Леопольд уже убежден, что мои подозрения обоснованны. С тех пор, как он перестал выпивать свои положенные две порции смеси в день и отказался от добавок, его цедилка пуста.

Теперь он хочет разобраться: сознает ли Сэм, что это ловушка? Заблуждается он или просто цинично наживается на дутой программе вымывания «всех ядов мира»? Конечно, он все понимает! По-моему, Сэм отличный бизнесмен. У него худший участок берега — дно здесь обильно утыкано острыми камнями, — но ему удалось превратить его в настоящую золотую жилу, где люди платят за то, что ничего не едят. Зато для него готовят аппетитные тайские деликатесы, а вечером, когда он, развалившись в просторном мягком кресле, смотрит видео на огромном экране, девушки носят хозяину с почтением одну бутылку пива за другой. А как же дезинтоксикация, Сэм?

По-моему, во второй половине дня у меня была первая галлюцинация, связанная с голоданием. Я сижу, гляжу на море и вижу, как ко мне подходит крохотный человечек. Он протягивает мне ручонку — тоже маленькую-маленькую. Это Билл, австралиец, отвечающий за «духовную часть» «Спа». Услышав слово «духовная», я встаю и чувствую себя высоким, просто гигантским, моя голова теряется высоко-высоко в небе, как во время упражнений по гимнастике цигун, которым нас учил Мастер Ху. Билл становится еще меньше. Я слышу, как он говорит, что, если меня заинтересует, у него есть курсы йоги и рэйки. А еще он специалист в области пути Атцуки к Здоровью. Нет, я не заинтересован, но, повинуясь внезапному наитию, спрашиваю:

— Билл, ты же работаешь здесь, скажи, что они добавляют в дезинтоксикант?

— А, это мегалитический мел.

— Что-что?

— Ну, такой мел, который в кишечнике начинает работать на мегакосмическом уровне…

Хотелось бы побольше узнать об этом самом уровне, но Билл спешил давать урок «Пути Атцуки» той самой приболевшей австралийской девушке, которая все-таки не хочет уезжать из «Спа», так как здесь чувствует себя среди друзей.

В витрине у стойки администратора выставлена небольшая коллекция книг. Некоторые из них посвящены промыванию толстой кишки и достоинствам этой процедуры; Сэм поставил их туда, чтобы придать «научный» блеск деятельности «Спа». Остальные, скорее всего, были оставлены там прежними клиентами, чтобы способствовать духовному прогрессу новых голодающих. Одно название меня особенно умилило: «Ключ к немедленному просветлению». Книга написана вьетнамкой, эмигрировавшей в Германию. Поработав в Красном Кресте и выйдя замуж за врача-христианина, она поняла, что для облегчения страданий человечества нужно первым делом достичь всеобщей самореализации. Так «за годы лишений и испытаний» она благодаря «практике метода Кван Инь» (поди знай, что это) и помощи «великого учителя Гималаев» (ну как же обойтись без такого!) добилась Великого Пробуждения и сама стала Верховным Магистром. Теперь она странствует по миру, облаченная во все белое и золотистое, и учит просветлению.

Боже мой, что за мешанина — Вьетнам, Германия, Красный Крест, буддизм, христианство, Гималаи… не много ли всего сразу? Чего доброго, не переваришь… Естественно, что хочется «очиститься». Я тут обнаружил, что наши клизмы рассчитаны по восемнадцать литров на каждого. Неплохое промывание.

Правы те, кто говорил, что на четвертый день тело привыкает к голоданию. Я теперь почти не ощущаю голода. А вот вкусовых ощущений мне не хватает, и сегодня вечером я заметил с большим удовольствием, что в болтушке, которую нам подали на ужин, кроме отдаленного намека на морковь и сельдерей, куда более отчетливый привкус цитро-неллы.

Два сеанса в сауне отняли у меня много сил. Сейчас всего восемь, но я собираюсь лечь спать. У меня все путается в голове. Что я делаю здесь, среди всех этих скитальцев? Бедные восточноевропейцы, которых затянул механизм потребления; японская девушка, дочь торговца фруктами из Осаки, которая ездит по миру, не понимая толком, где она в данный момент находится; бельгийка, подруга красавца-голландца, которая, по ее словам, сама не знает, куда направляется, просто держится на поверхности и плывет по течению.

Ни один из них, на мой взгляд, не горит высокими чувствами, великой любовью, не чувствуется и настоящей злости. Наиболее здоровыми из всех мне кажутся американец с американкой — те, что выпускают парусиновую одежду в Китае. Они хоть видят какую-то цель в жизни: пробудить интерес людей к натуральным продуктам. Их одежда, простая и удобная, куда приятнее тех изысканных отрепьев, что любит пляжная молодежь.

Опять клизма; меня слегка подташнивает, из кишечника ничего не выходит. В сауне я чувствую вялость и приятное расслабление. Взвешиваюсь: потерял пять килограммов, по килограмму в день.

В одной из книг о колонотерапии нахожу уже привычную теорию о том, что болезни — это результат нашего неестественного образа жизни, как не согласиться. Но затем автор, американец, пишет: «И точно так же, как вы не увидите мух, где нет гнили, так не найдете и болезни в совершенно чистом существе».

Ну и слабоумный! Этот религиозный взгляд на болезнь как на Божью кару за грехи достаточно стар, но опасен, потому что внушает больному чувство вины и отнимает у него желание жить. А теперь это приплели и к клизмам.

Разве «святые» не умирают от болезней? В Индии умерли же от рака Рамакришна, Рамана Махариши и Нисаргадатта Махарадж.

Чтобы понять, до какой степени может дойти помешательство, я записываюсь на курс Билла, где обучают «Пути Атцуки к Здоровью» — 1500 бадов, то есть 30 евро за первый цикл. И докапываюсь до правды, но сначала я заставляю его рассказать о себе.

Билл Санденберг, пятьдесят один год, живет в Азии с 1976 года. Тогда, привлеченный практикой «свободной любви» в ашраме Ошо Раджниша в Пуне, он приехал туда из Лондона с группой друзей. Несколько лет он оставался в ашраме, немного научился музицировать, потом начал скитаться, нигде не останавливаясь надолго. Здесь, в Спа, он тоже не задержится. Его мечта — играть бразильскую музыку, и вот сейчас филиппинский оркестр из Пхукета сделал ему предложение. Мы это обсудили, и я посоветовал ему согласиться. Потом до меня доходит, что я все-таки пришел за платной консультацией, и возвращаюсь к началу.

— Что значит «Атцуки»? — спрашиваю я его.

— Это означает «вещи, как они есть». Мир таков, каков он есть. Принятие жизни.

Переходя от одного гуру к другому, Билл слышал о многих способах «лечения души», но ни один из них ему по-настоящему не нравился, поэтому он, Билл Санденберг, придумал свой собственный, которым сейчас и зарабатывает на хлеб. Из своего чемоданчика он извлекает брошюру: «The Atzuki Way to Health: Spiritual Body Psychology for the Next Millennium». Я пытаюсь уточнить, что все-таки представляет собой этот самый «Путь к Здоровью для грядущего тысячелетия» — «психологию духовного тела» или «духовную психологию тела»? На полном серьезе он объясняет мне, что речь идет о психологии духа и тела. Ладно, пусть так.

— Видишь ли, — объясняет он с заученной проникновенностью, — все, чего мы хотим, — это испытать какое-то чувство. Даже покой, который ты ищешь, тоже чувство. Когда ты говоришь, что хочешь стать богатым, тебе нужно ощущение того, что ты богат, а не просто богатство.

Билл измеряет мой пульс, чтобы услышать «биение» почек, печени и «всех пяти позиций инь и ян» (знать бы, что это за позиции такие!). Закрывает глаза, сосредоточивается. «Прекрасно. Полное равновесие. Ты совершенно здоров», — говорит он. Что и говорить, он видит меня просто насквозь! Потом добавляет: «Только биение почек немного сдавленное какое-то, но, знаешь, оно ведь напрямую связано с чувствами мира и покоя. Для лечения могу тебе предложить иглоукалывание, не китайское, а японскую разновидность, причем с гомеопатическим подходом».

Этот человек совсем полоумный, но я продолжаю его слушать.

Теперь он предлагает мне некий «rebirthing», что, по его словам, мне бы очень помогло.

— Как-как?