Ни для Масса, ни для Эрдмана работа в комедии не была в новинку. В то время Владимир Захарович Масс был уже автором многих пьес и песен (среди последних — «Джон Грей» и «Калькутта»). Он был давно знаком с Николаем Робертовичем Эрдманом, вместе с ним и Павлом Антокольским написал по бессмертной повести Гоголя пьесу «Ночь перед Рождеством». Вполне объяснимо, что Александров попросил именно Масса и Эрдмана стать сценаристами комедийного фильма.

Позже Утёсов и Александров рассорились друг с другом, и каждый из них пытался доказать, что именно он стал инициатором создания «Веселых ребят». На самом деле эта заслуга принадлежала другому человеку, чье имя вряд ли известно широкой публике. Это был тогдашний руководитель советской кинематографии Борис Захарович Шумяцкий. Весной 1932 года, специально приехав в Ленинград, он посетил теа-джазовский спектакль «Музыкальный магазин», а потом зашел в гримерную к Утёсову и сказал: «А знаете, из этого можно сделать музыкальную кинокомедию. За рубежом этот жанр давно уже существует и пользуется успехом. А у нас его еще нет». В тот же вечер начались переговоры, приведшие в конце концов к созданию фильма «Веселые ребята».

Шумяцкий легко согласился со всеми предложениями Утёсова, кроме одного — пригласить в качестве композитора фильма Исаака Дунаевского. Он считал Дунаевского композитором «непролетарским». Но в те годы начальство еще шло на компромиссы. «Берите своего Дунаевского, — сказал наконец Шумяцкий, — но режиссера фильма дам я». Именно он предложил сделать режиссером будущего фильма Григория Александрова, только что вернувшегося из Америки.

Волюнтаризм Шумяцкого не был случайным. Это был типичный по тем временам управленец, порожденный советской властью. Борис Захарович родился в Забайкалье, в 1905 году участвовал в вооруженном восстании в Красноярске и с того времени сделался профессиональным революционером. После Февральской революции стал одним из руководителей сибирских большевиков, а позже был одним из «отцов» Монгольской Народной Республики. Некоторое время Шумяцкий был полпредом в Персии, потом был переведен на работу в Ленинградский обком ВКП(б), а в 1930 году партия направила его в кино — он стал председателем объединения «Союзкино». Таким был путь Бориса Захаровича к фильму «Веселые ребята». Жизнь его, как и многих старых большевиков, закончилась не очень весело — в 1938 году он был репрессирован и вскоре расстрелян.

Так как создаваемая кинокомедия родилась из утёсовского «Музыкального магазина», то и главным героем ее остался молодой музыкант-любитель Костя Потехин. Правда, из крестьянина-единоличника он превратился в фильме в колхозного пастуха. В 1934 году, когда вопросы идеологии вышли на первый план в государственном масштабе, когда в печати появились письма-обращения деятелей культуры наподобие «Мы с вами, рабочие Австрии!», под которыми подписывались Немирович-Данченко, Мейерхольд, Книппер-Чехова, взяться за создание «безыдейной» музыкальной комедии было затеей авантюрной. Выход нашли — воплотить идею через тексты песен. Как вспоминает Г. Александров, «газета «Комсомольская правда», активно помогавшая нам, объявила конкурс на тексты песен. Множество поэтов, среди которых были и известные, представили слова для «Марша веселых ребят»… Одни из них томно и скучно писали про любовь, другие, в погоне за комедийностью, сочиняли, например, такие слова для припева:

Утёсов, вспоминая ту же «поэтическую эпопею», писал: «Пришло время съемок, и ничего не оставалось, как пройти в первой панораме под „Марш веселых ребят“ и, скрепя сердце, пропеть такие безличные слова:

И так еще несколько куплетов, которые теперь я даже уже и не помню. Но конец припева запомнился мне на всю мою долгую жизнь. Обращаясь к стаду, я пел:

Несмотря на то что я изображал пастуха, этот литературный бугай был мне антипатичен».

Любопытно мнение о фильме старейшего художника-карикатуриста Бориса Ефимова, отличающееся от обычных восторженных оценок: «По моему мнению, да и вообще, по большому счету, режиссура Григория Александрова уступает многим произведениям, стандартам этого жанра. „Веселым ребятам“ далеко не только до комедий гениального Чаплина, но и до многих французских, итальянских фильмов, к тому времени уже созданных. Но Александрову в большой мере свойственны были кроме несомненного режиссерского таланта деловые „пробивные“ способности, умение расположить к себе вышестоящее начальство. Я помню, все считали Григория Васильевича любимцем Шумяцкого, да и сам он этого не скрывал. А когда наступило время „проработок“ и Шумяцкому грозило не только снятие с поста, но и гораздо большее наказание, в Доме кино, где „прорабатывали“ Шумяцкого, Александров хладнокровно заявил: „Не отрицаю, я был любимчиком Шумяцкого, но если что с этого получал, то только неприятности. Я не только не знал поблажек, но даже мелких благ, таких как поездки в интересные командировки (я не говорю уж об улучшении бытовых условий), — ничего этого Шумяцкий для меня не делал“.

Это был не единственный подобного рода поступок Александрова. В день 70-летнего юбилея Утёсова, когда тогдашний министр культуры Екатерина Фурцева взошла на трибуну, чтобы огласить решение правительства о присвоении Утёсову звания народного артиста, среди поздравлявших его был и Григорий Александров, совсем недавно выбросивший Утёсова, точнее — его голос, из „Веселых ребят“. В тот день он тоже вышел на сцену Театра эстрады и выступал как ближайший друг и соратник Леонида Осиповича. Ах, если бы в ту минуту я сфотографировал Леонида Осиповича! Сколько иронии, даже насмешки было в его лице!»

Впрочем, Утёсову еще повезло. Инициатор фильма Б. 3. Шумяцкий и оператор В. С. Нильсен были расстреляны в 1938 году, авторы сценария В. 3. Масс и Н. Р. Эрдман немало лет провели в местах более чем отдаленных — их забрали прямо из киногородка в Гаграх… А фильм «Веселые ребята» жив и будет жить еще долго. Быть может, самое точное объяснение этому феномену дал Алексей Симонов: «Как этому человеку удалось сохраниться? Как его до сих пор не разоблачили, не скинули с пьедестала, не возвели на пьедестал и не надели тернового венца? Чудо да и только. А ведь он спел столько песен, что их хватило бы целому народу для памяти о целой эпохе. Наверное, дело в том, что он никогда не был непререкаемо монументален. Наоборот, он был прекрасно несовершенен, превосходно, победительно несовершенен и потому не был обоготворен и остался безнаказанным. Звали его Леонид Осипович Утёсов».

Борис Ефимович Ефимов много рассказал мне о своей дружбе с Утёсовым. Вспомнил, как в конце 1960-х они втроем — он, Утёсов и кинорежиссер Марк Донской — собирались раз в месяц, чтобы поговорить на идише. Вспоминал, как Утёсов играл роль тамады на вечерах воспоминаний, проводившихся в ЦДРИ. Вспомнил и случай, имевший место на съемках фильма «Веселые ребята». Однажды Александров вместе с Утёсовым отправились на поиски быка, которому предстояло стать героем будущего фильма. Утёсов знал, со слов Александрова, что тот в Испании не раз видел корриду, даже чуть ли не был ее участником. Когда Григорий Васильевич подошел к старику, знавшему всех быков в ближайшей местности, и навел справки, тот сказал: «Вот там, на пастбище, стоит богатырь». На просьбу Григория Васильевича «познакомить» его с этим быком, старик ответил: «Он уже двоих забодал. Хотите быть третьим?» Когда они подошли ближе к быку и тот приготовился к атаке, Александров сказал, обращаясь к Утёсову:

— Нет, Леонид, не подойдет.