Он плотно сжал губы, а затем весьма нелюбезно произнес:

– Тогда я рад, что утром мы с Денни уезжаем. У меня будет свежий воздух и свободное пространство – без всех этих упрямых женщин.

При этих его словах Мег уже закрыла дверь, но услышала, как он буркнул, жуя резинку:

– Просто какое-то стадо кобыл.

Было уже два часа ночи, но Денни до сих пор не пришел в спальню, и Эрин не могла уснуть, все время мысленно возвращаясь к их ссоре. Немного погодя она пошла и негромко постучала в дверь фургона. Ей пришлось постучать еще раз, прежде чем Люк со взъерошенными волосами и в наспех натянутых джинсах открыл дверь, зевая и почесывая голую грудь. Увидев ее, он отступил назад, словно она ударила его.

– Эрин? Что ты здесь делаешь?

– Ищу Денни.

Придерживая свое серое твидовое пальто, она заглянула ему за спину, но на диван-кровати с клетчатой обивкой Денни не было; диван не был даже разложен, и Эрин охватила тревога.

– Ты видел его?

– Нет, но полагаю, он спит в конюшне.

– Там, наверное, холодно. – Она повернулась, собираясь уйти, но Люк остановил ее, положив руку на плечо, но отнюдь не ласково.

– Он не замерзнет. Поверь мне, Денни ничто не мешает спать. Он в состоянии спать даже сидя верхом.

– Думаю, тебе все известно. – Она смотрела вниз на серо-зеленый ковер.

– Входи, давай поговорим. – Люк провел ее в гостиную приспособленного под жилье фургона и жестом предложил сесть на диван, а сам уселся в кресло-качалку, перекинув одну ногу через его широкий деревянный подлокотник и покачивая голой ступней; при этом у него был вид человека, собирающегося использовать ситуацию в своих корыстных целях. – Если Денни собирается заняться скотом, а мы с ним компаньоны, то нам с тобой нужно найти способ ладить друг с другом постоянно, а не только тогда, когда все распрекрасно.

– Люк, мне не следует обижаться на тебя за то, что ты много лет провел с Денни; частично это моя вина, что он не возвращался в Парадиз-Вэлли. – Запахнув пальто, чтобы не был виден ее ночной халат в цветочек, она перевела взгляд на свои руки. – Но я просто не могу смириться с его скачками на быках.

– Скачками на быках?

Эрин рассказала о спортивной газете и обведенных датах.

– Он сказал, что отметил их для Дейзи, но я не верю. – Она подняла голову и встретилась с его неприязненным взглядом.

– Это для Дейзи, я знаю. Он сказал тебе правду. Кроме всего прочего, Денни честнейший человек. В по-следние месяцы он выглядел таким счастливым, каким я не видел его на протяжении многих лет. Он не хотел сейчас уезжать.

– Тогда куда же?..

Покачиваясь в старом скрипучем кресле, Люк рассказал ей о мустангах и быке, которых они приметили неподалеку от Бьютта.

– Мы собирались уехать на день или два, не больше. Не стану отрицать, на эту весну и лето намечались и еще поездки, но мы не получим никаких контрактов на поставку скота, потому что сезон почти начался, и в этом году будем действовать без спешки, отбирать племенных производителей. – Люк пристально посмотрел на нее. – Есть еще вопросы?

– Нет, – ответила Эрин, решив, что поверить Люку – человеку, которого она совсем не знала, гораздо легче, и от этого ей стало стыдно. – Спасибо Люк. Наверное, я просто не дала ему возможности все объяснить. – И она поднялась, собираясь уйти.

– Я завидую тебе, – отрывисто сказал он вставая, и кресло снова заскрипело. – И быть может, частично из-за этого мы с тобой недолюбливали друг друга; но я завидую тому, что ты чувствуешь к нему и он чувствует к тебе. – Его слова прозвучали так, словно он сам кого-то лишился.

Люк проводил ее к выходу, и Эрин открыла дверь. Ночь была темная, без луны и без звезд, и холодный ветер гонял по двору пушистый снег, сдувая его в белоснежные сугробы под дверью конюшни. В конце января была короткая оттепель и еще одна – в середине марта, но после каждой из них следовали сильные метели; сегодня в апрельском воздухе чувствовался запах молодой поросли, запах наступающей весны.

– На твоем месте я бы не ходил к нему сегодня.

У Эрин на губах вертелся вопрос, но она только молча взглянула на Люка.

– Иногда мужчине нужно собраться с мыслями. Могу держать пари, что Денни наговорил такого, что ему совсем не следовало говорить. Я прав?

– Да, – чуть улыбнулась Эрин.

– Так бывает со всеми. Денни гордый человек.

– Он женат на упрямой женщине. – Эрин задержалась на пороге, скользнув взглядом по дому напротив и темному окну спальни, где ей с Денни следовало лежать, то есть спать, вместе, и плотнее закуталась в свое твидовое пальто. – Мне нужно кое-что сказать ему сегодня.

– Это подождет до нашего возвращения.

– Люк, – Эрин не могла сдержаться, – у меня… будет ребенок.

Он быстро взглянул на ее живот, скрытый пальто и еще совершенно плоский, и, протянув руку, погладил ее по щеке; его глаза потеплели, на губах появилась улыбка, и вскоре он уже улыбался во весь рот.

– Он будет по-настоящему рад этому, я знаю. Черт возьми, он просто не умещался в себе от гордости, когда узнал, что ты ждешь Тима.

– Это правда? – Эрин об этом не знала.

– Полагаю, – Люк наклонился к Эрин и поцеловал ее в кончик носа, – я на полпути к тому, чтобы еще раз стать крестным отцом.

Он сжал ее плечи, вышел с ней во двор и в темноте проводил ее к дому, чтобы удостовериться, что она добралась благополучно. А может быть, чтобы не пустить ее к Денни? Эрин предположила первое и попрощалась с Люком на заднем крыльце.

– Скажи своей свекрови, чтобы она берегла себя, хорошо? – Эрин кивнула, и Люк, прыгая, спустился по ступенькам крыльца и, пританцовывая, чтобы не отморозить ноги, направился через двор, а Эрин, не входя в дом, смотрела, как он подпрыгивает то на одной, то на другой ноге. – Мы скоро увидимся, Эрин. Пусть тебя не волнуют эти мустанги и бык; ради тебя я позабочусь о Денни.

Денни не стал возражать, когда на следующий день рано утром Люк прервал его не приносящий отдыха сон, чтобы ехать в Бозмен. Он провел мучительную ночь в стойле у Кемосабе. Временами они оба вытягивались на чистой соломенной подстилке и Денни рукой обнимал шею лошади. Это было единственное извинение, которое Денни мог принести коню за то, что позже днем снова оторвет его от Тима. Он не знал, как оправдаться перед Тимми, но был уверен, что Дейзи будет хорошо обращаться с лошадью. Сабе еще рано в отставку, да и самому Денни, возможно, тоже.

Джип, тащивший за собой автоприцеп для скота, выехал из подъездной аллеи на обледенелую дорогу, оставив позади еще темный дом ранчо, и Денни, упершись одной ногой в приборную панель автомобиля и надвинув на глаза ковбойскую шляпу, подумал, что Эрин никогда его не понимала; да, он скучал по скачкам на быках, ведь большую часть своей сознательной жизни он провел на родео.

– Эрин беспокоилась о тебе. – Тихий голос Люка прервал его размышления, но Денни не сдвинул шляпу и не открыл глаз, он был погружен в темноту и тишину. – Я сказал ей, что мы едем всего лишь в Бозмен, – добавил Люк.

– Уверен, от этого ей будет легче, – произнес Денни и снова надолго замолчал.

– Что ты скажешь, – откашлявшись, вновь заговорил Люк, – если я попрошу твою мать выйти за меня замуж?

На сей раз слова Люка не оставили Денни равнодушным, он резко выпрямился, уронив шляпу за спинку сиденья, и уставился на Люка. Люк не повернул головы и не взглянул на Денни, но щека у него покраснела. Денни понимал, что его мать симпатизирует Люку, он всю зиму наблюдал за ними, но не думал, что знает, в чем счастье матери. Однако вопрос все же шокировал его.

– Ты просишь у меня разрешения?

– Не знаю, черт побери. Но как ты думаешь, что она ответит?

– Спроси у нее сам.

– Думаю, она скажет «нет», она намерена оставаться замужем за твоим отцом. – Нервно похлопав по рулевому колесу, Люк направил джип на обгон медленно двигавшегося на подъеме грузовика с полуприцепом, а потом резко вновь свернул на правую полосу, и в нескольких дюймах от их фургона для скота завыла сирена грузовика.