Члены Клуба прекрасно понимали, что трудно выделить какие-то частные проблемы и предложить отдельные, независимые решения для каждой из них. Ведь любая проблема соотносится со всеми остальными, и очевидное на первый взгляд решение одной может усложнить решение других. Ни одна из этих проблем или их сочетаний не может быть решена за счёт последовательного применения основанных на линейном подходе методов, применявшихся в прошлом!
Затем Клуб заинтересовался математическими моделями, получившими название «Мир-1», «Мир-2» и «Мир-3». Первые две были разработаны в 1970 году профессором Массачусетского технологического института Джеем Форрестером. Он учёл в них данные по населению, производству сельскохозяйственной и промышленной продукции, природным ресурсам и загрязнению окружающей среды, и продемонстрировал членам Римского клуба первые машинные прогоны этих моделей. Эксперимент произвел сильное впечатление. На основе моделей Форрестера была создана модель «Мир-3», и результаты её исследования были опубликованы в 1972 году под названием «Пределы роста». Вот краткое изложение этой работы.
Математическая модель «Мир-3» была построена для исследования пяти основных глобальных процессов: быстрой индустриализации, роста численности населения, увеличивающейся нехватки продуктов питания, истощения запасов невозобновляемых ресурсов и деградации природной среды. Конечно же, как и любая модель, она содержала большое количество упрощений. Но полученные результаты оказались столь интересными, что авторы решили сделать их достоянием общественности. Смысл их был в следующем.
1. Если современные тенденции роста численности населения, индустриализации, загрязнения природной среды, производства продовольствия и истощения ресурсов будут продолжаться, в течение следующего столетия мир подойдёт к пределам роста. В результате, скорее всего, произойдёт неожиданный и неконтролируемый спад численности населения и резко снизится объём производства.
2. Но эту тенденцию роста можно изменить и прийти к экономической и экологической стабильности. Состояние глобального равновесия можно установить на уровне, который позволяет удовлетворить основные материальные нужды каждого человека и дать каждому человеку равные возможности реализации личного потенциала.
Если народы мира выберут не первый, а второй путь, то чем раньше они начнут работать, чтобы вступить на него, тем больше у них шансов на успех, ибо все составляющие описываемого исследования – численность населения, производство продовольствия, загрязнение природной среды, расход невозобновляемых ресурсов растут по экспоненциальному закону.
Авторы, конечно, понимали, что не смогут претендовать на точный прогноз. Однако модель дала возможность понять причины роста, его пределы и возможное поведение модели при подходе к пределам.
Все оценки в модели отсчитывались от значений 1900 года, и до 1970 года (когда создавалась модель) все переменные, в общем, соответствовали действительным значениям. Численность населения, составлявшая в 1900 году до 1,6 млрд. человек, выросла к 1970 году до 3,5 млрд. Хотя рождаемость медленно падает, уровень смертности снижается быстрее (особенно после 1940) и темпы роста численности населения увеличиваются. Объём производства промышленной продукции, продуктов питания и услуг на душу населения растёт по экспоненте. Запасы ресурсов в 1970-м составляли почти 95 % от значения 1900 года, но уже начинали угрожающе сокращаться из-за роста численности населения и объёма промышленного производства.
Из поведения модели видно, что приближение к предельным значениям и коллапс неизбежны. Объём промышленного капитала в модели достигал уровня, где требовался огромный приток ресурсов, и сам процесс этого роста истощал запасы доступного сырья. С ростом цен на сырьё и истощением месторождений требовалось всё больше средств, а значит, всё меньше оставалось для вложения в будущий рост. Наконец, наступил момент, когда капиталовложения уже не могли компенсировать истощения ресурсов. Началось разрушение индустрии, а вместе с ней системы услуг и сельхозпроизводства, зависящих от промышленности (производство удобрений, пестицидов, работа исследовательских лабораторий и особенно производство энергии, необходимой для механизации).
По приблизительным расчётам, рост прекращается около 2100 года. Однако в каждом сомнительном случае авторы старались выводить оценки с максимальным оптимизмом, пренебрегая случайными временными событиями, которые могли бы положить конец росту раньше. Другими словами, рост в модели продолжается дольше, чем это может оказаться в реальном мире.
Чтобы проверить результаты, авторы работы удвоили оценку запасов ресурсов для 1900 года, сохранив все другие допущения такими, какими они были при обычном прогоне. Тогда уровень индустриализации оказался более высоким, потому что запасы ресурсов истощались не столь быстро. Оказалось, в этом случае разрастающаяся промышленность загрязняет среду с такой скоростью, что нагрузка на природный поглощающий механизм оказывается предельной. Уровень загрязнения растёт быстрее, чем в первом случае, вызывая повышение смертности и сокращение производства продовольствия. И к концу прогона запасы ресурсов опять истощаются полностью, несмотря на удвоенное значение их первоначальной величины.
Обязательно ли в будущем мировая система будет расти, а потом придёт к катастрофе, к мрачному полунищему существованию? Да, если предположить, что наш теперешний образ жизни не изменится. Но члены Римского клуба верят в человеческий разум[33], ссылаясь на опыт «зеленой революции», которая повысила продуктивность сельского хозяйства в аграрных странах. Они полны оптимизма и говорят, что в истории человечества есть примеры успешного преодоления трудностей, связанных с пределами роста. За последние триста лет накоплен впечатляющий запас грандиозных технических достижений, а последний этап истории многих стран был настолько успешным, что можно надеяться и впредь прорываться через природные пределы с помощью технологии…
Человек предполагает, а биосфера располагает, – скажем на это мы. Можно ли, даже имея новейшие технологии, остановить стремление системы к росту, и сдержать последующий коллапс? И как бы отвечая на наш вопрос, авторы модели сделали новые допущения.
Предположим, – пишут они, – что с помощью ядерной энергии ресурсная проблема будет решена. Предположим, что, начиная с 1975 года, уровень загрязнения от всех источников снизится в 4 раза, а все страны примут надёжные меры по ограничению рождаемости и, наконец, что средняя урожайность с 1 га увеличится во всем мире вдвое.
И они предположили всё это, и ввели в каждый параметр модели фактор «технологические меры». Вот эти меры: моделируемая мировая система использует ядерную энергию, регенерирует ресурс и разрабатывает самые глубокие залежи сырья, улавливает все загрязняющие вещества, собирает с полей немыслимые урожаи, в ней рождаются только дети, появления которых страстно желают их родители.
И модель показала, что рост всё равно кончается около 2100 года!
Оказывается, технологические решения могут лишь продлить период демографического и промышленного роста, но не отодвинуть его конечных пределов. То есть, сохранив прежние правила потребительства, мы даже с помощью самых наисовременных технологий решения эколого-социального кризиса не найдём, и катастрофы не отодвинем.
Модель совсем не показывает побочные социальные эффекты, которые часто оказываются самыми важными, когда речь идёт о влиянии технологии на жизнь людей. А ведь прежде чем браться за глобальное внедрение новых технологий, нужно научиться предвидеть и предупреждать социальные последствия! Технологию (короткопериодная структура) можно сменить быстро, а социальные институты (долгопериодная) изменяются медленно. Никогда не было такого, чтобы революционные изменения проводились для предупреждения требований общества. Обычно они происходят только в ответ на них.
