– Браво, Джейк, – пробормотал Трой, подавая ей тарелку с кашей.
– А как насчет зимних бурь? – поинтересовался Грейди.
Прежде, чем ответить, Дэни дожевала и проглотила поджаренный кусок каши, политый сорговым сиропом.
– Когда становилось холодно, жир замерзал. Это все, что я могу сказать. – Она проглотила еще один кусок каши. – Кстати, сегодня довольно холодно.
Грейди опустошил свою тарелку и снова заговорил.
– Ты думаешь, что мы должны ехать?
Дэни посмотрела на Троя.
– А ты что думаешь?
Подняв глаза от тарелки, он внимательно посмотрел на нее и на этот раз не отвел взгляда.
– Я думаю, отсюда уже недалеко до Миссури. Я за то, чтобы мы проехали столько, сколько сможем проехать до того, как начнется действительно сильная буря. До сих пор нам везло: снег не мешал нашему движению. Миссури не может быть слишком далеко отсюда. Когда мы доберемся до нее и направимся на юг, можно будет считать, что мы уже у цели нашего путешествия.
– А ты как думаешь, Дэни? – спросил Грейди с волнением в голосе. – Что лучше? Ехать дальше, не обращая внимания на надвигающуюся бурю, или укрыться где-нибудь?
Дэни посмотрела на небо. Оно нависло над ними своей свинцовой тяжестью, словно собиралось упасть. Уже после того, как Дэни выбралась из своей палатки, подул северо-западный ветер. Река Платт имела в тех местах ширину около одной мили: мелкая и грязная, она текла мимо островов, заросших трехгранными тополями и ивами, эти же деревья росли вдоль ее берегов. К востоку местность постепенно повышалась, и крутые обрывы вдоль берега могли при необходимости послужить им в качестве укрытия.
Дэни не очень-то хотелось высказывать свое мнение. После того как Трой вспылил, когда они покидали Скалистые горы, она решила во всем полагаться на него как на старшего. Он прямо заявил, что руководит этой экспедицией, и с того дня был холоден с ней. «Пусть так и будет, – подумала она тогда, – переубедить мужчину не легче, чем загнать дым в бутылку».
Она протянула руку, чтобы взять тарелку Грейди, и затем нагнулась за тарелкой Троя.
– Это Фонтейну решать. – Дэни пожала плечами. – Мы могли бы подняться на ту возвышенность впереди и посмотреть, что там дальше. Возможно, там легче найти укрытие, чем здесь, на открытом пространстве.
Трой некоторое время смотрел на нее, молча обдумывая ее слова.
– Неужели у Большого Джейка не была припасена поговорка для такого случая? – спросил он наконец.
Дэни сдержала улыбку. Она испытала радость, когда поняла, что он просто дразнит ее.
– Джейк говорил: «Если ты решил что-то сделать, то делай».
Лицо Фонтейна снова помрачнело, и радость ее угасла. Он встал, пошел от костра и бросил на ходу, не оглядываясь:
– Давайте укладываться.
Если ты решил что-то делать, то делай.
Эти слова Джейка Фишера, которые Трой повторял про себя, казались ему простыми и убедительными, пока в голову к нему не пришла старая пословица: «Легче сказать, чем сделать». В начале их путешествия он действительно принял одно решение. Он решил вычеркнуть из памяти ночь, когда он занимался с Дэни любовью, но даже сейчас, после двух месяцев ежедневного общения с ней, эта задача по-прежнему казалась ему почти невыполнимой.
Он ехал впереди, наблюдая за тропой, в то время как в воображении его то и дело возникал образ Дэни, ее живая улыбка, дымчатые глаза, казавшиеся почти серебряными, когда они светились радостью.
«Мы здесь всегда так делаем», – заявила она в ту ночь, когда бросилась к нему в объятия. Трой знал, что никогда не забудет, с каким восторгом она приняла его любовь, как она страстно отвечала на его ласки, знал, что не сможет забыть тех чувств, которые он испытал, когда она прижималась к нему своим гибким телом, но был полон решимости убедить Дэни, что он забыл все это. Ради нее же самой.
В последнее время Дэни казалась подавленной и задумчивой, хотя в первые недели их путешествия она оставалась спокойной и уверенной. Ничто из того, что сказал или сделал Трой, не могло заставить ее упасть духом. Ей нравилось удивлять их своим знанием гор. На высоких равнинах, сразу за перевалом, они увидели возвышающуюся над местностью скалу. Дэни узнала ее раньше, чем Трой нашел этот ориентир на своих картах.
– Я знаю его! – закричала она восторженно, указывая на далекий утес.
Пока Трой делал отметки на своих картах, Дэни поведала им увлекательную историю о том, как этот утес получил свое название.
Заметьте, я не уверена в этом до конца – сказала она, сидя с величественным видом на своем рыжем пони, склонив голову набок, в то время как взгляд ее серебристо-серых глаз был устремлен на утес, – но я готова поспорить на связку шкур, что именно здесь нашли останки Хайрама Скотта.
– Его останки? – Грейди с новым интересом посмотрел на выветренный склон утеса.
– Да. Примерно два года назад Хайрам Скотт, будучи больным, отправился с группой трапперов на восток. Кажется, здесь они оставили его и продолжили путь. Но старый Хайрам сумел доползти до подножия этой скалы и там умер. – Дэни помолчала, припоминая другие подробности. – На обратном пути трапперы нашли его останки и назвали этот утес его именем. Я помню, как пару лет назад охотники часто вспоминали об этом случае.
В ту ночь путешественники устроили стоянку возле утеса. Ночь была лунная; было удивительно тихо, но затем тишину разорвал жуткий вой койота, заставивший Грейди вздрогнуть. Дэни только засмеялась.
– Ты думаешь, это воет дух старого Хайрама Скотта, Грейди? – спросила она его в шутку.
– Это не смешно, – ответил художник, сжимаясь всем телом.
– А ты боишься чего-нибудь, Дэни?
Трой не смог удержаться от этого вопроса, поскольку девушка, казалось, только получала удовольствие от столкновения с опасностью. Она заявила, что ее сердцу иногда полезно попрыгать в груди от страха, и затем неожиданно добавила:
– Ящерицы! Я их не переношу.
– Ящериц? – Трой и Грейди не могли поверить, что она боится таких маленьких безобидных существ.
– Я не переношу их, – повторила она, качая головой. – Они какие-то неестественные: похожи на раздавленную лягушку или на змею с ногами… И эти выпученные глаза. Фу!
Трой улыбнулся даже сейчас, вспомнив, как эффектно она изобразила вращающиеся глаза ящерицы. Он остановил лошадь и стал ждать ехавших за ним Грейди и Дэни. Пошел снег: большие сухие хлопья часто ложились на землю, хотя еще не закрыли ее.
– Снег идет, – прокомментировал без нужды Грейди, догнав Троя. – Думаешь, нам следует остановиться?
Трой кивком указал на возвышенность впереди.
– Там, кажется, есть холм. Там и остановимся.
Он обернулся и посмотрел на Дэни, задержавшуюся в нескольких ярдах от них. Она махнула рукой, давая понять, что они должны ехать вперед и некоторое время не оглядываться. Этот порядок они установили для того, чтобы Дэни могла удовлетворять свои личные нужды. Трой махнул ей в ответ и повернулся к Грейди.
– Езжай вперед. Я подожду ее.
Грейди медленно объехал его, ведя за собой вьючного мула. Он никому не доверял водить это животное, нагруженное его рисовальными принадлежностями. Ножки мольберта Грейди, лежащего поверх других увязанных вещей на спине мула, торчали в разные стороны.
Трой улыбнулся и покачал головой, помня, что не должен смотреть в сторону Дэни. «Ну и спутников же ты себе нашел, Фонтейн!» – подумал он, глядя на своего друга. Затем мысли его вернулись к Дэни. Он уже не мог представить, что они путешествовали без нее. Ее присутствие было таким естественным, что казалось, она с ними с самого начала. Она не жаловалась на трудную дорогу, на то, что каждый вечер, когда они устраивали стоянку, ей приходилось выполнять массу всяких дел. Вначале Трой думал, что она не выдержит напряжения дороги и сломается, но потом понял, что жизнь Дэни никогда не была легкой. Она не ждала от жизни ничего другого, кроме тяжелой изнурительной работы от зари до зари. Она сильно изменилась внешне с тех пор, как он увидел ее впервые. Ей больше не нужно было скрывать, что она женщина, и она стала уделять больше внимания чистоте своего лица. Дэни теперь каждое утро умывалась ледяной речной водой, отчего на щеках ее появился здоровый румянец. Волосы ее стали длиннее. Красивые, цвета красного дерева, они имели красноватый оттенок, казавшийся на солнце золотым. Но когда однажды Грейди, причесываясь, выразил готовность подровнять неровные концы ее волос, Дэни решительно отказалась.
