Герцог задумчиво покусывал ноготь.

— А-а-а! Да! Пятиакровое поле, — произнес он. — Значит, Моффат уже обо всем вам сообщил, сэр? Ну, конечно, он поступил бы лучше, если бы позволил мне самому рассказать вам об этом, но большой разницы в принципе нет. Я решил подарить это поле Джасперу Мадгли как свадебный подарок.

— Тебе не стоит беспокоить себя, Сейл, рассказывая мне обо всем этом! Я уже знаю все от Моффата Я удивляюсь, как у меня хватило терпения выслушать его! Пойми меня, мой мальчик! Пока я держу управляющего твоим наследством, ты не продашь и не подаришь ни одного фута из своих земель! — решительно заявил лорд.

Герцог поднял голову и встретил суровый взгляд своего дяди с таким хладнокровием, что лорд Лайонел был потрясен.

— Я вам сказал о своем решении! — произнес герцог более низким голосом, задрожавшим от гнева. — Я не потерплю больше, чтобы расстраивали мои планы! Я признателен вам, сэр, за неослабевающую заботу обо мне, о моих интересах, но моя благодарность увеличилась бы в десять раз, если бы вы заставили себя поверить в то, что я не ребенок!

Лорд Лайонел молчал, пристально глядя на своего племянника. Трудно было понять по выражению лица, о чем он думал. Спустя несколько секунд герцог продолжал:

— Вам известны мотивы, по которым я собирался избавиться от части моих земель. Я объяснил бы вам все, если бы Моффат не опередил меня. Я убежден в том, что нет никакой нужды напоминать вам, что этот ничтожный клочок земли не является частью владений Чейни, и, думаю, имеется еще меньше причин для того, что убеждать вас, что я не имею желания уменьшать собственные владения. Не стоит опасаться того, что я забуду, что я — отпрыск Сейлов! Вы говорите, что, пока вы управляете наследством, моим наследством, я не потеряю ни фута моей земли. Я не буду пытаться убедить вас изменить это решение, сэр: вы сделаете так, как хотите. Но через очень короткий отрезок времени, когда мне исполнится двадцать пять лет, в тот день, можете мне поверить, Мадгли получит от меня подарок в пять акров земли.

Он остановился, и на одну или две секунды в комнате воцарилась полная тишина. Герцог по-прежнему смотрел в глаза своему дяде, который не отводил глаз от племянника, и взгляд герцога был не менее властным, чем взгляд пожилого человека. Гидеон, который все это время спокойно стоял у камина, глядя то на одного, то на другого, и улыбался.

— Клянусь Богом! — медленно произнес наконец лорд Лайонел. — Я никогда еще не видел тебя, так похожим на твоего отца, мой мальчик! Значит, ты намереваешься взять управление в свои руки, не так ли? А старого дядю отправить к чертям! Ладно, ладно. Волчонок показывает зубы, но я рад видеть тебя таким, Джилли. Если ты уже принял решение, то думаю, ты поступишь по-своему, но не воображай, что заручишься моей поддержкой, потому что я не одобряю таких подарков! Отпрыск Сейлов, это уж точно! — он неожиданно рассмеялся. — А теперь, перестань смотреть на меня так, Джилли! А то я не удержусь и дам тебе пощечину!

Непреклонность исчезла с лица герцога. Он протянул руку дяде и произнес:

— Нет, нет, как я мог наговорить вам такого?! Простите меня, сэр! Вы самый лучший, вы самый добрый опекун и дядя на свете!

Лорд Лайонел был удивлен.

— Вот это мило, даю слово! Не думай, что своими ласками тебе удастся склонить меня на свою стону. Твои хитрости не помогут. Я ведь хорошо знаю, что ты все равно поступишь так, как задумал, несмотря на мои возражения!

Герцог рассмеялся.

— Да, да. Это действительно так. Я поступлю по-своему, но все равно, мне не следовало так разговаривать с вами, дорогой дядя.

— О, я не отношусь хуже к людям, которые не проявляют особой благодарности к тем, кто о них заботится! — холодно промолвил лорд Лайонел. — Но этот парень Ливерседж… Джилли! Неужели ты думаешь, что я соглашусь сесть за стол, когда за обедом прислуживает этот негодяй?

Герцог снова рассмеялся.

— Он может оказаться еще полезным, пока находится под крышей моего дома, сэр. Я уверен, что он будет стараться угодить изо всех сил. Кроме того, здесь Хэриет, и я не могу допустить, чтобы ей был подан кое-как приготовленный обед!

— Здесь Хэриет? — воскликнул лорд. — Боже милостивый, Джилли, почему ты не сказал мне об этом раньше? Я в таком виде, в этой одежде для верховой езды! Я думал, что раз мы одни, можно не переодеваться. Надо немедленно предупредить мистера Мэмбла. А где же она?

— Хэриет в комнате миссис Кемпси, сэр. Могу вас уверить, что ее не шокирует ваша одежда для верховой езды.

— Я не могу быть таким неучтивым и сидеть за столом рядом с ней в этой одежде! — заявил лорд Лайонел, торопливо направляясь к двери. — Нет, у тебя на самом деле ветер в голове! Ты извинишься за меня перед Хэриет и скажешь, что я незамедлительно спущусь вниз! — он открыл дверь, но вдруг замялся на пороге, увидев, что Ливерседж открывает внизу входную дверь. — Что за черт! Кто надумал нанести нам визит в такой поздний час? — воскликнул он. — Я полагаю, у этого типа есть возможность никого сюда не пускать, а попросить явиться в другой раз?

УЛиверседжа, однако, такой возможности не было. Как только дверь приоткрылась, ворвался Гейвуд. Бесцеремонно оттолкнув Ливерседжа и остановившись посреди холла, он проговорил сквозь зубы:

— Сообщите герцогу, что с ним желает говорить лорд Гейвуд! И только не выдумывайте, что его нет дома, потому что мне прекрасно известно, что он здесь!

— Ладно, Гейвуд, в чем дело? — окликнул его лорд Лайонел, спускаясь с лестницы. — Если вам нужен Сейл, он здесь, и, без сомнения, будет очень рад вас видеть. Не вижу причин, по которым надо вести себя с грубостью конюха. Успокойтесь, молодой человек! Снимите шляпу и пальто. И не надо бросать на меня такие свирепые взгляды!

Лорд Гейвуд был в ярости, но такой веселый прием слегка сбил его с толку, и он замялся.

— Я не знал, что вы здесь, сэр!

— Осмелюсь сказать, что вы и не могли этого знать. Проходите. Джилли, спускайся, здесь лорд Гейвуд, он ждет тебя в страшном раздражении.

Герцог, сбежав по лестнице в холл, воскликнул:

— Да, сэр, я и сам вижу.

Виконт бросил на него свирепый взгляд и произнес, стараясь, чтобы его голос звучал любезно:

— Я должен просить вас выслушать меня наедине, герцог!

— Конечно. Проходите.

Брови лорда Лайонела поднялись вверх.

— Так что произошло между вами? — спросил он. — Скандала я не допущу. Понимаете, о чем я говорю? И не пытайтесь взять нас на испуг, Гейвуд. Вам это не удастся.

Лорд Гейвуд презрительно выслушал дядю и никак не отреагировал. Он обращался только к Джилли:

— Я сказал «наедине», сэр!

Лорд Лайонел начинал сердиться. Он не собирался покидать холл, но герцог взял его за руку.

— Пожалуйста, сэр, — попросил Джилли.

— Ладно, Джилли, я не знаю, что вы надумали, но я не собираюсь позволять тебе… — он остановился, встретившись глазами с племянником. — Хорошо, хорошо! — сказал лорд. — Разберитесь тут между собой! Я знаю, ты не сделаешь ничего глупого, мой мальчик!

Он ушел, и герцог, стоя внизу, взглянул на своего кузена, вышедшего из библиотеки.

— Гидеон! Уйди!

Капитан Вейр усмехнулся.

— Можешь удовлетвориться победой над моим отцом, Адольф! Меня тебе не одолеть, и ты поступил бы немудро, если бы попытался сделать что-нибудь в этом духе.

Виконт хмыкнул.

— Подмога в виде Гидеона. Прячься, прячься за него, раз тебе так хочется! — произнес он.

— Знаешь, Чарли, когда ты проиграл все свое состояние, ты мог бы наняться на корабль, и там бы ты преуспел, — сказал Гидеон.

— Спокойно, Гидеон, — произнес герцог. — Я хочу, чтобы ты ушел! В чем дело, Гейвуд? Ты пришел принести мне свои извинения? Ты действительно должен сделать это! Если бы я не должен был жениться на твоей сестре, то не устоял бы перед соблазном просить у тебя удовлетворения! Проклятый авантюрист!

— У меня — удовлетворения? — воскликнул Гейвуд. — Клянусь Богом, это смешно! Ты навязываешь моей сестре свою любовницу, ведешь себя черт знает как и чувствуешь себя при этом оскорбленным.