— Он умер, — сказал человек в маске лисы, отряхиваясь от перьев. — Он не выдержал заклятья. Все потому, что с нами не было «Змея» и равновесие было нарушено.

— Он жив, — возразила женщина, плащом вытирая кровь с руки. — Я знаю, что он жив. Я чувствую.

— Мы собственными глазами видели, как он умер. Его засосала черная дыра, — сказала «Лиса».

— Всякая мать знает, когда ее ребенок жив. Я сама вдохнула жизнь в секариса. Я знаю, что он жив. Я слышу, как он зовет меня.

Аджетта Ламиан задула последнюю из семидесяти свечей, горевших последние пять часов. От свечей медная люстра покрылась жирной копотью. Она достала тряпочку из кармана фартука и протерла все завитушки, прежде чем вытащить свечи и побросать их в ведро, с которым она переходила из комнаты в комнату. Через толстую дубовую дверь гостиной до нее доносились сердитые голоса Блейка и Бонэма, они явно о чем-то спорили.

Миссис Малакин сказала, что они просили их не беспокоить. Аджетта знала, что у нее будет достаточно времени, чтобы выкрасть книгу. Она быстро спустилась по ступенькам деревянной стремянки, передвинула ее к стене и взяла ведерко. Аджетта посмотрела на длинную лестницу, которая вела в обсерваторию. Она подумала о своем друге Тадеусе, и ей очень захотелось осуществить его мечту. Если «Неморенсис» еще в доме, он должен быть именно в обсерватории.

Перескакивая через две ступеньки, она взбежала по лестнице и остановилась на верхней площадке. На бегу она все время оглядывалась, чтобы убедиться, что ее никто не видит. Оказавшись в коридоре последнего этажа, где под потолком были лепные карнизы, а на стенах — резные панели, она снова остановилась. На этот раз, чтобы перевести дыхание. Аджетта прислушалась.

Далеко внизу были слышны голоса спорщиков. Осторожно ступая, она тихо пошла по прекрасному темно-синему ковру в сторону обсерватории. В конце коридора она видела свечку, освещавшую вход. Коридор был мрачный, страшный и узкий — по ширине плеч крупного мужчины. Он уводил во тьму, как туннель в ад. В ее голове снова раздался голос Синего Дэнби. Перед ее мысленным взором возник призрак с черной змеей, петляющей по его гниющей плоти.

Чтобы не споткнуться, она уперлась руками в стены коридора и постаралась забыть о своих страхах, а думать только о Тадеусе и о том, что она может для него сделать. Она решила во что бы то ни стало раздобыть книгу. Она не может разочаровать Тадеуса.

Аджетта пробиралась к двери, у которой на маленьком столике горел огарок свечи. С каждым шагом ей было все труднее дышать, а руки тряслись все сильнее и сильнее. Вокруг нее сгущалась темнота.

Sui Sudarium[10]

На двери в обсерваторию была круглая медная ручка, блестевшая от огонька свечи. На ручке были видны глубокие свежие царапины, а по полу была разбросана медная стружка. Аджетта навалилась плечом, и дверь легко отворилась. Внутри она увидела огромный телескоп, направленный в небо через открытое окно.

В дальнем конце комнаты она заметила шкаф, дверца которого была слегка приоткрыта, как будто ее как раз собирались закрыть, но что-то помешало. От ветра дверца раскачивалась. Никогда прежде Аджетта не заглядывала в этот шкаф. Блейк тщательно скрывал то, что он там хранил. Ведь здесь была его лаборатория, а магия — не для простых людей. Не думая ни о чем, кроме «Неморенсиса» и Тадеуса, который так обрадуется, когда она принесет книгу, Аджетта распахнула дверцу и заглянула в шкаф. Там на одной единственной полке стояла книга. Она провела рукой по древнему кожаному переплету, пробежала пальцами по странному рисунку, оттиснутому на обложке. Она медленно потянула книгу с полки, затем прижала ее к груди так крепко, как только могла, стараясь вобрать ее в свое сердце, чтобы сохранить там.

И тут она услышала чье-то приглушенное дыхание за шторой. Аджетта замерла, пытаясь понять, что это такое. Штора качнулась, и звук повторился. Она застыла на месте, сжимая «Неморенсис». Тут показалась тощая перепончатая лапа и отдернула штору от окна.

Лунный свет залил комнату и Аджетта уставилась на секариса. Золотые глаза чудовища сияли, как фонари.

— Моя книга… — тихо проговорил секарис, протягивая к девочке перепончатую лапу.

Аджетта не знала, что делать. Она не могла подвести Тадеуса.

— Это «Неморенсис», — смело сказала она. — И он принадлежит Тадеусу Брейсгедлу.

Она уверенно сделала шаг к двери, изо всех сил стараясь не поддаться страху.

Секарис неловко заковылял к ней, волоча по полу свои тяжелые ноги. Глаза у него сияли. Крепко держа «Неморенсис», Аджетта развернулась, выбежала из обсерватории и захлопнула за собой дверь. Она помнила, что когда шла сюда, то видела в замочной скважине ключ. Ключ был на месте, и Аджетта быстро его повернула. Теперь, когда чудище было заперто, она смогла прислониться к стене коридора и глубоко вздохнуть. Ее охватила паника.

— Аджетта, — послышался голос Блейка из холла, — это ты? — Что там происходит? Двенадцатый час, а ты шумишь!

— Все в порядке, доктор Блейк. Просто дверь хлопнула от ветра, — крикнула Аджетта, зная, что это ее последний шанс выбраться из дома с книгой в руках. В конце концов это ведь просто слова, а соврать было легко. Она стояла в темноте и напряженно вслушивалась: ответа не было и звука шагов тоже. Она снова глянула на дверь, которая начала сотрясаться: чудовище пыталось ее открыть. Аджетта принялась отступать по коридору.

Она уже повернулась, чтобы убежать, когда раздался треск ломающегося дерева, и со скоростью пушечного ядра длинная сильная рука секариса пробила дверь, схватила Аджетту за горло и потянула ее назад. Чудовище попыталось втащить ее через дыру размером с кулак, но ему это не удалось, и оно стало бить ее об дверь, как тряпичную куклу.

Большие и острые щепки впились ей в лицо. Аджетта уперлась ногами в дверь и ударила книгой по руке чудища, робко надеясь, что его хватка ослабнет.

— Боже мой, девочка, что там происходит? — закричал снизу Блейк. Они с Бонэмом поднимались по лестнице.

Аджетта почувствовала, как у нее слабеют ноги, а глаза вылезают из орбит. Последние силы покидали ее. Тонкая красная пелена застилала разум, и Аджетта уже безвольно повисла в руке чудища, но, предприняв отчаянное усилие, все же еще раз ударила «Неморенсисом» по руке, стиснувшей ее горло.

На секунду чудище ослабило хватку. Аджетта вывернулась и упала на колени. Секарис принялся шарить рукой по стенам, пытаясь ее найти. Она поползла по ковру, сжимая книгу в одной руке. А чудище уже снова ломало дверь.

— Что ты там делаешь, Аджетта? — крикнул Блейк. Теперь его голос был совсем рядом.

Секарис выбил еще несколько досок, усеяв коридор дубовыми щепками. Аджетта вскочила на ноги и, задыхаясь, кинулась туда, где был свет и слышался хриплый голос Блейка. В двух шагах от нее была дверь на черную лестницу, которая вела в кухню и ко входу для прислуги. Она слышала, как Блейк и Бонэм бегут этажом ниже, а их тяжелые шаги стучат по ковру и деревянному полу. Она оглянулась: секарис вот-вот выбьет последнюю доску, которая уже трещит под его ударами. Аджетта подскочила к двери на лестницу и схватилась за ручку. Дверь открылась, и снизу на нее пахнуло вареной капустой. Как только Аджетта оказалась на первой узкой ступеньке каменной лестницы, она быстро закрыла за собой дверь, оставив маленькую щелочку.

Ей прекрасно была видна лестница и коридор. Она смотрела, как секарис разбивает дверь в щепки и протискивается в дыру. Он неловко вывалился в коридор, зацепив столик и сбросив свечку на пол.

Блейк, бежавший первым, заметил чудовище.

— Исаак! — завопил он Бонэму, который, задыхаясь, преодолевал последние ступеньки. — Доставай пистолет!

Бонэм рылся в кармане в поисках своего маленького пистолета. Секарис поднялся на ноги. Увидев Блейка, он затрясся и глянул на ногти у себя на руке. Потом поднес руку ко рту, который был почти неразличим в густой листве, и попробовал ноготь на вкус.