— А можно написать Вере и всё у неё подробно узнать? — спросила Светлана.
— Конечно, можно, — сказала Оксана. — Знаете, что Вера написала в конце письма?
«А пионеров моих очень прошу мне писать обо всём: о хорошем и о плохом. Я очень скучаю по ним и не хочу, чтобы они меня забыли. Ты ведь не будешь сердиться на меня за это?..»
Оксана сложила письмо и внимательно посмотрела на ребят.
— Я не буду сердиться, — сказала она. — Кто захочет написать, пусть возьмёт у меня адрес.
— Дайте, пожалуйста, мне, — вспыхнув, сказала Марина.
У неё в голове мелькнула одна мысль.
23. ПИСЬМО НА ТОНКОСУКОННУЮ ФАБРИКУ
«Станция Берёзовая. Тонкосуконная фабрика имени Калинина. Педагогу ДМШ Вере Львовне Мельчук.
Здравствуй, дорогая Вера! Это пишет тебе твоя пионерка Марина. Ты не забыла меня? Мне очень интересно узнать, как ты живёшь и работаешь, а Оксана прочитала нам только кусочек твоего письма.
Какие у вас ребята? Тебе не скучно без театров и концертов? Скучно, наверно. А у меня год начался плохо.
Знаешь, Вера, мы поссорились с Галей! Ты же помнишь, мы раньше никогда не ссорились.
А в этом году Алексей Степаныч дал нам играть один и тот же концерт, и Галя обиделась. Потому что, ты ведь знаешь, она играет гораздо лучше меня. И вообще не любит играть с кем-нибудь одну вещь. Честно говоря, я тоже не люблю это.
Ну, правда, разве мало на свете скрипичных концертов? Наверно, тысяча или ещё больше. Зачем же нам играть одно и то же?
И Галя больше не дружит со мной. Как быть? Понимаешь, Вера, она ведь очень хорошая девочка, и я думаю, не попросить ли Алексея Степаныча, чтоб он забрал у меня концерт? Ведь дружба важнее, правда?
С мамой я говорила. Она думает, что я хочу отказаться из боязни, понимаешь, что я хуже сыграю. Это тоже правда, но всё-таки дело не только в этом.
Вера, посоветуй, пожалуйста, как мне быть! Я пишу тебе, потому что Оксану я ещё стесняюсь. Хотя она, наверно, хорошая.
Готовишься ли ты к Всесоюзному конкурсу? Ты ведь собиралась. Пожалуйста, готовься! И пусть тебе тамошние ребята не мешают.
Ну, до свиданья. Очень жду ответа.
М. Петрова
У мамы опять срочная работа. Они хотят выпустить столько пар башмачков, что даже не сосчитать! И откуда столько малышей взялось? Прямо миллионы. А башмачки очень хорошенькие — и красные, и зелёные, и синие. Для больших такие не делают. Ну, правильно, конечно: маленькие должны быть нарядными. Мама мне тоже обещала новые туфли.
Но это пустяки. А главное, мне очень скучно без тебя и Гали. Потому что хотя она здесь, но мы не дружим больше…
Вера, жду твоего письма! Привет тебе от Жени.
Марина»
Написав это письмо и отправив его в адрес тонкосуконной Березовской фабрики, Марина повеселела и стала с нетерпением ждать ответа.
24. ОТВЕТ ИЗ БЕРЕЗОВОЙ
«Я очень обрадовалась твоему письму, Мариша. И немного огорчилась.
Отвечу тебе по порядку.
Мне здесь очень интересно жить и работать. Когда вы приедете к нам на праздники, ты многое увидишь сама.
Театров таких, как в Москве, у нас, конечно, нет, но один театр есть — и очень интересный. В нём играет наша фабричная молодёжь. Среди них много талантливых людей.
Меня тоже пригласили туда. Я совсем не артистка, но могу помочь кое в чём. Кроме того, к нам приезжают театры из Москвы. И радио есть. Разве ты забыла о нём?
Мои ученики — хорошие, способные ребята. Они уже немного с тобой познакомились. Ты не сердись, я прочитала некоторым из них твоё письмо. Они считают, что ты неправа: отказываться от концерта нельзя.
А ложное самолюбие надо отбросить — по-моему, оно есть не только у Гали, но и у тебя, у вас обеих.
Ребята решили, что вы обе неправы, а прав ваш учитель.
Один мой ученик — есть у нас такой Вася Воробьёв — сказал, что это вообще пустяки и нечего этим заниматься. Но я с ним не согласилась, и другие ребята меня поддержали.
Нет, вопрос этот стоит обсуждения, и хорошо, что ты мне о нём написала.
У меня в классе некоторые ребята тоже неправильно понимают дружбу, и, когда они прочли твоё письмо, им это стало как-то яснее.
Конечно, другу надо уступать, но не всегда и не во всём. Так решили мои ученики и я вместе с ними. А что говорит Оксана?
Я бы хотела, чтобы вы с Галей сыграли мне ваш концерт. Мои ученики пока ещё ничего интересного не играют. Но среди них есть такие способные! Особенно одна девочка, Тамара, и ещё Вася Воробьёв.
Ты спрашиваешь, готовлюсь ли я к Всесоюзному конкурсу. Да, я готовлюсь, занимаюсь по нескольку часов в день.
Моя квартирная хозяйка — мать Васи Воробьёва — не велит своим ребятишкам шуметь, когда я играю. И сам директор фабрики спрашивал меня недавно, удаётся ли мне готовиться к конкурсу. А о моих учениках и говорить нечего — они очень хотят, чтобы их учительница отличилась.
Да конкурс ещё очень не скоро — времени у меня на подготовку много. Буду ездить в Москву, на консультацию к Елизавете Фёдоровне.
Ну, до свиданья, Мариша. Видишь, какое я тебе длинное письмо написала.
И ты пиши мне, не забывай свою старую вожатую. Передай привет всему нашему отряду и Оксане, а также твоей маме, Софье Дмитриевне и Жене.
Вера»
Это письмо Марина получила, придя домой со сбора звена, на котором они начали подготовку к Октябрьскому вечеру.
Всю дорогу она думала о Берёзовой, а придя домой, получила оттуда письмо!
Да, Вера права, концертом надо заниматься. Ничего, что она играет хуже Гали, — если очень постараться, ведь можно и догнать. И всё равно что-то своё будет у каждой из них.
А как хорошо было бы сыграть именно этот концерт на вечере в Берёзовой!
И сейчас же после обеда Марина взялась за скрипку. «Уроки приготовлю вечером», — решила она.
25. МУЗЫКАЛЬНЫЙ КОТ
Марина кончила заниматься, положила на место скрипку — и в ту же минуту приоткрылась дверь и вошёл Васька.
Ваську в семье у Марины называли музыкальным котом. Почётное это прозвище кот получил от Марины за свою явную нелюбовь к музыке.
Когда он приехал этим летом к Марине на дачу — ещё совсем маленьким, глупым котёнком, с разъезжающимися в стороны лапками, — он очень испугался незнакомых для него звуков Марининой скрипки и кинулся под кровать. Марина со смехом его оттуда вытащила и заставила слушать.
Васька мотал головой и жалобно мяукал.
С тех пор он всегда, заслышав звуки настраиваемой скрипки, соскакивал с дивана и недовольно уходил.
Только один раз, забыв о своей неприязни к музыке, он разрешил себе поиграть Марининым смычком, опущенным на пол, — по-видимому, не догадался, что это и есть одно из орудий, производящих ненавистные для него звуки.
Марина не раз его стыдила, рассказывая о том, какой хороший кот живёт в музыкальной школе, как этот кот ходит на все концерты и как он слушает игру ребят, сидя на стуле в первом ряду.
Но Васька слушал рассказы об этом примерном коте так же невнимательно и с оттенком недоверия, как, бывало, слушала сама Марина, когда была поменьше, мамины рассказы о какой-то очень хорошей девочке, которая всё успевает сделать и у которой всё всегда чистое и аккуратное.
Сейчас музыкальный кот вошёл в комнату, мягко ступая своими бархатными лапками, поднял усатую морду с чёрным пятнышком на носу и мяукнул.
Это могло означать, примерно, следующее: «Ты уже кончила? Не пора ли меня покормить?» Или ещё короче: «Молока! Мяса!»
Марина схватила музыкального кота на руки и покружилась с ним по комнате, хотя кот был явно не расположен к танцам.
— Васька, я буду играть на фабрике! На тон-ко-су-кон-ной… Понимаешь?
Васька недовольно тряхнул головой и, изловчившись, прыгнул на пол.
