– Пожалуйста, милый Фредерик, не упорствуйте. Этому не бывать.

– Повторите: «милый Фредерик». В ваших устах эти слова звучат как музыка.

– Если вас это возбуждает, я промолчу. Но того, чего вы хотите, не будет.

– Вы прорицательница? Откуда вам это известно? Я не успокоюсь, пока не добьюсь своего.

Он взглянул мне в глаза с таким желанием, которое мне было хорошо известно. Для многих женщин это захватывающий танец. Для меня – вальс с дьяволом.

Он потянулся и крепко взял меня за руку, но я вырвалась.

– Не надо, Фредерик, мне больно.

– Я не причиню вам боли, Николетта. Я лишь хочу любить вас.

Я почувствовала его теплое дыхание на шее и отвернулась. Я была напугана. Фредерик прижался ко мне всем телом и требовательно поцеловал меня, тяжело дыша.

– Фредерик, пожалуйста. Вы женаты. Все это неправильно, прекратите немедленно.

– Не могу. Не могу!

– Вы должны. Я не хочу!

Я закричала. Фредерик закрыл мне рот рукой.

– Пожалуйста, тише.

Мы были в глуши, я знала, что кричать бесполезно. Я не собиралась вступать с ним в связь. Такой союз меня не интересовал, я оттолкнула Фредерика и быстро встала. Однако его сила удивила меня.

– Фредерик, мне необходимо добраться до города. Я уберу корзину.

Он повернулся на спину и прижался к земле, словно пытался изгнать страсть, с помощью матери-земли. Я быстро собрала бокалы. Убирая корзину в коляску, я не видела, что делает Фредерик.

Повернувшись, чтобы забрать одеяло, я обнаружила, что Фредерик идет ко мне, держа одеяло перед собой. Над одеялом была видна лишь озорная улыбка.

– Николетта, я говорил тебе, какие красивые у меня ноги.

Фредерик поднял одеяло, продемонстрировав свои ноги. А потом принялся отплясывать нечто вроде ирландской джиги. Забавно было наблюдать, как из-под одеяла выглядывают волосатые мужские ноги.

– Мисс Николетта, разрешите представить мои ноги, имеющие дурную репутацию. Вам повезло, мисс Николетта, вы познакомились с замечательными, потрясающими, удивительными ногами мистера Фредерика Бодема из Гластонбери. Вам повезло, что билет для обозрения восьмого чуда света не понадобился. Фредерика Бодема из Гластонбери зовут, когда требуется что-нибудь от удивительных ног. Удивительные ноги Фредерика Бодема могут нырнуть глубже, заплыть дальше и выйти суше, чем любые другие ноги во вселенной, потому что они – самые удивительные ноги во вселенной.

Рассуждения о ногах и их движения были такими смешными, что я смеялась, смеялась до тех пор, пока Фредерик не сбросил одеяло и не предстал передо мной совершенно голым.

Он по праву гордился красивыми мускулистыми ногами. Кожа его, казалось, переливается при солнечном свете, тронутая легким загаром, и совершенно не похожа на то, каким я себе представляла тело пожилого мужчины. Несмотря на серые усы с проседью, волосы у него на теле были темными. Я взглянула на его член. Он был в полной готовности.

– Господи, Фредерик, оденьтесь!

Я села в коляску, чтобы уехать, но Фредерик, бросив одеяло, вскочил в коляску и потянулся ко мне. Я отодвинулась и переползла на коленях назад.

Я попыталась отодвинуться, но Фредерик схватил меня за талию и привлек к себе. Бросив одеяло на открытое место коляски, он упал на подушку, увлекая меня за собой.

Движения его были мягкими и одновременно сильными. Я не могла высвободиться из объятий, потому что он прижимался ко мне всем телом и крепко держал.

– Николетта, пожалуйста. Дай нам шанс.

– Фредерик, нет. Нет. Не настаивай!

– Николетта, я не должен этого делать, не должен желать того, чего не может быть.

– Фредерик, отпусти меня!

Я пыталась его оттолкнуть, но он был слишком сильным и крепко прижимал меня к себе.

– Николетта. Позволь мне обнимать ангела хотя бы мгновение.

В конце концов, я затихла. На мне все еще было платье из красной парчи, я чувствовала себя под его защитой. Обнаженный мужчина обнимал меня на заднем сиденье коляски. Со стороны это выглядело довольно странно.

– Фредерик, пожалуйста, отпусти меня. Я хочу уехать, немедленно.

– Не могу. Мне нужно обнимать ангела. Николетта, пожалуйста, не отказывай мне. Я никогда не встречал такой красавицы, как ты, это мгновение – венец моей жизни. Сейчас я на седьмом небе. Обнимая тебя, я мог бы умереть счастливым.

Он поднял голову и поцеловал меня в щеку. Я взглянула в его мечтательные глаза и подумала о его упорстве, о том, как он выставляет себя дураком. Он унизил и поставил себя в неудобное положение ради мгновения любви со мной. Я пожалела его.

Лежа в коляске с обнимавшим меня Фредериком, я думала о глупости любви. Часто это демонстрирует езда в неправильном направлении. Я снова попыталась вырваться, но сил не было.

Запрокинув голову, я закрыла глаза, чтобы перевести дух. Фредерик же истолковал мои движения как капитуляцию. Его тело, все еще прижатое ко мне, удерживало меня внизу. Задрав рукой подол, Фредерик принялся ласкать мою ногу, и вдруг его прикосновение стало похоже на прикосновение Дентона. Ощущение удовольствия поднялось вверх по ноге и показалось воспламеняющим. Потом он поцеловал меня в губы. Поцелуй разжег пламя, бушевавшее во мне. Я застонала.

Вдруг некоторые части моего тела возжелали внимания, их стесняла одежда. Когда же Фредерик принялся меня раздевать, я поняла, что раздеваюсь сама.

Он снял с меня платье с удивительной ловкостью и выбросил красное бальное платье из коляски. Фредерик прижался ко мне и потерся возбужденным членом о мои бедра. Я ощутила, как мое тело охватывает желание.

– Николетта, разве это не чудесно? Это мгновение? Ты меня так возбуждаешь. Ах, Николетта, Николетта!

Он учащенно дышал.

– Фредерик, послушай меня. Занявшись со мной любовью, ты умрешь.

Он заглянул мне в глаза и понял, что я не шучу. Пожалуй, далее поверил мне.

– Пусть я умру, любовь моя.

Я предостерегла его. Я не могла с ним драться. Ощутив удовольствие, я сдалась.

Я почувствовала, как он овладел мной. Он вошел глубже, вышел, снова вошел. Он был близок к экстазу.

Я обняла его крепче.

– Николетта, ты такая красивая. Это так… так восхитительно. Ах, Николетта. Господи!

Он продолжал двигаться во мне. Я тоже двигалась, в одном ритме с ним.

Мне отказал здравый смысл, когда я заговорила:

– Не останавливайся! Дорогой, не останавливайся!

– Не буду, нет.

И тут из его горла вырвался хрип.

– Нет, нет, нет! Господи, пожалуйста, нет!

Вскоре Фредерик испустил последний вздох. Я растирала ему руки. Мои усилия, как всегда, оказались тщетными.

– Фредерик, не умирай. Пожалуйста, Фредерик! Я тебя предупреждала. Ах, Фредерик, пожалуйста!

Итак, я стала причиной еще одной смерти.

– О Боже, почему, почему?

Молясь о прощении и горюя о проклятии, я стенала о потере Фредерика, взывая к небесам.

Я надела другое платье, извлеченное из багажа, и убрала красное.

Держа на коленях голову Фредерика, я баюкала его, взывая к Богу. Молила о чуде. Увы! Душа покинула его тело. Я заплакала.