Старший Фицджеральд обладал прекрасными деловыми качествами и острой проницательностью. Он тихо вел ее дела в течение почти девяти лет — до самой своей несвоевременной кончины — и превратил ее первоначальный капитал в солидное, надежное и даже весьма значительное состояние. Он прислушивался к ее предложениям и желаниям, признавая за ней деловые способности. Но за один короткий год после его смерти этот дурак, его сын, довел ее состояние до скудного банковского счета, лежавшего сейчас перед ней.

Ее преследовала мысль, что, возможно, в этом была вина не одного лишь младшего Фицджеральда. О, сначала она твердой рукой управляла своим капиталом, но затем ее бдительность ослабла. Она вынуждена была признать, что не следила за делами так, как следовало бы, ибо была занята первым выездом, светским дебютом дочери. Дебютом, на который она потратила намного больше, чем допускало благоразумие.

«Все равно, — упрямо думала она, — деньги были потрачены не напрасно». Белинда заслуживала самого лучшего. К тому же затраты полностью окупились.

Белинда влюблена и собирается выйти замуж за очаровательного молодого человека из весьма уважаемой семьи. Он наследник фамильного титула и внушительного богатства — не только огромного, но и надежного. Чтобы убедиться в этом, Сабрина потихоньку навела справки. Она не желала, чтобы ее ребенок страдал от нищеты и отсутствия денег.

Как это однажды произошло с ней самой. Брак, обеспечивающий будущее дочери, и был причиной огорчения Сабрины. Свадьба подразумевала приданое, достойное положения в обществе ее и ее покойного супруга, приданое, достойное вдовствующей маркизы Стэнфорд. Ха! Титул. Чтобы нанять карету для поездки по городу, к нему надо прибавить еще полкроны.

Она не знала, как найти деньги на такое приданое. Конечно, ее собственное замужество решило бы все проблемы. Большинство или даже все женщины, которых она знала, выходили замуж ради богатства и титула. Замужество только ради денег вызывало у нее отвращение. Она-то уж, конечно, первый раз вышла замуж не из-за денег. Сделай она другой выбор, жизнь была бы намного легче. Ее дочь выходит замуж тоже не ради денег. И все же значительное богатство является хотя и не обязательным, но приятным дополнением.

Сабрина вздохнула и отодвинула стул. Еще будет время завтра поломать голову над финансовыми проблемами, А сейчас необходимо на время забыть о тревоге. Сегодня они с Белиндой приглашены на вечер в дом будущего зятя. Родители обеих сторон уже дали свое согласие на брак, хотя о нем еще не было официально объявлено. Сабрина полагала, что сегодня она наконец познакомится с отцом жениха.

Неуловимый граф Уайлдвуд был хорошо известен в правительстве и дипломатических кругах, но их пути никогда не пересекались, и он вызывал у Сабрины любопытство. Она слышала сплетни о том, что он пользуется огромным успехом у женщин и его считают в некотором смысле ловеласом. Сабрина не винила его за это. Ведь и ее муж до женитьбы был известным распутником, а всем известно, что исправившиеся распутники становятся прекрасными мужьями. Ей нравился сын, понравится и отец.

Встав из-за стола, она в последний раз с отвращением взглянула на разбросанные на нем бумаги. Сабрина раздраженно тряхнула головой, ей хотелось надеяться, что все образуется. К ней вернулся оптимизм, и она улыбнулась. В предыдущий раз, когда она столкнулась с такой же денежной проблемой, все закончилось благополучно. Но решение, которое она нашла много лет назад, сейчас не годилось. Она не могла снова заняться контрабандой.

Это не было связано с незаконностью занятия. Причина заключалась не в ее моральных принципах или угрызениях совести. Сабрина была реалисткой. Война закончилась, большую часть продуктов ввозили свободно, и в контрабанде не было никакой необходимости.

«А жаль, честно говоря! Сегодня так денег не заработаешь!»

Николас Харрингтон, граф Уайлдвуд, оглядел бальный зал со смешанным чувством беспокойства и любопытства. Обычно в светской обстановке он бывал более чем спокоен. Но сейчас вечер устраивался в его собственном доме, и необходимые приготовления к такому событию оказались грандиозными. К счастью, он имел отличную помощницу в лице своей сестры Уинни.

Будь у него жена, он наверняка мог бы положиться на способность своей половины справиться со всеми светскими тонкостями. В течение двух лет, прошедших после смерти отца и перехода титула к Николасу, сестра со все возрастающей настойчивостью говорила ему об этом. Неохотно, но он признавал, что она права. Если он хотел и дальше заниматься политикой и управлением государством, хорошая жена должна была быть безукоризненной хозяйкой на приемах в его доме. Этого требовало положение в обществе.

Но Николас не проявлял особого желания жениться. Ему и в первый раз не очень была нужна жена, он не одобрял и женитьбу сына. Мальчику всего лишь двадцать один год.

Но Эрик уверял, что влюблен. Что мог сказать ему Николас? Он открыто и даже с гордостью признался, что ему совершенно незнакомо это чувство, поэтому ему трудно понять сына. Однако он был удивлен, обнаружив, что страсть сына волнует его больше, чем он мог бы предположить.

Это вместе с осознанием своей вины в том, что он мало времени уделял его воспитанию, заставило его дать согласие на брак.

Николас смотрел в зал, быстро заполнявшийся гостями. Он уже встречал эту молодую леди. Сегодня он познакомится с ее матерью. Николас уже многое знал об этой даме благодаря трудам тайного сыщика, получившего большую сумму за точные сведения и молчание.

Он заметил в зале сына, и невольная улыбка показалась на его губах. Можно было гордиться умным и благородным Эриком. Николас только сожалел, что в этом почти не было его заслуги. Мальчика вырастили Уинни и его проклятый дед. Хотя приходилось признать, что старик выполнил свою работу хорошо.

Эрик увидел его и в знак приветствия поднял руку. Он сопровождал двух женщин. Стройная гибкая блондинка справа была его невеста Белинда, милое воздушное существо. Слева — невысокая дама, тоже блондинка. Даже издалека было видно, как она прекрасно сложена, Николас подумал, не сестра ли это, о существовании которой он не знал.

Все трое направились к нему, и у Николаса перехватило дыхание. Женщина оказалась настоящей красавицей. Чуть старше Белинды, но потрясающе хороша. Легкая улыбка играла на прекрасно очерченных, соблазнительных губах, а глаза блистали как яркие изумруды. Она была невысокой, едва достигала его плеча и, казалось, излучала переполнявшую ее энергию. Он быстрым взглядом окинул окружающих. На них никто не смотрел. Музыка продолжала играть. Гости были заняты разговором.

Удивительно! Неужели он оказался единственным, кто заметил, как все изменилось от ее присутствия? И никто, кроме него, не оказался во власти волнения и таинственности? Невольно его взгляд снова устремился на нее, и он забыл обо всем, глядя в глубину ее сверкающих зеленых глаз, обещающих страсть и в то же время искрящихся насмешкой.

— Милорд! Что я сделала, что вы так пристально на меня смотрите?

У нее был низкий и сильный голос, чувственный и манящий. Внезапная дрожь пробежала по его телу при звуке этого голоса. Он взял ее руку и поднес к губам, не спуская с нее взгляда, и возникшее чувство неуверенности исчезло. Встречаясь с красивой женщиной, он всегда становился увереннее. Многие считали его знатоком женщин.

— О, ничего, миледи, я просто потрясен такой красотой.

Она звонко засмеялась,

— Отец, — сказал Эрик, — разреши представить тебе мать Белинды, леди Уинфилд, вдовствующую маркизу Стэнфорд.

Николас вздрогнул. Это божественное создание оказалось дамой, о которой он наводил справки. В сведениях о ней упоминалось, что, когда она впервые появилась в свете, почти двадцать лет назад, ее считали настоящей красавицей. При слове «вдовствующая» она наморщила нос, и эта гримаска показалась ему очаровательной,

«Итак, это отец Эрика», — думала Сабрина. Он был даже более красив, чем ей говорили. Очень высокий, с волосами и глазами такими же черными, как и черный фрак, облегавший широкие мощные плечи. На полных чувственных губах игривая улыбка. Он излучал силу и уверенность. Интересный, интригующий, неотразимый.