— Ой, Гарри, — тихо воскликнула она, слезая с него и помогая встать, — прости не узнала. Хотя… — она посуровела, — Гарри Джеймс Поттер, как вы могли меня так напугать?

— Прости, — Гарри еще не мог отдышаться, — круто ты меня перебросила.

Джессика улыбнулась и чуть покраснела. Ее волосы чуть растрепались от ее «атаки», а капюшон слетел на плечи. Она была просто очаровательна!

— Пойдем, — шепнула она, схватив его за руку и потащив куда-то левее входа в большой зал. Там была голая стена, Но Джессику это не смутило. Она вытащила палочку и стала водить в щели в стене и вскоре та стала раздвигаться. Спустя секунду глазам Гарри предстал не большое узкое помещение, в котором он врятли смог бы повернуться, но боком пролезть бы мог.

— Лезь, — подтолкнула его Джессика, — не знаю, кто создал эту комнату, но они мастера своего дела. Иди, сам посмотри. А мне надо на собрание. Что бы выйти, проведи палочкой по выходу.

Гарри кивнул и полез внутрь, шелка за ним закрылась. Сначала стало темно, но потом стена, в которую Гарри чуть ли не тыкался носом, стала просветляться, пока не стала прозрачной. И он увидел стол, покрытый белой скатертью, наверняка сооруженный из приставленных друг к другу факультетских столов. За ним уже сидели волшебники. Здесь были знакомые лица: Грозный Глаз Грюм, Люпин, мистер Даггер, мадам Бертраме, Флитвик, миссис Фигг, Снегг и другие преподаватели Хогвартса. Через пару минут в зал вошла Джессика. Когда свободных стульев не осталось, Дамблдор встал.

— Вот и очередное собрание Ордена, — провозгласил он, — За эти месяцы многие из вас обдумывали план по уничтожению Волан-де-Морта. Я слышал много вариантов, но я думаю, что самый верный вариант у мистера БарРомео. Давайте выслушаем его предложение.

Сидящий рядом с миссис Фигг старичок поднялся.

— Я уже пятьдесят лет как историк. Я прочел и изучил почти все летописи и книги. Я знаю очень много фактов связанных с жизнью Основателей. Но нигде и никогда я не видел записей о их смерти. Это связано с тем, что они не умирали. Слизерин — один из самых сильных магов всей истории, желал власти. Он искал самую большую силу, и нашел ее. В книге вселенского зла, которую хранил десяток мантикор, Слизерин отыскал путь к огромной силе, несравнимой с той о которой он мечтал. Что бы получить эту силу нужно было убить десяток невинных, своего злейшего врага и того, кто был ему самым дорогим. Для Слизерина, который имел ужасный характер, вечные стычки с Гриффиндором о чистокровности учеников делали друга во врага. Ослепленный жаждой власти он был готов убить своего бывшего друга. Это привело к войне. Сторонники Слизерина быстро его покинули, противник слишком силен. Тогда Слизерин нашел выход. Я встречался со старейшинами друидов, Хранителей леса. Они мне рассказали интересную вещь. Слизерин пришел к ним и под угрозой смерти и заставил их рассказать секрет жизни. Выхода не было. С помощью магии друидов Слизерин начал жить внутри своего сына. Но сын не оправдал его надежд. Он был слабым и болезненным и когда он умер, Слизерин впорхнул в следующего своего наследника. И так он менял наследников до Волан-де-Морта. Том Реддл тоже жаждал власти. И Слизерин понял — вот он — подходящий вариант. Он передал Реддлу всю свою силу. Живя в наследнике, он дает ему бессмертие. Теперь, когда нет ни Гриффиндора, ни Равенкло, ни Хаффлпаф он может без помех убить нужных ему людей — наследников Годрика и Равены, той кого Годрик любил, как родную дочь. А знал ли он, что после своего исчезновения, Годрик, Равена им Хельга последовали его примеру, что бы не дать ему в будущем обрести власть? Не знал. Поэтому он ошибся, когда решил убить наследника Гриффинора. Он пришел в дом наследника, в дом Поттеров. Так он надеялся сразу вычеркнуть два пункта из трех. Он убил Джеймса, а самым дорогим он посчитал его сына. Мы пока еще не высчитали почему мальчик выжил. Если бы Годрик заслонил его собой, как прошлой весной, то он бы умер, чего не произошло. Во всяком случае, Слизерин понял, что наследники хранят в себе его бывших врагов. Но, тем не менее, у него появилось два пути к силе. Это получить ее со стороны Волан-де-Морта или со стороны Слизерина. В обоих случаях надо было убить Гарри Поттера, или как наследника Гриффиндора, или как врага Волан-де-Морта, поэтому началась охота за ним. Опять же вернемся к прошлой весне — Гриффиндор мертв. Осталась лишь наследница Равены. Но, к несчастью Темного Лорда, Равена умирает не от его руки, а от потери сил, следовательно, он уже не сможет ее убить. Следовательно, теперь он перекинется на сторону Волан-де-Морта, то есть убийство Поттера и того, кто дорог для него.

Но вернемся к плану убийства Темного Лорда. Сейчас он бессмертен, что вдвое усложняет нашу задачу. Мой план делиться на две части: первая часть — лишение бессмертия, вторая — соответственно убийство. Как же лишить его бессмертия?

Вечную жизнь в Темном Лорде поддерживает Слизерин, который может переселяться из тела в тело. Что бы убить Волан-де-Морта окончательно и бесповоротно, нужно убить Слизерина в нем. Но убить духа или призрака, точного определения этому феномену нет, могут только такие духи или призраки. Вернее их знания. По древним записям известно, что было создано некое оружие, мощное и разрушительное, которое основатели собирались применить против Слизерина. Итак, нам нужно пробудить предков в телах наследников.

Некоторое время все сидели в тишине. Старичок опустился на свое место. Дамблдор задумчиво смотрел в пространство.

— Берулус, — щелкнула пальцами дряхлая старушка, сидящая напротив БарРомео, — И Годрик и Равена мертвы, как мы их пробудим?

— Собственно от них нам нужны лишь знания, — ответил старичок, раскрывая какую-то старую книженцию, — поэтому мы можем использовать заклинание Реновируенс.

— А в чем оно заключается? — поинтересовался мистер Даггер.

— Ну, оно… как бы объяснить, — старичок почесал подбородок, — если применить это заклинание к мечу Годрика и кулону Равены, то любой прикоснувшийся к ним увидит воспоминания хозяев этих предметов от их рождения.

— Действенно, — причмокнул губами толстый детина, сидящий в самом дальнем углу, — но я хотел бы узнать, что мы будем делать для того, что бы защитить те объекты, столь нужные Темному Лорду.

— Что вы имеете ввиду под словом «объект», Экинс? — презрительно прищурилась миссис Фигг. — Дамблдор, вам то известно кто для мальчика «самый дорогой»?

Гарри почувствовал как все внутри закипает. На секретном собрании они обсуждают его личную жизнь!!! Неописуемая наглость! Что бы на это сказал Малфой…

— Не думаю, что этот кто-то пока есть, — сказал, чуть замявшись, директор, — у него есть двое верных друзей, но оба равноценны, что не идет по правилам, верно Берулус?

Старичок кивнул.

— На Турнире трех волшебников, на втором задании, мы и то еле разделили их обоих на самое дорогое, — сухим голосом сказала профессор МакГонагалл, — они оба одинаковы в его глазах.

— Бедный Поттер, — вздохнула Миссис Фигг, — сначала лезли в его жизнь, теперь и в его чувства…

— Теперь у него не может быть чувств, — скептически бросил Экинс, — ибо та, кого он полюбит, станет второй мишенью Волан-де-Морта. Вы ведь не намерены рисковать учениками, Директор?