, потеряв Аои, похныкать и махнуть на все рукой? Не думай о проигрыше. Тебя ж не убьют, если продуешь. Делай только то, что в твоих силах. Не напрягайся. Все равно твоя дальнейшая жизнь в руках Брюса Ли!
Харуо подначивал Мицуру отчасти ради своей забавы. Мицуру понимал, что при любом раскладе этой азартной игры не миновать. Денег под рукой нет. О том, чтобы за него заплатили выкуп, разумеется, нечего и думать. Ценной рабочей силы он тоже не представляет. Отказаться от игры или, согласившись, проиграть – исход один. Чтобы не растерять решимость, Мицуру прямиком направился в казино. Грезить о крутой перемене участи все-таки лучше, чем быть запертым в трюме. Пусть скорее наступит развязка, даже если ему суждено стать рабом на этом сумасшедшем корабле! Заложников, рассуждавших так же, как Мицуру, набралось не так мало. Уже человек сорок образовали очередь у входа в казино, стоя с бесстрастными, как у коал, лицами.
– Такая сногсшибательная игра и такие тупые рожи! – бурчал Харуо, неодобрительно поглядывая на заложников.
Ошибаешься, подумал Мицуру. Именно потому, что им предстоит такая игра, с их лиц спали все эмоции. В момент крайнего напряжения человек глядит в пустоту пустыми глазами. Стороннему наблюдателю такое выражение лица вполне может показаться тупым.
– Бы тоже играете?
Сразу за Мицуру встал поэт Ли Мун Че.
– Где вы были? – спросил Мицуру.
– В библиотеке – заплатив одному болвану.
– Если выиграете, конечно же, сойдете с корабля? Следующая остановка в Пусане, вам надо торопиться.
– Вся жизнь – игра, – ответил поэт, глубокомысленно улыбнувшись. – Мне кажется, я выиграю. Ведь до сих пор я всегда проигрывал.
– Если выиграете, сможете встретиться с другом в Пусане.
– Да. Но просто так я с корабля не сойду.
– То есть?
– В молодости я думал так же, как этот товарищ. Только средства у нас разные. Он хочет с помощью корабля и насилия изменить мир. Я пытался изменить мир с помощью слов.
– Вы поддались на льстивые уговоры Брюса Ли?
– Я только сказал, что мы думаем похоже. Однако быть узником – вредно для здоровья. Прежде всего я должен, победив в игре, стать с ним на равных.
Речь Брюса Ли была нацелена на японцев, даже скорее на тех из них, в ком силен дух корпоративной этики. Ли Мун Че не японец, не служит в фирме. Речь ему не предназначена. И если аргументы Брюса Ли ласкают ему слух, это его право…
Со своей стороны, Мицуру, признавая, что в этой речи местами были рассыпаны верные суждения, не мог сдержать гнев: не Брюсу Ли рассуждать о таких вещах! Не его ума дело, что станется с японцами в будущем. Подумать только, этот псих, страдающий манией величия, взялся распоряжаться судьбой японцев! Купил богиню судьбы? Лично я, думал Мицуру, не собираюсь участвовать в этом балагане, пусть не думает, что я принимаю его шутовские заявления всерьез и готов вручить ему свою судьбу.
Прежде всего, какую помощь могу я оказать этому сумасшедшему кораблю? Денег у меня нет. Физических сил маловато. Все что есть – это проницательность, позволяющая видеть насквозь лживое пустословие. Поэт Ли Мун Че превосходит меня в проницательности, но в отношении к Брюсу Ли мы теперь по разные стороны баррикад.
Впрочем, сейчас не время вставать в позу из-за расхождения во мнениях. Мицуру решил воспользоваться хотя бы каплей уверенности поэта.
– Господин Ли, у меня к вам одна только просьба. Не могли бы вы сыграть передо мной. Вы непременно победите. Тогда, может быть, от вас везение перейдет на меня. Поэтому я сразу после вас…
Поэт строго взглянул в глаза Мицуру, но в следующее мгновение его лицо осветилось улыбкой.
– Договорились! – сказал он.
Стоявший рядом и слышавший их разговор Харуо бросил Мицуру:
– Вижу, ты тоже решился играть всерьез!
– Разумеется. Если я проиграю, мне придется официально передать Аои этому господину.
Минут через тридцать подошла очередь поэта. Кети и ее подручные, занимавшие позицию у входа в казино, обсуждали с каждым заложником лично, на что тот хочет играть.
– Расскажем друг другу после, как прошла игра, – сказал поэт и, собравшись с духом, устремился на «поле боя».
Вскоре подошла очередь Мицуру, и Кети спросила:
– Твое желание?
Мицуру ответил по-английски:
– Женщина, которую Брюс Ли сделал своей наложницей, моя любовница. Хочу, чтобы он ее отпустил. После чего мы с ней покинем этот сумасшедший корабль.
– В одной игре нельзя требовать исполнения двух желаний. Выбирай что-нибудь одно.
– Ну, тогда главное – вернуть мне Аои. Своим противником назначаю самого Брюса Ли.
– Он сильный игрок.
– Надеюсь, не мухлюет?
– Об этом можешь не беспокоиться. За ходом игры наблюдают капитан и эконом. Ведь они отвечают за безопасное и приятное плаванье пассажиров. Но если проиграешь, поскольку ты из тех заложников, у которых нет денег, все, что с тебя можно взять, это рабочая сила. Допустим, как насчет того, чтобы заняться обучением мигрантов, направляющихся в Японию? Неплохая работа. Ради безопасности корабля, на нем всегда должно оставаться известное число заложников, и тебя включат в их число. Тогда, пожалуйста, никаких жалоб.
Пока Кети говорила, сидевший рядом служащий печатал на электронной машинке текст. Их беседа слово в слово превратилась в письменный договор, и после того, как он поставит свою подпись, настанет его черед идти к зеленому сукну.
