VI.[1] Заключение Коммисии с войском Запорожским, под Кураковым, на урочище, называемом Медвежьи Лозы
Мы Станислав, на Конецполю, Конецпольский, Сандомирский, Напольный Гетман Коронный, Велюнский, Барский, Ковельский; 0ома на Замостьи Замойский, Киовский, Книшинский, Ян, из Журова, Данилович, Русских земель Буский, Корсуньский, Чигиринский; Воеводы: Гаврила Гойский, Киевский; Матвй Лесниовский, Белзский, Каневский, Ракибурский, Мартин Казановский, Галицкий, Богуславский; Каштеляны: Станислав, из Потока, Потоцкий, Подольский, Стефан Немержиц Киевский; Подкомории: Яков Собеский, Краснославский, Александр Балабан Трембовльский, Рогатинский, Адам Калиновский, Брацлавский, Винницкий; Старосты: Константин Корибут, Вишниовецкий, Юрий из Острога, Валавльский; Князья: Януш Тишкевичь, Николай, из потока Потоцкий, сын Воеводы Брацлавского, Фома Склинский, Загвультский, Феодор Елец Хоружий: Филон Загвулт, Чешник Киевский, Ян, Белецкий от Его Королевского Величества и Республики, к приведению в приличный порядок Запорожского войска и провозглашению им воли Его Королевского Величества и Республики, назначенные Коммиссары.
Обявляем, что удовлетворяя поручению Республики и обязанностям на нас возложенным, искали мы всех средств, которыя время и случай нам представляли для лучшего удовлетворения желаниям и нуждам Республики, не причиняя ей малейшего вреда, без пролития крови, к чему, по любви нашей и должной верности к Республике, не только трудов, но и храбрости и здоровья нещадили, и с помощию Божиею, и согласием всех нас к таковому управлению и послушанию Запорожское, Его Королевского Величества, войско привели. Во первых наиболе безпокоили Республику, и в самом деле имели причину ее безпокоить, их набеги из владений Республики на Черное море, против точного запрещения Республики, также преступления, совершенныя в городах Его Королевского Величества, которыя впрочем коронным войском достодолжно наказаны. И так преступников, которых счастие и воля Божия той предохранили, и которые посвящаючи остальную кровь свою, дарованную им от Республики, на храбрость и услуги перед нею, и служить ей обязываются, таковых совершенно именем Королевского Величества и Республики прощаем, и ни тем, которые останутся на службе Его Королевского Величества, ни тем которые по воле Его Королевского Величества поступят; всем таковым на будущность их прежния проступки вредить не имеют, дабы только Старостам и должностям своим впредь должное почтение и послушание чинили, ведя притом делом приличным, чтобы войско Запорожское, составленное из подданных Его Королевского Величества, имело своего голову или старшого, как то бывало во времена прежния, от имени Его Величества или господ Панов Коронных Гетманов, за известием Е. К. Величеству. Тогда имея власть, ввренную им от Его К. Величества и Республики, Пан Воевода Сандомирский, напольный Гетман, Коронный, Велюнский Барский, Ковельский Староста за известием нас всех, по их избранию, с среды их же самих, дал им старшого Пана Михаила Дорошенка и впредь тому только Старшему повиноваться должны, которого Его Королевское Величество и последующие короли Польские и Паны наши Гетманы Коронные с посреди их же самых избранного представлять будут; а еслибы таковый не удовлетворил обязанностям своим, тогда Козаки должны представить на его жалобу Его Королевскому Величеству и Коронным Гетманам, и просить другого из среды их, тоже должны они Козаки делать и по смерти каждого своего Старшего. Но еслибы войско находилось в большом разстоянии от Его Королевскаго Величества, или от Коронных Гетманов; тогда по смерти Старшего могут оного избрать из среды себя, для удержания войскового правления до того времени, пока Его Королевское Величество и Коронные Гетманы не одобрят избранного. Присяга, каковую нынешний Старший в присутствии Пана Гетмана и Панов Коммиссаров, должен совершить и каковую каждый впредь, имеющий быть старшим, обязан давать для признания его Гетманом должна заключаться в сих словах; «Я Михаил Дорошенко клянусь Господу Богу в Троице Святой Единому, что Пресветлейшему Королю Польскому Сигизмунду третьему и его наследникам и Республике Польской в сей должности моей согласно воле Его Королевского Величества во всем верность и повиновение сохранять буду, соблюдая во всем повеления Его Королевского Величества и Республики, укрощая всякое своеволие и непослушание; а именно: ни я сам, ниже посредством других, против Турецкого Императора, ни сухим путем, ни морем не буду ходить и воевать, разве по повелению Его Королевского Величества и Республики; напротив того, ежели бы кто из войска Его Королевского Величества, мне ввренного, или же кто со стороны вознамерился то соделать, и я про-то знал бы, тогда я обязываюсь про то доносить Его Королевскому Величесту и Коронным Гетманам, и таковым сопротивляться, ни каких полчищ, ни охотников, то же охочекомонных, со зывать и собирать, без соизволения Его Королевского Величества не буду, но даже таковых, по обязанности моей, стану преследовать; а также все условия, в самомалейших пунктах в бумагах Панов Коммисаров на Медвежих лозах прописанныя, я со всею моею дружиною исполнять буду.»
А как Его Королевское Величество, для лучшего порядка, желает знать о числе регистровых, и намерен предоставить обширнейшее поприще людям, в войске заслуженным, и к службе Республики способнейшим: то и повелел, дабы составлен был таковый список всему войску, и оповещено было бы о том, сколько в каком Его К. Величества город должно регистровых находиться. А так как и легче и удобнее в своих домах сделать таковые списки, и к сему представляются вернейшия средства там, нежели здесь; то от 6 Ноября по 18 Декабря нынешнего года, по новому календарю, им назначено шесть недель, и что бы все, в числе шести тысяч, были прописаны, и были бы составлены списки точные, сколько их в каком городе жить будет, которые списки или Пану Гетману, или Панам Коммиссарам, назначенным к сему делу, следуют поступить; а оттуда имеют быть переданы в Коронное Казначейство; из Казначейства же Старостам взять о том краткия выписки, и впредь всякому Старост поочередно при описях имеют быть таковыя выписки передаваемы, и тем козакам, которые изключатся из списков, ни как вредить это не будет, и наказывать их подстаросты не стануть, потому, что они в войск Запорожском служили. Оное число, шесть тысяч регистровых, властью Его Королевского Величества и Республики назначаем, и служить именем Республики повелеваем так, что все вообще шесть тысяч, и каждый из них порознь, кто только будет внесен в списки, да пользуются всеми свободами и законами от прежних Королей Польских, и от нас благополучно ныне Царствующего, дарованными, как и прежде пользовались. Так же позволено им будет снискивать приличное пропитание торговлею ловлею рыбною и охотою; но с тем условием, чтобы ни какого не делали вреда угодьям Старостинским, и чтобы на язы и уходы, издавна принадлежащие Староству, претензий не имели. На оныя же войска назначаем ежегодного жалованья, в праздник Св. Илии, Русского, шестьдесят тысяч злотых, Польских, которые будут получаться в Королевском город Киеве. А сверх того, для их поощрения к службе Его Королевского Величества и Республики, и дабы тем они прилежнее должности и обязанности исполняли; Старшинам так же назначаем особое жалованье, а именно: Старшему над всем войском ежегодно по 600 злотых, Обозному 400 злотых, двум Эссаулам, каждому по 150 злот: Писарю 100 злот; шестерым Полковникам по 1 00 злот: шестерым Полковничьим Эссаулам по 50 злот: а войсковому Судье 100 злотых; из сего числа шесть тысяч регистровых, но тысяче или и более, сколько Пан Гетман, по сношении с их Старшинами, судя по времени и обстоятельствам, почтет нужным, иметь пребывание в низовьях за порогами, и по обязанности своей, состоявшей в донесениях о неприятеле в недопущении его к переправам, и в удержании того места, должны они служить Республике; остальные же, пять тысяч, находись за волостью, должны по отзыву Коронных Гетманов явиться к квартионному войску, или где надобность укажет, на службу Республике, соблюдая, чтобы во время переходов не было притеснений. Если бы самому старшему случилось отправиться на Запорожье, тогда в волости он должен поставить на место себя человека добропорядочного, разсудительного, который бы за порядком, а в особенности, за действительною и немедленною справедливостию, касательно обиженных наблюдал, чтобы никто никому неделал обиды; таковые постановленные не должны ни в какия судопроизводства земския, духовныя, нижегородския вмешиваться; справедливость же должна быть производима каждому, от них обиженному, чрез Атаманов и Старших, в присутствии Подстарост, а им самым, подстаростами по общему смыслу закона, и тогда сами между собою положат наказание. Ни Днепром, ниже другими какими реки, с владениями Республике смежными, козаки в Море ходить, и условий с Императором Турецким расторгать, и ни сухим путем, ни водою, войны с соседами Республики, без воли Его Королевского Величества производить да неосмелятся: морския ладьи, немедленно, в присутствии нашем, сожгут и других да не строют под строжайшим взысканием; ни каких морских ладей плавать Днепром, ниже другими реками да непосмеют, за чем их Старший наблюдать будет, под строгою ответственностию. Также и Старосты должны все то предупреждать и запрещать, во владениях земских шляхетных и духовных, тем только будет проживать дозволено, которые будут повиноваться Панам своим, и которым Паны дадут на то свое согласие. Также повелеваем, дабы всякий, кто нехочет повиноваться Пану своему, не долее двенадцати недель, от нижеписанного числа, прожил во владниях шляхетских и духовных. Села, также уходы, Язы земли и другия имущества, которыми по сие время владели неправильно козаки, тотчас без всякого замедления, возвратить Старостам, владетелям и Панам наследным, буди на оные ни какого права, пред Панами Коммиссарами назначенными к описи войска, козаки не покажут; и буде кто из них не хотел бы Пану своему повиноваться, и тем самым во владениях шляхетских, наследственных и духовных не мог проживать; до истечения же двенадцати недель ему позволено будет дом и разработку свою продать, но только такому человеку, который бы Пану своему повинность и обыкновенное подданство исполнял, посевы же, их озимые и яровые Старосты и Паны дозволят им собрать безпрепятственно. Войску ни в какия дела, ему не принадлежащая, не вмешиваться; согласно воле Его Королевского Величества и Республики, отнюдь ни под какими предлогами, союзов ни с какими соседными державами не заключать, ниже послов, от посторонних владетелей, непринимать; посредством посольства сношения не иметь, и не вступать в службу посторонних владтелей. В противном случае, Республика будет считать их, не как верных подданных, но как неприятелей; и кто что либо подобное, противу членов Республики тогда не Коммисиями, (ибо таковой Его Королевского Величества милости и трудов великих людей окажутся они тогда недостойными) но явно и строго, без всякого дальнейшего с ними сношения, будут наказываемы. А кто будет скоро повиноваться Республике, и признает себя покорным, не только содеянныя им против Республики преступления прощаем, но даже милость, в столь многих пунктах изложенную, от имени Его Королевского Величества и Республики, оказывать станем. И если бы иные к сим милостям Его Королевского Величества оказались неблагодарные и не сдержали слова и присяги, во всех пунктах, или в каком либо одном из них таковые, ни на милосердие, ни на прощение проступков, ниже на что либо в свою пользу, напротив того Республика, не смотря ни на что, как с неповинующимися воле Его Королевского Величества, с таковыми поступит. И как все сии пункты и условия войско Запорожское, по долгу своему верноподданническому к Его Королевскому Величетву и Республике, приняло в исполнении присягою утвердило, то и в свидетельство сего, войсковую печать здесь приложив, собственноручно подписали; и сверх сего, не только Старшина и весь народ громогласно в сих словах произнесли присягу: «Мы Атаманы и весь народ войска Его Королевского Величества, Всемилостивейшего Государя Запорожского, единодушно, все, и каждый присягаем Богу, в Троице Единому в том, что согласно воле Его Королевского Величества, Всемилостивейшего Государя нашего, отныне верноподданству Его Величество соблюдать, и всякое повиновение старшим оказывать будем, в Море Днепром ходить, и на владения Турецкого Императора нападать не будем, все ладьи морския сожжем, союзов с посторонними владетелями, разве только заведомо Его Величества Всемилостивейшего Государя нашего заключить, и ничего, что бы могло быть оскорблением Его Величеству и Республике, чинить не станем; на против же, все то, об чем ныне с Гг: Коммисарами условились, свято соблюдем.»— Дан в Стане под Кураковым на Медвежьих Лозах 6 Ноября 1625 года.
