Несколько длинных гребков заметно приблизили его к северному берегу, и Брент очутился в полосе гораздо более сильного и быстрого течения. Внезапно он словно бы оказался в другой реке яростной и голодной. Вода бурлила и засасывала его, время от времени на несколько секунд накрывая с головой, пока он вновь не выбирался на поверхность. Его наполнившиеся водой сапоги теперь напоминали булыжники, привязанные к каждой ноге, а меч на бедре тащил вниз, как якорь. Все мысли о том, чтобы добраться до другого пловца, исчезли, Брент изо всех сил старался удержаться на плаву. В первый раз он усомнился в том, что выберется из Лесной Крови живым. Течение опять поволокло его вниз, ноги коснулись каменистого дна реки, и когда он, выплевывая воду, наконец выбрался на поверхность, его легкие горели. Впереди опять мелькнула чья-то голова, и лунный свет, отражаясь от нее, вспыхнул темно-рыжим.

«Имбресс», — взвыл про себя Брент. Он, как полный идиот, погибает здесь из-за Имбресс!

Но тут боковым зрением Брент увидел толстую дубовую ветвь, расщепленную там, где она была яростно отодрана от ствола дерева, — невольный дар Друзема. Если он успеет дотянуться до нее, прежде чем течение протащит ветку мимо, возможно, она поможет ему выбраться на безопасное место. Изо всех сил работая руками и ногами, Брент сражался с безжалостным течением Лесной Крови. Каждый ярд, который приближал его к северному берегу, давался ему с таким трудом, словно он толкал перед собой гору. Ветвь дерева, легко уносимая течением, быстро поравнялась с пловцом и начала обгонять его. Брент плыл против течения, к тому же ветка двигалась слишком быстро, и когда он отчаянно рванулся вперед, последние широкие листья скользнули мимо его пальцев.

Рука Брента с плеском ушла под воду и здесь, к его великой радости, ухватилась за тонкий прутик, отходивший от мощной ветки. Брент поспешно вцепился в молодой побег. Толстая ветвь наполовину погрузилась в воду под весом пловца, но оказалась достаточно плавучей, чтобы держать его голову над водой. Тяжело дыша, Брент крепко держался за свой спасательный буй и дал отдых свинцовым ногам, жалея, что он никак не может избавиться от тяжеленных сапог. Но он поклялся, что так или иначе выберется из этой проклятой реки, а тогда ему, безусловно, понадобятся сапоги.

«Хейн, чертов ублюдок, тебе все еще не удалось прикончить меня».

Каладор на удивление легко спустился с дуба, как только Миранда разрешила им двигаться. Через несколько мгновений все трое стояли у подножия дерева.

— А где же остальные? — спросил вор, глядя, как Миранда снимает с Роланда рубашку.

— Я послала Мышку искать их, — коротко сообщила женщина, в то время как ее нежные пальцы исследовали левый бок мужа, покрытый синяками.

— Я в полном порядке, — пробормотал Роланд, словно смущенный вниманием жены. Он опустил рубашку и отступил в сторону.

— Мышку? — повторил Марвик, вспомнив вопрос, который он хотел задать.

— Ее близкая подруга, — объяснил Роланд. — Сова. Существо с ужасными манерами и напрочь лишенное чувства юмора.

Марвик поднял левую бровь и улыбнулся, но шутка так и не прозвучала взгляд темных глаз Миранды остановил его.

— Если вы оба настолько хорошо себя чувствуете, — объявила чародейка, значит, вполне можете отправиться вдоль берега вниз по течению реки. Мышка говорит, что она кого-то нашла. Она говорит, человека-медведя.

— Человека-медведя? — переспросил Каладор. — Кэллом Пелл, — сообразил Марвик, вспомнив пышную бороду лесника. — Знаете, Каладор, возможно, вы недооцениваете чувство юмора этого создания.

Старый воин пожал плечами и широкими шагами двинулся к берегу реки. Марвик поспешил за ним, отставая только на один шаг. Вор нервно вглядывался в проложенную Друземом просеку, ведущую на север, но во тьме Улторна ему удалось разглядеть лишь поломанные деревья. Похоже, монстр вернется не скоро.

Пока острые глаза Марвика обшаривали подлесок в поисках Кэллома Пелла, его голова была занята думами о Друземе. Час назад он как никогда за последние десять, а то и более лет был близок к смерти. Собственно говоря, ему ни разу не доводилось попадать в подобные переделки, с тех пор как некий Брент Каррельян покинул Белфар. Марвик повидал достаточно опасностей в своей жизни — ведь даже самые тщательно спланированные грабежи могли сорваться, но Друзем всерьез обеспокоил его. Как вор, он мог планировать свою работу, анализируя степень риска, подготовиться к преодолению препятствий. Но сейчас смерть неожиданно подступила к нему в виде мифа, ставшего реальностью, в облике чудовища, с коим не справиться и целой армии. Да, он отдавал себе отчет, что его так глубоко страшит… невозможность контроля за ситуацией, бесконечная уязвимость перед лицом опасности, которая не приснится даже в самых жутких кошмарах. И все-таки Марвик не помышлял о том, чтобы вернуться назад, в спокойствие Белфара, поскольку это спокойствие было мнимым. Ни хорошо знакомые улицы, ни с таким трудом добытый тайный запас драгоценных камней не помогут, если все кошмары Улторна, пробудившись от спячки, снова решат двинуться на юг. Мадх уже вернул к жизни одного монстра. Марвик не хотел даже думать о том, что еще может обрести плоть, если Принятие Обета повернут вспять.

Герцог с Марвиком продвигались вдоль реки на запад, поляна закончилась и перешла в густой лес, подступавший прямо к крутому берегу. Возле самой воды не было даже намека на тропинку, поэтому им пришлось пробиваться сквозь густой подлесок. Каладор шагал впереди, раздвигая плечами кустарник и ползучие растения, с которыми Марвик мог бы справиться только с помощью ножа. Гигант герцог по-своему повторял методы Друзема, прокладывая дорогу.

Наконец Лесная Кровь начала слегка изгибаться к югу. Они прошли уже полмили, но все еще не видели никаких признаков Кэллома Пелла или Мышки.

— Вы не думаете, что мы проскочили мимо них? — спросил Марвик.

И тут же откуда-то справа раздался тихий хриплый голос Пелла:

— Ч-ш-ш! Это ты, городской парнишка?

В тоне Пелла звучала настороженность, готовность к опасности, и Марвик, поворачивая к берегу реки, инстинктивно схватился за свой кинжал.

— Друзем? — настойчиво прошептал Пелл откуда-то из темноты. — Он где-то поблизости?

— Нет, — ответил Каладор, — он удалился с места своего поражения.

— Друзема невозможно победить, его можно только обескуражить, наставительно проговорил Пелл. Его голос был плохо слышен из-за шума реки. Нам надо торопиться, пока он не вернулся.

— Ну, тогда покажитесь, — предложил Марвик, — и пойдем.

— Даже странно, почему я не подумал об этом раньше. — В тоне лесника стоицизм сменился явным сарказмом. Еще через секунду, когда Марвик с Каладором наконец пробились к самому берегу, им открылась причина горькой иронии Кэллома Пелла. Лесник погрузился в Лесную Кровь по самые ноздри. Более того, каждые несколько секунд волна скрывала даже лоб их проводника, на котором грозили лопнуть вздувшиеся от напряжения вены.

— Сапог за что-то зацепился, — объяснил Пелл, с трудом держа рот над поверхностью воды.

Чудо, что он не утонул, увлекаемый подводным течением. Но каким-то образом ему удалось освободить топор и одним мощным ударом вогнать в ствол ближайшего дерева. Пелл вцепился в топор мертвой хваткой, и только поэтому река не засосала его в свои глубины, дрожь в напряженных мускулах свидетельствовала о тяжелой борьбе, которую он вел последние часа полтора.

Ни секунды не колеблясь, Роланд встал на колени у кромки воды, схватил Пелла за кисть руки и потащил вверх, борясь с течением. Наконец лесник показался из воды по грудь. Еще секунду назад от того, чтобы утонуть, его отделял какой-то дюйм.

— Попробуйте теперь вытащить ногу, — велел старый воин.

Пелл попытался бороться с тем, что его держало, изгибаясь вправо и влево, но безрезультатно.

— Давайте я, — предложил Марвик, быстро раздеваясь до голубых шелковых кальсон. Он с сожалением подумал, что вода, скорее всего, испортит их, а это была его любимая пара. Но странное смущение перед этими двумя закаленными мужчинами удержало его от жалоб.