Принадлежавшие к династии Ангелов эпирские деспоты также не приняли никейскую ветвь власти. Когда Феодор Ангел завоевал Салоники в 1224 г. и был коронован как римский император известным канонистом, архиепископом Охридским Димитрием Хоматианом, Церковь была на волоске от раскола. Именно тогда Хоматиан выдвинул свою теорию, что патриархат должен быть полностью подчинен воле императора, получающего свою власть непосредственно от Бога.

В этой полемике победа осталась за Никеей, и точка зрения, что законность императора гарантируется патриаршим коронованием, была принята как единственно правильная. Баланс сил между imperium и за sacerdotium переменился опять – на сей раз в пользу sacerdotium.

Греческий мир постепенно начал принимать никейский патриархат, особенно после того, как власть никейских императоров начала распространяться и в Европе. После 1232 г. церковные назначения в Эпире уже производились из Никеи, а в 1238 г. патриарх посетил Эпир и был принят там с полными почестями. До самого отвоевания Константинополя он управлял церквами в Эпире на греческом полуострове через своего экзарха, как правило, титулярного митрополита Анкирского, который весь этот период лишь изредка мог посещать свою оккупированную турками кафедру. Все это значило, что уже в то время власть патриарха признавалась на гораздо более широком пространстве, чем власть императора. Он возглавлял иерархию на занятых турками территориях и иерархию в православных государствах, не признававших власть императора. Уже он, а не император, становился символом православного единства. На практике эти перемены стали ощущаться, когда никейские императоры начали переговоры с латинской Церковью. Патриархи опасались, что любой компромисс с Римом может стать причиной ухода от них паствы, живущей за пределами никейских территорий. Каким бы тесным ни было их сотрудничество с императорами в этом деле, они не собирались идти на компромиссы в вере ради интересов государства. Интересы Церкви и государства начали расходиться.

Литература: Papadakis; Obolensky, The Byzantine Commonwealth; Obolensky, Byzantium and the Slavs; Runciman, Crusades; Runciman Steven, Sicilian Vespers. Cambridge, 1982; Runciman, Fall of Constantinople; Runciman, The Great Church; Дворкин А. Роль Византийско-Арагонского тайного союза в подготовке "Сицилийской Вечерни" // Альфа и Омега, №2, 1984; Head C. Imperial Twilight. Chicago, 1977; Ostrogorsky, History of the Byzantine State; Vasiliev; Walker.

1. Итак, в первой трети XIII в. разделение Церквей было осознано как реальность каждым византийцем. Но вместе с тем Константинопольский патриархат выдвинулся на лидирующее место в восточном христианстве, став символом единого Православия. К 1240 г. уже стало очевидным, что лидером в борьбе с латинянами была Никейская империя, возглавляемая талантливым правителем Иоанном Дукой Ватацем – св. Иоанном Милостивым. Ее владения окружали Константинополь со всех сторон. Император Иоанн объединил большую часть византийских земель и создал крепкое жизнеспособное процветающее государство, которого византийцы не знали уже долгие годы.

Во время краткого правления его сына Феодора II Ласкариса (1254-1258) Никея стала, несомненно, крупнейшим культурным центром мира. Феодор II был ученым и писателем. Он окружил себя людьми, составлявшими цвет культуры, науки и искусства своего времени. Интеллектуальная атмосфера в столице была такова, что Никею сравнивали с древними Афинами.

В 1258 г. Феодор II скончался. Ему наследовал 7-летний Иоанн IV. Его регентом и соправителем – вторым императором – стал самый видный военачальник Империи, представитель одной из ведущих аристократических семей, Михаил Палеолог (1259-1282). Михаил был способным полководцем и выдающимся государственным деятелем, но главное – необыкновенно талантливым, изворотливым и коварным дипломатом.

В 1259 г. армия Михаила Палеолога наголову разгромила войско тройной коалиции из сицилийских норманнов, деспотата Эпирского и франкского княжества Ахайского. Смертельная угроза его империи была устранена. Это был настоящий военный триумф, за которым последовал триумф дипломатический.

В 1261 г. Михаил после долгих переговоров подписал договор о дружбе и сотрудничестве с генуэзцами, главными врагами венецианцев, – той политической силы, на которой держалась Латинская империя. Генуэзцы получали все те привилегии в Империи, которые имели в ней венецианцы до захвата Константинополя. Они обязались помогать Никее во всех войнах, в том числе и в отвоевании Константинополя.

Однако последнее произошло без помощи генуэзцев. Небольшая имперская армия, посланная на разведку, проходя мимо столицы, обнаружила, что ее никто не защищает: венецианский флот с большей частью франкского гарнизона отплыл на военную кампанию в Черном море. Византийцы вошли в город по подземному ходу, указанному местными крестьянами. Балдуин II, разбуженный среди ночи, бежал, оставив скипетр, меч и корону. Константинополь вернулся в руки византийцев.

2. 15 августа 1261 г. император Михаил VIII торжественно въехал в город Константина Великого. Это было грандиозное, ни с чем не сравнимое торжество. Но за 57 лет латинского владычества город уже стал далеко не тем, что раньше. Его былое великолепие было безвозвратно утрачено. После варварских грабежей 1204 г., в ходе которых бесчисленное количество величайших сокровищ мировой культуры было бесцельно уничтожено или вывезено из города, опустошение его продолжалось. Все сколько-нибудь ценное отправлялось на Запад. Латинские императоры постоянно находились на грани банкротства, и они готовы были продать все, что только продавалось. Церкви опустошались от всех реликвий и святых мощей, дворцы разрушались. Балдуин II продал громадную коллекцию мощей французскому королю Людовику IX Святому. А за несколько лет до отвоевания Константинополя он, чтобы выкупить своего сына, взятого венецианцами в заложники за долги, даже ободрал свинец с дворцовых крыш и распродал его.

Население столицы радостно приветствовало православного императора. Он был встречен крестным ходом с иконой Божией Матери Одигитрия, по преданию, написанной евангелистом Лукой. Затем он прошел в Студийский монастырь, после чего как простой христианин, а не как император проследовал на благодарственный молебен в Св. Софию.

В сентябре 1261 г. Михаил VIII был коронован в Св. Софии, а с ним его жена Феодора и 3-летний сын Андроник. Законный император Иоанн IV Ласкарис даже не был приглашен в Константинополь принять участие в торжествах, а через несколько месяцев 10-летний мальчик, верность которому Михаил поклялся соблюдать, был по его приказу ослеплен. Таким образом Михаил VIII основал династию, оказавшуюся самой долговечной за всю историю Византии: она находилась у власти без малого 200 лет и пала вместе с падением Константинополя.

Что случилось после преступного воцарения Михаила Палеолога и к каким последствиям оно привело, мы узнаем чуть позже, а пока вкратце поговорим о новой расстановке сил, сложившейся на Востоке.

3. Около 1155 г., за 32 года до отвоевания Иерусалима Саладином, на берегу реки Онон в северо-восточной Азии у вождя небольшого монгольского клана Есугея и его жены Хоэлюн родился мальчик Темучин, приобретший всемирную известность под именем Чингисхана.

Когда он скончался в 1227 г., его владения простирались от Кореи до Персии и от Индийского океана до сибирской тундры. Никогда в истории, ни до, ни после него, ни одному человеку не удавалось создать такую обширную империю. Его царство отличалось железной организацией: в нем правили порядок и эффективность, но достигались эти порядок и эффективность невероятной жестокостью. Империя Чингисхана была построена на человеческом горе и страдании.