– Одни находят успокоение в активных действиях, другие тихо сидят и тяжело вздыхают, – ответила миссис Лерри. – В детстве Гетин, если у него что-то не получалось, всегда выходил из себя и бушевал. Сейчас такого он себе позволить не может. Но что бы с ним ни происходило, это скоро пройдет.

Однако слова миссис Лерри не успокоили Сару, и только когда на следующий день увидела шагавшего к их дому Гетина, Сара облегченно вздохнула. Она заметила, что, несмотря на здоровый цвет лица Гетина, у него под глазами темные круги.

– На днях я получил плохие известия, – войдя в гостиную, сказал он. – После смерти отца осталось очень мало денег. Большая их часть была потрачена на шахту. Краног говорит, что единственный выход из этой ситуации – не закрывать шахту.

– И ты ее не закроешь?

– Да. Шахта будет продолжать работать. Об этом сегодня утром я сказал Краногу.

– Шахтеры и их жены будут этому рады!

– А ты не подумала, что это для меня значит? – со злостью спросил Гетин.

Миссис Лерри осуждающе посмотрела на внука.

– Гетин, ты должен понять, что теперь, вступив в права наследства, тебе придется думать не только о себе, но и о других, – назидательно произнесла она.

– Выходит, что так, – заметил он. – Будет создана небольшая фирма. Один лондонец… некий мистер Раштон проявил к ней интерес…

Прощаясь с Гетином в холле, Сара испытывала смешанное чувство. С одной стороны, она радовалась за шахтеров, а с другой – жалела Гетина, поскольку он должен был заниматься шахтой, которую терпеть не мог.

– Большую часть дел я передам Краногу, – сказал ей Гетин.

– И правильно сделаешь.

– Заверяю тебя, я постараюсь уделять шахте минимум внимания.

– Но, Гетин…

Сара не успела договорить, как Гетин выскочил на крыльцо и со стуком захлопнул за собой дверь.

Известие о том, что шахту закрывать не будут, быстро облетело шахтерский поселок. Если до этого шахтеры работали молча, то теперь они снова стали петь и смеяться. Их жены тоже словно ожили. Теперь, полируя медные ручки входных дверей, они весело болтали друг с дружкой.

Управляющий шахты послал письмо мистеру Раштону и получил от него ответ. Мистер Раштон сообщил, что хочет сам приехать в Понтравон, и попросил разрешения привезти с собой дочь, поскольку та никогда не бывала в Уэльсе.

Клаудия Лерри, для которой траур по мужу превратился в пытку, была рада встретиться с новыми для нее людьми.

– Устроим небольшой ужин… – сказала она Гетину и поспешно добавила: – Ничего особенного, конечно. Это будет тихий, скромный ужин. Можем пригласить на него Мэри Гвинн.

– В таком случае, я хочу, чтобы и Сара пришла.

– Мисс Линтон? Но у твоей бабушки простуда. Как же эта девушка может прийти одна? Она же будет чувствовать себя не в своей тарелке… Неуютно.

– Не вижу причин, почему бы Сара не могла прийти одна. Мама, ты забываешь, что мы с ней скоро поженимся. Кроме того, бабушка проделала над ней большую работу и многому научила. Сара не будет чувствовать себя, как ты выразились, «не в своей тарелке». Да, поначалу она смущалась, но это уже прошло.

– Но тогда у нас за ужином будет слишком много женщин, – заметила Клаудия. – Не люблю, когда на моих приемах не соблюдается равновесие в количестве дам и кавалеров.

– Но ты же сама только что сказала, что это будет неформальный прием, – с непривычным для него упрямством заметил Гетин.

Когда приглашение для Сары было получено, миссис Лерри, приподнявшись на подушках, протянула Саре записку-приглашение.

– Это явится для вас в какой-то степени дебютом, – улыбаясь, сказала она. – Пришло время, когда Клаудия начала считаться с вами.

– Интересно, почему она сделала это только сейчас? Но без вас я буду сильно нервничать.

– Вздор, – с улыбкой ответила миссис Лерри. – Вы прекрасно справитесь. Времени на то, чтобы сшить вам новое платье, у нас мало, но мы все же попробуем.

– Но у меня есть платье… Фуляровое…

– Нет, оно не подойдет. Даже на небольшом приеме вы должны быть одеты в более красивое платье. Ведь там же будут лондонцы. Нельзя, чтобы они посчитали нас провинциалами. Да, времени у нас почти нет. Но у вас такие умелые руки.

Неделю спустя, в день, когда должен был состояться ужин, Сара зашла в кухню, чтобы помочь Марте Джейн перебрать несколько корзин с черной смородиной.

– Не прикасайтесь! – в ужасе прокричала Марта Джейн.

– Но почему? – удивилась девушка.

– Мисс Сара, у вас же сразу руки станут фиолетовыми. А вам сегодня вечером идти на ужин в Понтравон.

– Да, конечно. После черной смородины я их не отмою. Тогда я принесу вам банки и прилеплю к ним наклейки.

Сара открыла кухонный шкаф и принялась доставать из него банки.

– Они уже приехали, – с загадочным видом тихо произнесла Марта Джейн.

Сара вопросительно посмотрела на нее.

– Гости в Понтравон приехали, – сказала служанка и уточнила: – Ну, эти… лондонцы. Будет решаться вопрос относительно шахты. Вот, только непонятно, зачем этот господин привез с собой дочь.

– Думаю, мисс Раштон, так, кажется, ее зовут, у него единственный ребенок. К тому же она никогда не бывала в Уэльсе.

– Ох уж мне эти чужаки, – отрывая плодоножки от ягод, недовольно пробурчала Марта Джейн. – Она, видите ли, никогда не бывала в Уэльсе! Мисс, а может быть, за этим что-то кроется?

Сара вскинула брови.

– Ну а как же! – воскликнула Марта Джейн. – Мистер Краног и мистер Гетин – два молодых человека, очень симпатичных, каждый по-своему, собираются образовать фирму, а этот Мистер Раштон очень богатый.

– Не понимаю, как кто-то, кроме членов семьи Лерри, может знать, что мистер Раштон богат.

– О, мисс, слухами земля полнится! Если бы мне понравился мистер Краног или мистер Гетин, то я, будь дочкой богача, времени бы даром не теряла. Наш почтальон проходил мимо дома в Понтравоне как раз в тот момент, когда к дому подъехал экипаж. Он видел мисс Раштон и говорит, что она очень красивая. К тому же одета по моде. У нас так не одеваются. Да и вообще много девушек, которые бы хотели породниться с семьей Лерри. Правда, чужаков мы здесь не любим.

Сара поставила поднос с банками на стол.

– Марта Джейн, – улыбаясь, произнесла она, – вы говорите, что не любите чужаков. Если вы ими считаете англичан, то, значит, и я для вас чужая.

– О, мисс, простите меня. Как ни странно, но я вас за англичанку не приняла. Правда, поначалу я отнеслась к вам как к чужой.

– Марта Джейн, я никогда не видела разницы между собой и вами. Ну, может быть, только в первый день. Но вы так хорошо ко мне относитесь…

– Ну а как же иначе? – смущенно произнесла пожилая женщина.

– Сегодня вечером в выборе наряда я должна быть особенно придирчива. Не можем же мы позволить чужой девушке очаровать наших мужчин.

– О, да я бы ее…

– Марта Джейн, не всеми своими желаниями можно делиться, – прервала ее Сара. – А сейчас я пойду и дошью свое платье.

Сара поднялась к себе. Намеки Марты Джейн встревожили ее. Судя по словам служанки, мисс Раштон уже отведена роль невесты одного из Лерри. Гетина или Кранога. Естественно, что предпочтение на стороне Гетина. Ведь он же стал наследником!

Переодевшись к ужину, она пришла к миссис Лерри попрощаться. Та критически оглядела ее с ног до головы, а затем ее лицо расплылось в довольной улыбке.

– Великолепно, – похвалила она. – Бледно-розовый цвет парчи подчеркивает вашу молодость. Как хорошо, что вы скопировали фасон с последнего журнала мод. Плотно прилегающий лиф… мягкие складки на юбке… декоративные вставки, отороченные тонкими кружевами… Подождите! Здесь кое-чего не хватает…

Миссис Лерри открыла бюро, достала из него шкатулку, открыла ее.

– Вот, приколите эту брошь к лифу у выреза, – улыбнулась она.

Сара, восторженно сияя глазами, взяла драгоценное украшение. Брошь была похожа на экзотический цветок – большая жемчужина в центре, а по краям жемчужины помельче.

– Отлично, – сказала миссис Лерри. – Жемчуг по цвету в тон вашим кружевам. Сегодня на ужине вы будете самой красивой.