— А может, его никогда и не было? — осторожно спросил Рампаль.

— А как же наши семейные предания? — ужаснулся Глыба.

— Мистификация, ложь, — ответил Искэндер. — Вашим предкам нужно было как-то объяснить затворничество в тайге, вот они и придумали красивую сказочку. Главное — идея! Староверы тоже объясняли свое вынужденное бегство расколом церкви…

— Нет, — с жаром возразил Семен, — все предания оказались правдой!

— Хм, — озадаченно потер подбородок Рампаль, — вы можете это доказать?

— Так я затем и приехал! — воскликнул Семен.

— Постойте, а каким образом вы узнали о моем существовании?

— Лет семь назад в нашем селе останавливались геологи. У них был маленький телевизор. Там я и увидел тебя. Ты проверял какую-то крестьянскую девчонку, утверждавшую, что она умеет колдовать.

— А, — вспомнил Рампаль, — точно, была такая передача. «Неведомое и непознанное» — так, по-моему, она называлась. Так значит, вы утверждаете, что умеете делать нечто такое, недоступное простому человеку?

— Да.

— И хотите, чтобы я вам помог справиться с вашими, неожиданно проявившимися способностями?

— Да.

— Ну что ж, приступим. С чего начнем? Что вообще у вас получается? Давайте с чего-нибудь попроще…

— Попроще? — Степан задумался, его глаза бегали по кабинету, выискивая к чему бы приложить усилия.

— Вы вещи взглядом передвигать умеете?

— Не, — Степан мотнул головой, — даже не пробовал. Вот! — бегающий взгляд Степана остановился на фигурной свече, выполненной в виде эрегированного черного пениса.

Степан слегка дунул в сторону свечи, и она загорелась.

— Так, — задумчиво проговорил Рампаль.

Он поднялся из кресла в котором сидел, взял с полок еще две свечи. Поставил их рядом в первой.

— Сначала средняя, потом левая и правая одновременно.

Степан вновь дунул. Яркий огонек заплясал на центрально свече, затем одновременно вспыхнули крайние.

— Впечатляет, — признался Рампаль. — А теперь давай так: зажги сразу весь фитиль. Не верхушку, а всю нить вот этой свечи, — Таранов указал пальцам на фаллос.

Глыба напрягся, побагровел, и в следующую секунду свеча взорвалась, разбрызгивая расплавленные остатки воска по сторонам.

— Черт! — закричал Рампаль, хватаясь за обожженное лицо.

— Я не хотел, — крикнул Семен, — вскакивая на ноги.

Он подбежал к Искэндеру и накрыл его лицо своими руками. Боль тут же прошла.

— Поразительно! — воскликнул Рампаль. — Совсем не болит! Как тебе это удалось? — неожиданно Рампаль перешел на «ты».

— Я не знаю, — изумленно произнес Глыба. — Я хотел помочь…

— Да, погорячились мы с тобой. Нужно осторожнее с опытами, — экстрасенс оглядел испорченный костюм. — Продолжим завтра. У тебя есть, где остановиться?

— Нет.

— Не против пожить у меня? Не бойся, не стеснишь.

— Я согласен.

До самой последней минуты, Рампаль пытался вывести Степана на чистую воду. Он был уверен, что все показанные крестьянином из глухой таежной деревушки чудеса, не более чем хитроумные трюки. Но с каждым днем уверенность постепенно куда-то улетучивалась. Ему никак не удавалось поймать Глыбу за руку.

«Если это и обман, — размышлял Искэндер, — то Степан Глыба величайший в мире иллюзионист».

За свою насыщенную жизнь Рампаль приходилось встречаться с превеликим множеством «колдунов» и «экстрасенсов» всех мастей. Одно время Рампаль даже вел на телевидении передачу, где разоблачал подобных типов. Все они были либо проходимцами, либо психически больными людьми. Ранее Искэндеру ни разу не приходилось сталкиваться ни с чем подобным Степану Глыбе. Даже пресловутые экстрасенсы типа Кашпировского и Чумака, на поверку оказывались проходимцами, только более высокого класса. Да и сам Искэндер громко именовавший себя белым магом, учеником друидов, носителем скарабея, и прочая, прочая, прочая никогда не встречался ни с чем сверхъестественным, хотя постоянно искал его проявления. Сам он мог лишь составлять гороскопы, да и то с погрешностью, не выпадающей из теории вероятностей, то есть они сбывались пятьдесят на пятьдесят. А Семен… Семен был сенсацией, которую Искэндер безрезультатно искал вот уже столько лет.

«Тьфу, тьфу, тьфу, чтоб не сглазить», — мысленно сплюнул Рампаль.

— Ну что, продолжим? — спросил он вслух Степана. — Я так думаю, что пора нам попробовать пресловутую трансформацию.

— Что? — переспросил его Глыба. В его заброшенном селении таких слов не знали.

— Обернуться каким-нибудь зверем сможешь?

— Попробую, — честно пообещал Степан.

— Тогда лезь в клетку, — сказал Искэндер. — Неизвестно, как ты будешь вести себя в новом обличии… Если, конечно, у нас все получится.

Степан безропотно полез в низкую стальную клетку, специально приготовленную Рампалем для такого случая. Искендэр не хотел больше рисковать, случай со взорвавшейся свечей научил его осторожности.

— Степан, ты бы разделся, а то одежду испортишь.

Глыба разулся, скинул штаны, стянул через голову «косоворотку» и остался в одних подштанниках, которые снимать наотрез отказался.

— У меня еще есть, — сказал он Искэндеру. — А вообще голым срамно ходить.

Больше Рампаль не настаивал.

— А в кого попробовать перекинуться? — спросил глыба экстрасенса.

— Какой зверь тебе ближе всего? — спросил Искэндер. — Кем ты спокойно можешь себя представить?

Степан согласно махнул головой и уселся на пол, прислонившись спиной к решетке и лицом к Искэндеру.

Несколько минут не происходило ничего интересного, затем ровное дыхание Глыбы ускорилось, стало прерывистым. На лбу проступили крупные капли пота. Грудь Степана заходила ходуном. Он принялся мерно биться затылком в металлическую ограду. Верхняя губа неожиданно лопнула, обнажая сжатые зубы, и на бороду хлынула густая черная кровь. Челюсти начали вытягиваться вперед, зубы слились в сплошную пластину, чернеющую на глазах. Череп изменил форму, глаза съехали на бок и оказались на месте ушей. Меж тем стремительно менялось и тело, помимо всего покрываясь черным пухом. Ноги усохли, обросли темными роговыми чешуйками. Пальцы ног вытянулись и загнулись на концах изогнутыми когтями.

— Кар-р-р! — раздался горловой клекот. Перед остолбеневшим Рампалем в клетке восседал гигантский ворон.

— Кар-р-р-у-меня порручирось? — с трудом разобрал экспериментатор.

— Ты меня слышишь? — спросил он у преобразившегося Глыбы.

— Ср-р-рышу, — ответило существо.

— И понимаешь?

— Кар-р-р, — раскатисто каркнула птица, наблюдая за Искэндером черным антрацитовым глазом.

— Перекидывайся обратно! — сказал Рампаль, проверяя камеру, которую он заблаговременно поставил на запись. — Все записано.

Ворон царапнул когтистой лапой пол и забился в судорогах. Обратный процесс занял дольше времени, словно Степан не мог сосредоточиться. Но, в конце-концов, ему удалось вернуться в человеческое обличье. Рампаль открыл клетку и выпустил Семены. Глыба на четвереньках выбрался на свободу.

— Давай в душ, потом поговорим, — сказал Искэндер.

Когда измазанный кровавой слизью Глыба скрылся в душевой. Рампаль попытался привести мысли в порядок. То, чему он только что оказался свидетелем, было невероятно. Трясущимися руками экстрасенс достал из пачки сигарету, затем долго чиркал кремешком фирменной «Зиппо» в тщетной попытке прикурить. Наконец сигарета задымила, и Рампаль попытался немного расслабиться. Сейчас в его руках была судьба этого удивительного человека — Семена Глыбы, настоящего чародея. Документальная видеозапись превращения человека в ворона даст фору всем голливудским спецэффектам. Её можно хорошо продать… Но вот стоит ли это делать, Искэндер уже не был в этом уверен. Он всю жизнь искал сенсацию, а когда нашел…

«Неужели никто так и не узнает о способностях Семена Глыбы? — беззвучно спросил сам себя Рампаль. — Никто, — ответил он сам себе, — пока я не разберусь, можно научиться этому, или нет».