– Джорди – разумный человек, мама, – ответил Уильям. – У него пытливый ум. Он просто хочет разобраться в изменении структуры церкви, чтобы принять решение, остаться ему церковным служителем или вернуться домой.

– В такие времена безопаснее и умнее быть просто верующим человеком, чем служителем бога, – заметила Хелен. – Люди, проповедующие новые идеи, сжигаются на костре. Их обвиняют в ереси. Джорди следует быть очень осторожным, мама права.

Уильям сидел рядом с Тамсин за длинным столом. Справа от него сидела леди Эмма. Напротив разместилась Хелен, а с ней рядом – Сэнди Скотт. Все, кроме Тамсин, ели с отменным аппетитом и принимали живейшее участие в разговоре, а она только смотрела и слушала, то и дело отхлебывая из кубка.

– Лосось просто великолепен, – заметил Уильям, отправляя очередной розовый кусочек себе в рот.

– Я слышала, шотландские лососи высоко ценятся на английских рынках. Их продают там по кроне за штуку, – сказала Эмма. – А этот был вытащен из реки. – Она улыбнулась, глядя на Сэнди.

– Ну да, баранина, свинина, все, что пожелаете, леди Эмма, причем совершенно бесплатно, – усмехнулся он в ответ. – Добытое в Англии и поданное к вашему столу благодаря талантам семейства Скотт.

Эмма легко рассмеялась.

– Лучше мне не знать, откуда все это берется, – проговорила женщина, и в ее голосе прозвучал мягкий укор. – Приберегите для себя ваши истории о полуночных набегах.

– Тамсин, тебе нравится обед? – спросила Хелен. – Ты съела совсем немного.

– Он великолепен, – ответила девушка. – Спасибо. Просто я вдруг обнаружила, что не так голодна, как предполагала.

Уильям искоса взглянул на Тамсин.

– Это вино довольно крепкое, – тихо пробормотал он. – Если ты не голодна, съешь хотя бы хлеб, иначе тебе будет нехорошо.

Девушка ничего не ответила, только упрямо повертела головой. Она не могла есть даже хлеб. Ей не удалось бы ни разрезать, ни разломить его, пользуясь только одной рукой, а выставлять на всеобщее обозрение свою левую руку она не собиралась. Тамсин прятала ее под столом, зажав между колен. Она сжала левую руку в кулак и снова отхлебнула из кубка. В начале обеда вино было прохладным и свежим, но с каждым глотком становилось все слаще и мягче. Хелен наклонилась вперед.

– Тамсин, после того, как отец забрал тебя, ты много времени проводила с цыганами?

– Все летние месяцы я жила с людьми, среди которых выросла моя мать. И я до сих пор вижусь с ними, когда они приходят в наши места.

– Для меня это просто удивительно, – заметила Хелен. – Так ты говоришь, что знаешь их язык? А ты умеешь предсказывать судьбу, как другие цыганские женщины?

– Я говорю на том цыганском, которым несколько веков назад пользовались короли и принцы. От них пошел род ромал, – ответила девушка. – Моя бабушка научила меня хиромантии и еще гаданию по картам. Я умею читать истории, которые рассказывают картинки.

– О! Ты умеешь читать Таро! – воскликнула Хелен. Привстав, она потянулась, взяла кувшин с вином и наполнила оба кубка – свой и Тамсин.

– Да, могу, – девушка снова сделала глоток. Уголком глаза она заметила, что Уильям смотрит на нее, слегка нахмурившись. Она послала ему сердитый взгляд и выпила еще глоток. Мужчина вздохнул и отвернулся, чтобы ответить на вопрос матери.

– Нам обязательно нужно будет показать свои ладони Тамсин, мама, – сказала Хелен и улыбнулась. – Я бы еще попросила ее погадать на картах Таро. Я знаю такую игру, в которую играют картами с картинками, но я никогда не встречала человека, который может узнать по ним будущее.

– Не только цыгане умеют гадать, – вставил Сэнди, – шотландцы тоже. У меня была старая тетушка, которая предсказывала будущее по овечьим костям. И люди шли к ней год за годом, потому что она была мастерицей этого дела. К тому же она заработала на гадании хорошенькую сумму. Серебром.

– Мне кажется, читать будущее по картам гораздо приятнее, – высказалась Хелен. – Тамсин, ты сможешь погадать нам? У Уилла есть колода Таро, несколько лет назад королева Мари подарила ему превосходный набор на Новый год.

– Да, где-то есть, – подтвердил Уильям.

– Может быть, как-нибудь вечером ты взглянешь на наши ладони? – попросила Хелен. Сверкающие от возбуждения и любопытства глаза делали ее необычайно хорошенькой.

Тамсин улыбалась, глядя на женщину.

– Буду рада сделать это для вас, – ответила она и вдруг почувствовала, как сгусток воздуха поднялся по пищеводу вверх. Она приложила пальцы к губам, чтобы не выпустить его наружу.

– Эх, а я бы сейчас сыграл в карты, чтобы лишить тебя нескольких монет, Хелен, – сказал Сэнди. – Вот ломбер или трамп – хорошие игры, не то, что эти смешные Таро.

– Сэнди, а где Джок? – спросила леди Эмма.

– Он вернулся в Линкрэйг, а потом заедет навестить своего брата в Блэкдраммонде, – ответил Сэнди. – Мы с ним собирались сегодня ночью проехаться верхом… если тебе это интересно, Уильям… – добавил он.

– Сегодня их первая свадебная ночь! – оборвала его Хелен, едва не задохнувшись от бестактности кузена.

– Тогда как-нибудь в другой раз, – пробормотал Уильям. – Наше имущество в сохранности? Ничего не пропало с полей за это время?

– Все в порядке. Мы с Джоком едем сегодня не для того, чтобы отплатить грабителям. У Джока свидание с девушкой, на которой он хочет жениться. Правда, она живет на английской стороне границы.

– Девушка Форстеров, – вздохнула Эмма. – Потерять голову из-за той, что помолвлена с Артуром Масгрейвом, – не самое мудрое решение в его жизни. Хотя должна признать, что обычно Джок носит на плечах вполне разумную голову.

При словах Сэнди Тамсин резко выпрямилась.

– Артур Масгрейв? – переспросила она.

– Да, – ответил ей Уильям. – Он помолвлен с Анной Форстер, кузиной Неда. Но они с Джоком повстречались несколько месяцев назад и увлеклись друг другом. А семья Форстер обещала ее руку сыну Джаспера Масгрейва.

– Она не выйдет за Артура, – сказала Тамсин, заметно оживившись. – Я видела это по его руке. Он потеряет ее, Анна выйдет, замуж за другого, а Артур позже найдет себе жену, с которой будет очень счастлив. Да, думаю, так. – Она кивнула, а потом вдруг нахмурилась и добавила: – Хотя он негодяй и бандит, этот Артур. Настоящий негодяй, – пробормотала она.

Хелен широко раскрыла глаза:

– Ты предсказала Артуру, что он потеряет Анну из-за другого мужчины? Мама, ты слышала? Мы должны сказать Джоку!

– Не говорите Джоку! – быстро проговорила Тамсин. – Ему суждено быть с Анной, и это случится, даже если сейчас она помолвлена с другим. Судьба сведет их, если они захотят быть вместе. – Девушка посмотрела на Уильяма и, игнорируя его предупреждающий взгляд, широко улыбнулась.

Уильям рассмеялся, коротко и отрывисто, и отвернулся, потирая подбородок длинными пальцами и покачивая головой.

– Уильям, – сказала Эмма, – ты говорил с Джоком по поводу этой английской девушки? Он может навлечь на свою голову массу неприятностей.

– Он любит эту девушку, поэтому я не стал ничего говорить ему. Он разумный человек, мама, и знает, что делает и чем рискует.

– Он рискует сердцем. Так же, как и жизнью. – Говоря это, Эмма разрезала на мелкие кусочки свою порцию лосося, пользуясь ножом и ложкой.

– Пока он счастлив, мы не должны вмешиваться, – заключил Уильям.

Тамсин, внимательно наблюдая за действиями Эммы, взяла свою ложку и попыталась держать ее так же, как мать Уильяма. Девушка сосредоточенно нахмурилась, сжав губы. Вдруг ручка ложки выскользнула из ее пальцев и упала, жалобно звякнув, на пол. Тамсин наклонилась посмотреть, куда упала ложка. Уильям перегнулся через девушку, поднял упавшую ложку и вручил ее Тамсин, сопроводив свой жест угрюмым взглядом. Произнося слова благодарности, Тамсин улыбалась.

– Прибереги свои ухаживания на потом, Уилли, – сказала девушка и хихикнула.

Уильям сдвинул брови, будто ее насмешка его не касалась. Кто-то из сидящих за столом хмыкнул. Тамсин подняла голову, но все, казалось, были заняты содержимым своих тарелок и не обращали на них с Уильямом никакого внимания.