- Карлос, если ты сейчас… о, Господи, замолчи! Зачем ты это сделал, ты, эгоист, как и все вы!! Ты воспользовался мной, чтобы… чтобы умереть, а я должна теперь… Что мне делать теперь?!!! Что мне теперь делать??!!!

Еще одна грозовая ночь ушла из Барселоны. Закончился сентябрьский дождь. И за резными, ажурными стенами, коралловый рассвет оживил каменные фигуры на Фасаде Рождества.

- Подожди… Юлия, ты не ведаешь… я хочу предупредить, ты должна узнать… Кроме тебя, кроме таких, как ты, есть еще…

Ей было все равно, что он говорит. Абсолютно все равно, кроме того, что он сказал до этого. Только эти слова звучали в ней. И она наклонила голову в мокрых белых прядях, облепивших лоб, чтобы закрыть его прекрасный рот, побледневший от страданий, поцелуем. Но поймала лишь последнее дыхание.

Стоя на коленях, в одной из башен Рождественских врат, Юлия обнимала пустоту…

Она плакала. И не видела, как Антонио, наблюдавший эту сцену, прислонившись к стене на краю площадки, не отрывая от нее глаз цвета горячего кофе, тихо шагнул в воздух.

Как не видела и того, что быстрая, как ласточка, черная тень метнулась наперерез падающему телу.

Облака. И свет, исходящий из них. Или проходящий сквозь них. Или струящийся вокруг, слепящий и какой-то очень родной - это почти счастье!

Она бы вышла из самолета, если бы было можно. И зашагала по этим облакам.

Только вот теперь, туда не пускает нечто гораздо более властное, чем притяжение или страх высоты, которого у нее нет. Ее собственная воля…

Не бывает ангелов, из-за которых погибают люди.

Только боль в спине, привычная и, видимо, уже неизлечимая, напоминает о прежней Юлии.

Самолет из аэропорта Барселоны отправился без задержек.

И теперь, удачно миновав зону турбулентности, стремительно приближается к городу дождей, оставляя далеко позади, как детство, сон или мимолетную грезу, оплывшие в жарком воздухе башни SAGRADA FAMILIA .

Почему она, не сказала ему тогда? Почему, так и не смогла произнести это слово ?! Сейчас все было бы по-другому… Всегда, всегда нужно делать то, что хочешь! Сразу. Немедленно. Иначе - будет поздно.

- А! М-м-м…

Опять! При этой мысли - в который раз! - так резко, мучительно и сладко начала пульсировать болью маленькая, глубокая ранка на шее. Юлия невольно вскрикнула и тихо застонала, прижав ладонь к горлу, обмотанному трикотажной кофтой в плохо отстиранных пятнах…

Стюардесса, в обтягивающей стройные бедра нежно-розовой юбочке, деликатно склонилась к Юлии. Прошептала на ухо, так, чтобы не слышали другие пассажиры, дремлющие в креслах:

- Девушка… Вам плохо?!

Юлия открыла глаза. Встретив ее взгляд, молоденькая стюардесса вздрогнула. И выразительным жестом предложила ей плоскую бутылку «Чивас Ригал», стоящую в ряду других товаров Duty Free на узкой тележке. Рука автоматически потянулась к спасению… Юлия отрицательно покачала головой.

- Нет, спасибо…

Тележка двинулась дальше по проходу.

Юлия, проводив ее взглядом, с трудом разжала левую ладонь. Она держала кулак крепко стиснутым с самого момента посадки - держалась, как за спасительную ниточку. Это было единственное, что могло заставить ее сесть в самолет. Не развернуться, не убежать, умоляя таможенников отпустить ее обратно, туда, где в молочно-голубом вечернем небе мягко светятся терракотой башни фасада Рождества…

На ладони, впившиеся в кожу, слегка влажные от пота, перемешались, сбились в неразрывный клубок-головоломку две вещи. Кулон на серебряной цепочке с маленьким, смешным летучим мышонком. И треснутый католический крест на деревянных четках. Трофеи женщины-вамп!

Вспомнив вдруг забавную просьбу Стасика: «Оставь мне хотя бы одного живого мачо!», Юлия приготовилась засмеяться… и заплакала.

- Дамы и господа, пристегните ремни, приведите спинки сидений в вертикальное положение. Наш самолет заходит на посадку в аэропорт Домодедово… Сейчас в Москве девять часов вечера. Температура за бортом - семь градусов тепла…

Перед тем, как пристегнуть эти самые ремни, Юлия, нагнувшись, вытянула из-под кресла сумку. И быстро спрятала туда - на самое дно, так и не распутанный клубок. Поняв в тот самый миг, что никогда и никому об этом не расскажет.

Что- то неприятно оцарапало кожу ладони -рука наткнулась на глянцевый путеводитель, завалявшийся в сумке. В нем так и не дочитана последняя страница…

«…сейчас в книгах и статьях о Гауди через слово - «гений», через строчку - «святой», на каждой странице - «дух» и «воплощение». 2002 год был назван годом Гауди. Совсем недавно промелькнула информация, что Ватикан откликнулся, наконец, на предложение представительства Святой церкви в Барселоне и многочисленные обращения страстных поклонников архитектора, и дал согласие на его причисление к лику святых… Теперь, специальная ватиканская конгрегация начала опрос людей, лично знавших «кандидата», которые могли бы свидетельствовать о его святости…»

Кажется, никогда больше не будет в ее жизни теплого моря, жаркого солнца, башен Собора Святого Семейства, песочным замком застывших в центре готической Барселоны. Города, который ей не суждено забыть…

Там, в маленьком курортном местечке, за захватанными пальцами немногочисленных туристов дверями, грустит и надеется на лучшее круглоглазый сеньор Мигель. А Хуанита, сидя за столом, покрытым брусничной скатертью, рисует серебряный самолет, разрывающий облака. Самолет, летящий в далекий, неприветливый город, который она никогда не видела…

Мелкие, косые капли заштриховали мутное стекло иллюминатора. Внизу загорелась огнями спальных районов дождливая, холодная Москва, с блестящими на асфальте лужами, уже готовыми покрыться скорой наледью.

Что ждало ее там? Она не знала…

[1] Вы мне нравитесь… (исп.).

[2] Пойдем… (исп.).

[3] Сюда… (исп.).

[4] Зачем?! Зачем ты это сделала… (исп.).

[5] Ты готов? (исп.).

[6] Ты должен сделать это сегодня. Ты не забыл? (исп.).

[7] Ты ведь уже решился… Не правда ли?! (исп.).

[8] Дай нам их, Антонио! (исп.).

[9] Ты обещал… Не совершай ошибку! (исп.).

[10] Где твой отель здесь?! В Барселоне? (исп.).

[11] Хорошо. Это рядом. (исп.).

[12] Что? (исп.).

[13] Помоги мне… помоги мне… Спаси меня! Спаси меня! (исп.).

[14] Юлия, я нашел тебя… нашел тебя. Мой ангел… (исп.).

[15] Пойдем. (исп.).

[16] Ты мое спасение… я хочу жить… жить! Я больше не хочу умирать! Спасибо тебе… (исп.).

[17] Это мускатель. Пей! (исп.).

[18] Почему ты не пьешь? (исп.).

[19] Твой отель?… (исп.).