Хочу объяснить тем, кто не знает, — моя страна называется Чжунго, что означает

Срединный Мир, или Срединное Государство, кому как будет угодно. Причина же здесь проста: Китай находится точно в центре мира, и это единственная страна, которая лежит прямо под Небом. «Китаем»  же наше государство назвали варвары в честь первого императора Циня* [21], взошедшего на престол в год крысы 2447* [22], так как на их языке слово «Китай»  созвучно имени правителя.

Цинь Шихуанди провел множество реформ. Обычно тираны хорошие реформаторы, хотя реформатор не обязательно убийца.

«Мы в плену у прошлого! — кричал император Цинь. — И наша цель — начать новую жизнь!»

Не знаю, что он имел в виду, но фактически Цинь подавил все учения, существовавшие до него, и насадил новую политику, называемую «легизмом». Как говорит настоятель, первая заповедь Книги легизма звучит так: «Наказание порождает силу; сила порождает власть; власть внушает страх, а страх — добродетель; поэтому источник добродетели лежит в наказании». Думаю, зачитывать дальше не стоит.

Правление Циня началось триумфально. В первые годы он сжег все книги в империи, за исключением руководств по земледелию, медицине, гаданию и прочих, имеющих практическую пользу. Ученых ждала та же участь, и огромные запасы знаний навсегда исчезли с лица Земли. Также Цинь не признавал некоторые религии — в результате многие храмы и священнослужители исчезли в огне. Он не терпел и народных легенд — в итоге головы сказателей и поэтов полетели с плеч. Ведущих последователей конфуцианства заманили в ущелье, где их задавили камнями; наказанием за хранение хотя бы одной строчки из Канонов было немедленное четвертование. Но проблема всех казней в том, что их воздействие на умы преходяще. И тогда император придумал ловкий ход. «Я построю стену! « — решил он.

Не император Цинь начал строительство Великой китайской стены, равно как и не он закончил постройку. Но именно он погубил больше всего людей на принудительных работах. Несогласных с проектом сослали на необитаемые пустоши Севера; остальные же гибли миллионами, возводя грандиозный памятник истории, который иногда называют «величайшим кладбищем в мире». Еще больше людей умерло при строительстве резиденции императора — Великого замка-лабиринта. Территория дворца занимает семьдесят цинов земли, и на самом деле это не один замок, а тридцать шесть сооружений, соединенных подземным лабиринтом (Цинь хотел иметь тридцать шесть спален, чтобы его было невозможно подстеречь и убить). Замок возвели на скале, и, по поверьям, под искусственным лабиринтом находился настоящий, где обитало жуткое чудище, которому Цинь отдавал на съедение неугодных ему людей. Не знаю, правда ли это, но тех, кто попадал туда, живыми больше не видел никто.

Другим хитрым трюком владыки был приказ лучшим мастерам в империи сделать ему золотую маску тигра, которую он надевал на всяческих церемониях и вообще на людях.

Идея прижилась, и последователи императора продолжали носить ту же маску на протяжении целых восьми веков. И это был очень ловкий ход. Слезились ли у правителя глаза? Был ли у него слабый подбородок или какие-то дефекты кожи? Никто этого не знал. Все видели лишь злобный оскал тигра, внушающий трепет и страх.

Что ж, любая тирания всегда держалась на мистике и страхе. Не являлась исключением и империя Цинь, просуществовавшая почти сорок лет* [23]. За это время страна превратилась в один сплошной крик отчаяния и боли, но в конце концов император совершил ошибку. Он настолько увеличил поборы, что крестьянам ничего не оставалось, как поднять восстание, дабы не умереть с голоду. Конечно, у них отнимали любое оружие, но Цинь не учел одну вещь. У крестьян не отняли бамбуковые рощи. И когда по всей стране начались волнения и вооруженная бамбуковыми копьями толпа стала сносить все на своем пути, император поспешно покинул столицу и забаррикадировался в своем дворце. Замок-лабиринт был неприступен, и поскольку Цинь по-прежнему имел лучшую армию в Поднебесной, крепость стала государством в государстве.

Императоры других династий сменяли друг друга, но династия Цинь продолжала существовать за стенами чудовищного города-замка, служащего оплотом власти и порока.

Сегодня от замка остались лишь руины, но громадина по-прежнему возвышается на скале, выходящей на Желтое море. Здесь самый сильный прилив в Китае, и волны с грохотом обрушиваются на прибрежные камни. Створки ворот поросли плющом, в тени банановых деревьев и бамбука таятся пауки, а в трещинах стен скрываются ящерицы с лазурными глазами и радужной кожей. Пауки, населяющие замок, большие, мохнатые, но безобидные, чего нельзя сказать о его прежних владельцах.

Когда я впервые увидел замок-лабиринт, он предстал передо мной во всем своем величии. Наше судно медленно плыло сквозь густой утренний туман по направлению к дворцу, и всюду слышались резкие крики команд, лязг оружия и оглушительный топот ног.

Когда же туман немного рассеялся, я увидел самую неприступную крепость в мире.

Громадина возвышалась на скале, ее башни, казалось, упирались в небо; огромные ворота блестели, как клыки зверя; а мост, перекинутый через ров, был настолько широким, что мог вместить четыре отряда солдат, выстроенных в ряд. На стенах крепости я увидел конных стражников и чуть не рассмеялся: снизу они походили на муравьев, сидящих на маленьких паучках. Кони гарцевали, и их кованные железом копыта выбивали камни, которые градом сыпались вокруг нас. Один из них попал по навесу, под которым «здоровым»  хмельным сном спал Ли Као. Он мигом проснулся и возник на палубе.

— Отвратительная архитектура, не так ли? — зевая, сказал он. — У первого императора не было никакого чувства стиля. В чем дело, Десятый Бык, тяжелое похмелье?

— Нет, просто слегка болит голова, — соврал я. Туман рассеивался, и тут мне показалось, что я схожу с ума. Впереди возвышалась мрачная громадина, но вдруг до меня стали доноситься веселые песни рыбаков и изумительные ароматы цветов. Когда же лодка подплыла совсем близко, я остолбенел. Передо мной лежал сказочный и невероятно красивый город.

— Удивлен? — засмеялся мастер Ли. — Это странно, но Цинь — бесспорно, самый красивый в мире город, к тому же это самое безопасное в Китае место. А причина всему жадность.

Старик отхлебнул вина и довольно рыгнул. — Все правители династии Цинь жили исключительно ради наживы, и их методы были хоть и жестоки, но эффективны, — пояснил он. — Раз в году правитель замка выбирал какую-нибудь деревню, ее сжигали дотла, а жителей казнили. После этого наместник Неба с армией отправлялся собирать дань. Их путь устилали трупы и нанизанные на кол головы; и крестьяне подвластных уездов были готовы отдать последнее, лишь бы остаться в живых. Однако рано или поздно должен был появиться хоть один умный правитель, и так и случилось. Он вошел в историю под именем Добрый Владыка. Как-то раз он обсуждал важные планы со своими министрами и вдруг вскочил, поднял вверх руку и громко крикнул: «Мертвые не могут платить! « Это божественное откровение изменило весь ход событий.

Ли Као предложил мне выпить, но я отказался. — Добрый Владыка и его преемники не перестали убивать крестьян ради наживы или просто так, а ежегодные поборы продолжаются и по сей день, но богатым отныне позволялось платить по своему желанию. Добрый Владыка превратил свой мрачный город-бастион в самое прекрасное и дорогое место развлечений на Земле. Знаешь, Лу Юй, нет ни одного увлечения или порока, какого бы ты не смог здесь удовлетворить. Конечно, цена баснословна, но люди довольны, поскольку в округе нет преступности. Правители обещали мир, и это весьма удобно, поскольку теперь богачам не надо нанимать собственные армии, чтобы защитить себя. В городе-замке, и только здесь, богатые живут без хлопот и забот. Покуда ты платишь, тебе нечего бояться, и без преувеличения, Десятый Бык, скажу, что мы въезжаем с тобой в самый настоящий рай на Земле.