Мне стало интересно, но он не захотел развивать эту тему. Это была не его специальность. «Этим занимается только главврач», — сказал он. А его специальность — это змеиные укусы.

Это меня тоже интересовало, и он с удовольствием повел меня в свое отделение, перечислил мне названия и признаки кобр, гадюк и других пресмыкающихся в красивых банках с формалином на стеллаже. Каждая такая змея, по его словам, легко убивает человека.

— За какое время? — спросил я.

— За полчаса. Если пациент успеет к нам за это время, мы его спасем. У нас есть аюрведические препараты на травах — одни нужно прикладывать к месту укуса, другие — принимать внутрь, они способны нейтрализовать яд любой змеи.

Каждый год они принимали в среднем по полторы тысячи укушенных, и обычно почти все выживали.

— И все успевали добраться за полчаса? Всех их лечили только аюрведическими средствами?

— Нет. Но… там, где не действует аюрведа, всегда можно прибегнуть к обычным средствам, — ответил он откровенно.

Оба вида медицины дополняют друг друга. Аюрведа проще, дешевле и легче согласуется с окружающей средой. Но он и его коллеги часто направляют к обычным врачам пациентов, которым, на их взгляд, аюрведические средства не помогут. Как правило, при необходимости хирургического вмешательства.

— Когда-то, — объяснил молодой врач, — и хирургия была частью аюрведы. Существуют древнейшие тексты, в которых с большой точностью описываются хирургические инструменты, очень похожие на сегодняшние. Однако это осталось в прошлом. Возможно, это случилось из-за отсутствия в аюрведической фармакопее действенных средств для анестезии. Поэтому сейчас аюрведа не занимается хирургией.

Молодой врач был внимателен и сердечен. Он сказал, что разница между итальянцами и индийцами не так уж велика: «Кришна… Христос. Те же идеи, сходные имена».

Наконец пришел главврач, П. К. Варрьер, ему было за семьдесят. Седые волосы, крупный нос. Варрьер был глуховат, держался любезно, но сдержанно. Заглянув в мою карточку, он сказал, что, по его мнению, причина рака в несбалансированном питании и в окружающей среде. Неправильный режим питания подготавливает почву для многих болезней, в том числе и для моей.

— Мы, врачи-аюрведисты, придаем огромное значение режиму питания, — сказал он. — Плохое пищеварение может создавать самые разнообразные проблемы. Поэтому мы рекомендуем придерживаться простейшей диеты. Чем дороже еда, тем больше вреда она приносит. Заболевший должен изменить образ жизни и научиться есть мало, но регулярно, если хочет выздороветь. Ужинать, например, нужно задолго до сна.

Изменить жизнь, чтобы выздороветь, — эта мысль не покидала меня с самого начала болезни, и мне понравилось, что он тоже настаивает на этом. Остальное показалось мне чересчур схематичным, упрощенным, хотя в конце концов я приехал туда не для дискуссий.

— Мы ничего не обещаем, сделаем все, что можем. По крайней мере, качество жизни мы вам, без сомнения, можем улучшить, — заключил он.

Он прописал мне лечение, которое пока находилось в стадии эксперимента. Лекарство готовится индивидуально для каждого пациента, так сказать, «ad personam», и принимать его мне придется три месяца, после чего он хотел бы осмотреть меня снова.

Я спросил, какими были первые результаты его экспериментального лечения. «Они неплохие, — сказал он. — Некоторые пациенты, которых считали обреченными, прожили уже пару лет. Те, у кого были боли, почувствовали облегчение, а в отдельных случаях наступило излечение от рака». В отличие от западных препаратов, эти лекарства не лечили ту или иную болезнь, они только пытались восстановить утраченное равновесие. Но я должен знать: гарантий нет. Это всего лишь эксперимент.

Я так привык к экспериментам над собой, что этот, по сравнению с «Паучихой», мне показался безобидным. Врач сам сказал: у этих лекарств не может быть побочных эффектов, потому что они не вводятся в кровеносную систему, а всасываются пищеварительным трактом.

Он очень настаивал на соблюдении диеты. В моем случае это было жизненно необходимо: я должен стать абсолютным вегетарианцем, причем не есть даже рыбы. Согласно аюрведе, мясо всех водных существ, способствует возникновению воспалительных процессов. Еще следует воздерживаться от кофе, чая и специй. Побольше фруктов и овощей — только не жареных. Лучше всего капуста — как белокочанная, так и савойская.

В конце старый Варрьер обратился к молодому врачу, который с блокнотом, как официант, ожидал распоряжений. Они заговорили на тамильском. Варрьер произнес несколько слов, которые мне показались названиями трав. Потом, обратившись ко мне, объяснил, что мой курс лечения включает два лекарства: одно желеобразное, что-то вроде мармелада, которое должно было разбухнуть в моем желудке, второе было «более специфичным». Желе будет неприятное на вкус. Я должен буду принимать четверть чайной ложечки этого препарата, а затем две кофейных ложечки другого лекарства, разведенного в восьми столовых ложках горячей воды.

Я спросил, что входит в состав этих снадобий. «Травы, травы», — сказал он, но я заметил некоторую уклончивость в его ответе.

Вся встреча заняла минут двадцать.

Мне пришлось подождать два дня, пока готовили мои лекарства. Я воспользовался этим временем, чтобы посетить разные отделения больницы и почитать буклеты. Среди них мне попалась биография основателя. Интересно, что о П. С. Варрьере говорилось в основном не как о хорошем враче, а как о «великом патриоте». Это меня заинтересовало, поскольку было связано с историей и современным состоянием аюрведы.

Аюрведа, наряду с китайской медициной, — одна из самых древних систем медицинских познаний, которые дожили до наших дней и используются до сих пор. В отличие от китайской медицины, аюрведа на протяжении веков знала долгие периоды упадка и даже не раз была на грани исчезновения. Нынешнее возрождение аюрведы — результат своего рода «операции» с антиколониальной направленностью, в результате которой древней индийской мудрости все же удалось «пришить обратно» одну из рук, которую ей почти совсем оторвали.

Аюрведа, как и все индийское, родилась из легенды. Брахма, бог-творец, установил правила, соблюдение которых обеспечивает сохранение жизни. Это знание, то есть аюрведу, его помощники-полубоги доставили на землю, где его и восприняли «риши». Примерно в VII веке до Рождества Христова — и тут, видимо, миф начинает мало-помалу превращаться в историю — человек по имени Атрейя начал лечить больных «по аюрведе» и учить этому знанию людей в разных уголках Индии. Ученик Атрейи впоследствии первым записал основополагающие принципы аюрведы.

Большинство этих текстов были составлены в VI веке до Рождества Христова, затем дополнялись и комментировались вплоть до IV века нашей эры. По мнению некоторых историков, аюрведа пережила первый кризис с походом Александра Великого, когда в Индию пришли греческие врачи. Вторжения мусульман тоже способствовали ее упадку, но окончательно «добили» аюрведу английские колонизаторы.

Королевские наместники, приехавшие из Лондона, с их комплексом превосходства и верой в свою цивилизаторскую миссию не испытывали ни малейшего почтения ко всем этим «примитивным туземным штучкам», а вскоре и сами «туземцы», особенно из высших каст, стали активно «британизироваться». Все больше индийцев превращалось в «смуглых англичан» и понемногу забывало о своих древних традициях. Первой пострадала медицина.

Колониальный режим весьма недвусмысленно осуществлял политику подавления. В 1805 году англичане запретили проводить в Индии все традиционные формы вакцинации против оспы. В 1835 году были закрыты школы аюрведы; колониальные власти объявили вне закона все медицинские ассоциации, зарегистрированные индийскими докторами, и наложили вето на любую форму государственной помощи традиционной местной фармацевтике и врачебной практике. Индийцам предписывалось пользоваться только английскими медикаментами!

Еще лет сто тому назад в Индии само слово «аюрведа» произносилось с пренебрежением. Индийцы были заворожены «чудесами» западной медицины. Конечно, в деревнях, где многое из аюрведической практики веками было частью народной мудрости и где многие лекарственные растения использовались повседневно, аюрведа по-своему выживала. Но все-таки большая часть традиций была утрачена. Цепочка знаний оборвалась.