— В самом деле, почему? — с веселым любопытством спросил Николас.
Белинда с гневом посмотрела на него.
— Мама, может быть, тебе это неизвестно, но лорд Уайлдвуд пользуется дурной репутацией. — Белинда выпрямилась с видом суровой добродетели. — Короче говоря, мама, этот человек — распутник.
Внезапно абсурдность ситуации дошла до сознания Сабрины. Она взглянула на Николаса и увидела веселый блеск в его глазах.
— И вы надеялись спасти меня, чтобы я неe стала его следующей жертвой? Спасти от его прославленных чар? Спасти от его постели?
Белинда покраснела от грубоватой прямоты ее слов.
— Да.
— Похвально, что ты заботишься о добродетели своей матери, — сказал Николас. — Однако боюсь, вы приехали слишком поздно.
— Николас, — резко перебила Сабрина. Этот разговор принимал нежелательный оборот.
Белинда побледнела:
— Слишком поздно?
— Да, — с огорченным видом покачал Николас головой. — Если бы я только знал, как ты беспокоишься, я бы сдержался. Как теперь…
— О Боже. — Белинда покачнулась.
— И насколько я помню, — пожал плечами Николас, — твоя мать не особенно возражала против моих ухаживаний.
— Черт, — вырвалось у Сабрины.
Белинда открыла рот, и Эрик, бросившись к ней, поддержал ее за талию.
— Отец, тебе не следовало говорить ей такие вещи. Она очень нежная натура.
Николас усмехнулся:
— Прости. Я не знал. Думал, что она как… ну… такая же крепкая, как ее мать.
Сабрина стиснула зубы. Николас представлял собой образец детской невинности. Он заложил руки за спину, приятная улыбка сияла на его лице, и ей показалось, что она слышит, как он напевает: «О, погубил он меня».
Белинда жалобно вскрикнула и покачнулась. Сабрина не выдержала:
— Он женился на мне.
— Женился? — Белинда быстро оправилась от надвигавшегося обморока. — Ты теперь графиня Уайлдвуд? — Обескураженная, она повернулась к Николасу: — И вы теперь мой…
— Отчим. — Привычным жестом Николас взял ее руку и поднес к губам.
— Отлично, отец, — улыбнулся Эрик.
— Какой удивительный сюрприз, — слабым голосом произнесла Белинда,
Она отняла руку и с упреком посмотрела на мать.
— Но, мама, ты была маркизой, а теперь будешь всего лишь графиней.
— Господи, Белинда! — возмутилась Сабрина.
Как мог ее ребенок оказаться таким заносчивым снобом?
Белинда смутилась:
— Но, мама, я честно сказала то, что думаю. — Она взглядом попросила у Николаса прощения. — Она на самом деле променяла более высокий титул на более низкий, — старательно объясняла Белинда. — Она была маркизой…
— А теперь она — моя жена, — перебил Николас с довольной улыбкой. — Думаю, если спросить ее, она скажет, что вполне удовлетворена своей… так сказать, сделкой.
— Это правда, мама? — с беспокойством спросила Белинда.
Сабрина посмотрела на мужа и с удивлением увидела тот же вопрос в его глазах. Сердце ее дрогнуло. Может быть, он все же любит ее? Не спуская глаз с мужа, она ответила дочери:
— Да, дорогая, я довольна. Очень довольна!
Этот человек, повторявший слова любви многим женщинам бессчетное количество раз, вероятно, никогда не скажет их так, как ей бы хотелось. Он просто не умеет этого. Но она подозревала, что где-то в глубине его души тлеет искра зарождающегося чувства. Об этом говорили его глаза.
— Николас! Я знала, что мы все-таки догоним тебя. — Сияющая Уинни подбежала к ним и поцеловала брата в щеку. — И в Италии… как это интересно! У нас были восхитительные приключения, даже не могу рассказать тебе…
— Мы уже слышали немного об этих приключениях, — Усмехнулся Николас, — и, кажется, еще более восхитительные ожидают нас в будущем.
— Правда? — Брови Уинни подпрыгнули выше золотой оправы ее очков. — Не представляю себе, случившееся с нами никому не доставило удовольствия Конечно, бедный Эрик чувствовал себя неважно. И милая Белинда не радовалась так, как можно было бы ожидать от девушки ее возраста. Однако я… — Уинни посмотрела на Сабрину. — Леди Уинфилд, я полагаю, вы лучше других понимаете всю увлекательность приключений.
— Почему вы так думаете? — осторожно спросила Сабрина.
Уинни пожала плечами.
— Но это же очевидно, дорогая. Во-первых, вы неожиданно отправились в таинственное путешествие в древнюю страну. Затем вы неожиданно вышли замуж за человека, которого почти не знаете…
— Так ты уже слышала об этом? — улыбнулся Николас. Уинни кивнула на Саймона:
— Этот джентльмен был так добр, что рассказал мне. Должна признаться, я была несколько удивлена.
— Ты же предполагала, что я когда-нибудь снова женюсь, — заметил Николас.
— Конечно, я на это надеялась, — вздохнула Уинни. — Но когда это случилось, я не думала, что ты женился на… э-э… ком-то таком.
— Простите, что перебиваю, — с сарказмом сказала Сабрина, — но мне надоело, что люди обсуждают меня, как будто я отсутствую. Итак, что же вы подразумеваете под «кем-то таким»?
— Дорогая, я ни в коей мере не осуждаю. Наоборот, я вами восхищаюсь. Я уже говорила, что вы любите приключения и все неожиданное. Ваше решение взять в мужья Николаса подтверждает, что вы любите преодолевать трудности.
— Едва ли меня можно назвать трудностью, — обиделся Николас. — На брачном рынке меня всегда считали завидным женихом.
Сабрина и Уинни переглянулись.
— Возможно, я недостаточно ясно выразилась. — Уинни замолчала, осторожно подбирая слова. — Я полагала, что, когда Николас наконец женится, это будет женщина строгих правил. — Уинни, склонив набок голову, задумчиво оглядела Сабрину. — Теперь я вспоминаю, что всегда считала вас именно такой. По крайней мере, это я о вас слышала. Думаю, мы превосходно поладим! — Она одобрительно посмотрела на одежду Сабрины. — И если бы вы одолжили мне пару этих очаровательных бриджей или помогли достать такие же…
Николас тяжело вздохнул:
— Уинни!
— Бри! — Мэтт толкнул локтем Сабрину. — Кажется, все здесь знакомы, кроме меня. — Он посмотрел на Уинни, и она ответила долгим выразительным взглядом. — Что я должен сделать, чтобы заслужить честь быть представленным этой милой леди?
Сабрина подавила смех от этого открыто проявленного интереса Мэтта и грозно нахмуренных бровей мужа.
— Конечно. Что это нашло на меня, что я забыла вас представить? — Сабрина с невинным видом взмахнула ресницами. — Мэтт, разреши представить леди Уинифред Харрингтон. Уинни, это Мэттью Мэдисон, капитан корабля.
— Капитан, у вас великолепный корабль! — В голосе Уинни послышались нежные нотки.
Удивленная, Сабрина переглянулась с мужем.
— Ах, его великолепие бледнеет в вашем присутствии.
Мэтт взял руку Уинни и поднес к губам. Он не сводил с нее глаз, их взаимный интерес был очевиден. Они не замечали любопытных взглядов, устремленных на них. Николас выглядел встревоженным, глаза его сузились. На лице Белинды Сабрина увидела любопытство, а ее жених усмехался с видом опытного светского человека. Даже Саймон, широко улыбаясь, присоединился к зрителям.
— Думаю, мы сумеем всех устроить, — нарушила молчание Сабрина, побуждаемая растущим в ней ощущением неловкости, как будто и она, и все остальные вторглись в эту романтическую, интимную встречу.
Все быстро и оживленно заговорили. Уинни отняла у Мэтта свою руку, но было заметно, как неохотно она это сделала, словно ни он, ни она не могли оборвать связавшую их нить.
— Если вы, леди, последуете за мной… — Саймон направился к каюте Сабрины, и женщины ушли, весело и взволнованно болтая.
Сабрина изучающе смотрела на Уинни. Интересно было видеть Мэтта покоренным умной образованной женщиной, но ей не хотелось, чтобы его сердце было разбито. А впечатление, которое он произвел на Уинни, давало основание думать, что вероятность разбитого сердца грозила им обоим.
Она плохо знала Уинни и сейчас подумала, а знает ли ее кто-нибудь по-настоящему? Уинни не была похожа на женщину, способную увлечься дерзким и порывистым Мэттом. Но может быть, после нескольких лет, проведенных за книгами, у нее возникло желание узнать настоящую жизнь? Неужели в пресловутом синем чулке скрывался ее истинный дух, ожидавший, когда жажда приключений и страсть к неведомому выпустит его на волю? И что станет с такой женщиной, когда она ощутит свою свободу и наконец к ней придет долгожданная любовь? Сабрина вдруг поняла, что Уинни мало чем отличается от нее самой — долгие годы своей жизни она пряталась от осуждающих взоров и только сейчас обстоятельства позволили ей сбросить эту фальшивую маску. Сабрина улыбнулась и вошла в каюту вслед за дочерью и золовкой. Если Николас думал, что ему трудно с женой, имеющей собственное мнение, нетрудно догадаться, каково ему будет узнать о страстном желании сестры познать новый, не известный ей мир. Особенно когда частью этого мира является лихой американский капитан.
